Фальшивомонетчик

— Конечно, — ответил он. И, к величайшему своему изумлению, увидел, что Джейн улыбнулась.

— И вы думаете, что сэр Вардон Джексон также по внешним признакам определил бы психическую ненормальность? — продолжала она.

Сэр Вардон Джексон был самым известным специалистом в этой области, перед познаниями которого склонялись все ученые Европы и Америки.

— Конечно, — все более и более удивленно заметил Дональд. — Если вы желаете, можно пригласить этих специалистов, но придется рассказать им об убийстве Базиля Хеля, а этого я хотел избежать…

Несколько минут Джейн молча смотрела на своего собеседника. Улыбка продолжала играть на ее губах.

— В этом нет ни малейшей надобности, — наконец, сказала она. — Все три специалиста, которых я только что назвала, сегодня были приглашены к чаю. — Она кивнула головой. — Да… Я специально пригласила их к чаю, чтобы они могли свободно наблюдать за Питером. Я рассказала им все, конечно, кроме убийств… И просила их быть совершенно откровенными со мной. Все они в один голос уверили меня, что Питер так же здоров, как и я…

Последовало гробовое молчание. Питер удивленно смотрел на своего друга. От изумления он не мог произнести ни слова.

— Будете ли вы возражать этим специалистам? — спросила Джейн.

— Да, конечно, — резко ответил Дональд. — Мне известны подробности, которых те не знают… Питер почти сознался мне в убийстве Базиля Хеля… Я не отрицаю их знаний и опыта, но они не могли сделать выводы по одной лишь случайной встрече с Питером…

— Хорошо, — сказала Джейн. — Я согласна с вашим планом, но хочу, чтобы Питера освидетельствовала и признали душевнобольным только три доктора, которые были здесь сегодня. Если они после более тщательного осмотра решат, что Питер действительно психически ненормален, то я примирюсь с этим. Лишь об одном предупреждаю вас, господин Уэллс, — добавила она, понизив голос. — В том случае, если Питера действительно признают ненормальным, мой поверенный возбудит вопрос о передаче всего его имущества в казну. Как вам это понравится? Что вы сделаете в таком случае?

Итак, Джейн знала! С самого начала разговора чутье подсказывало Дональду, что ее настроение — это нечто большее, чем простая неприязнь, возбужденная сумасбродной болтовней Марджори.

Казалось бы, Дональду нечего было больше делать в доме Питера. Однако он ухватился за последний аргумент.

— Я раскрою вам все свои карты, Джейн, то есть, я хочу сказать, миссис Клифтон.

— Мне кажется, что вам следовало бы лучше обратиться ко мне! — раздался вдруг голос Питера.

Его голос звучал твердо, уверенно, да и сам он не был уже похож на того панически настроенного и убитого горем человека, которого Джейн увидела, когда вошла к нему.

— Каковы же ваши карты и не крапленые ли они?

Дональд совершенно растерялся. Обычно он тщательно обдумывал свои слова и поступки. Теперь же ему надо было отвечать немедленно, и он сделал непростительную оплошность:

— Скажите мне, Питер, во сколько вы цените свое душевное спокойствие? — спросил он. — Если вы заплатите мне сто тысяч фунтов, я обязуюсь оставить вас в покое. Это звучит странно, но я могу оградить вас от всех забот и неприятностей. Но советую вам дать ответ сейчас же.

Вместо ответа Питер подошел к двери и широко распахнул ее.

Дональд взял свою элегантную шляпу и стал машинально вертеть ее в руках.

— Итак, вот ваша благодарность за все оказанные мной услуги? — смущенно сказал он. — Вы без всякой проверки принимаете слова вашей жены?

— С моей стороны, быть может, было бы невежливым напомнить вам, что услуги ваши никогда не были бескорыстны, — ответил Питер, едва сдерживая гнев. — Да, я согласен с мнением Джейн! Не знаю, как далеко простиралась моя глупость и доверчивость, но понимаю, что я был далек от мудрости Сократа.

Дональд все еще мялся и не уходил.

— Вам известно, вероятно, что в том случае, если полиция узнает правду об убийстве Хеля, ваша жена будет арестована в качестве сообщницы? — спросил он.

Питер не ответил и продолжал демонстративно стоять у двери. Когда Дональд, наконец, решился, он проводил его до выхода.

Возвратившись в библиотеку, Питер, к своему удивлению, увидел, что Джейн сидит за столом и хохочет. Смех ее был так заразителен, что Питер тоже расхохотался. Наконец, Джейн сказала сквозь смех:

— Теперь уже война не на жизнь, а на смерть!

Она осознавала, что кризис, происшедший в жизни Питера и в ее собственной, близился к концу; знала также, что враги их не остановятся ни перед чем, даже перед убийством. Джейн, как только осталась одна, сразу же позвонила отцу.

— На что же ты решилась, Джейн? — спросил он ее.

На это она тоже ответила вопросом:

— Разве вам было известно, что Дональд собирался прийти сюда?

— Да, я это знал, — сказал он. — На что решился Питер?

— Я скажу вам это, если вы мне сначала ответите на один вопрос.

— Что же это за вопрос, дорогая Джейн?

— Зачем вы послали Базиля Хеля в Лонгфорд-Манор в вечер моей свадьбы?

Она слышала в трубке взволнованное, прерывистое дыхание отца и с нетерпением ждала его ответа.

— Разве он рассказал тебе это? Я лишь хотел уберечь тебя от опасности. То, что известно о семье Питера, внушало мне тревогу. Я полагал, что будет лучше, если возле тебя будет кто-нибудь.

— Я понимаю, отец. Вы предполагали или даже знали, что Питер психически ненормален, когда выдавали меня за него замуж.

И, не ожидая ответа, она повесила трубку. Минут через пять снова зазвонил телефон, но она не только не подошла сама, но попросила и Питера не подходить к нему. Когда же спустя полчаса Джон Лейт, очень взволнованный, приехал к дочери, никто не открыл ему дверь.

Глава 28

Инспектор Бурк сидел за своим столом в Скотленд-Ярде и внимательно рассматривал медные пластинки. Одна из них была согнута почти пополам, но остальные вполне сохранились. Никаких следов повреждений на них не было.

Рупер то поглядывал на своего начальника, то рассеянно смотрел в окно:

— Дело ясное, как Божий день, — почтительно произнес Рупер. — Клифтон узнал, что в доме может быть произведен обыск. Он взял пресс, пластинки и бросил их в колодец. Если бы один из полицейских случайно не заглянул туда, то мы так и не нашли бы их.

— Я бы нашел их, Рупер, — тихо произнес Бурк, — потому что знал, где они находятся. Бумага и банкноты были, вероятно, сожжены…

— Клифтоном, — торжествующим голосом вставил Рупер.