Фальшивомонетчик

Дональд заметил, что ключи, оставленные им, лежали на прежнем месте и положил их в карман.

— Посыльный принес письмо, — сказала Марджори. — Если бы вы меня не бранили за то, что я вскрываю ваши письма, то я непременно прочла бы его. Мне кажется, что оно очень важное.

С первого взгляда Дональд понял, что оно действительно важное: лишь один человек писал ему на этой толстой бумаге. Он с нетерпением вскрыл письмо, предварительно послав жену в погреб за бутылкой шампанского. В конверте оказался еще один конверт, а в нем третий. Видно было, что отправитель письма принимал все возможные меры предосторожности: на каждом из конвертов было крупными буквами напечатано на пишущей машинке имя Дональда с припиской: «Конфиденциально». Письмо было также напечатано на машинке, и на нем не было ни адреса отправителя, ни подписи. Дональд внимательно прочел его: это было длинное послание для человека, который писал всегда короткими фразами. К письму был припечатан красным воском маленький ключик. Дональд еще раз прочел письмо и подумал, что вечер мог принести еще много неожиданного. Он положил ключик в карман, сжег письмо и тщательно размешал золу.

В этот момент вошла Марджори с бутылкой шампанского и двумя фужерами.

— Вы сжигаете вашу тайную корреспонденцию? — улыбаясь, спросила она.

Обычно он не преминул бы ответить на это замечание какой-нибудь резкостью. Вместо этого Уэллс ласково улыбнулся ей в ответ. Но когда Марджори стала наливать вино, он с удивлением заметил, как сильно дрожит ее рука.

— Вы нервничаете? — спросил он.

— Я и сама не знаю, почему разволновалась, — ответила Марджори.

— Не нужно нервничать. Между прочим, вот письмо, которое вы написали под мою диктовку.

Он вынул из кармана письмо, адресованное Питеру, и бросил его в огонь. Дональд не заметил, насколько этим была обрадована Марджори.

Они пообедали вместе. В восемь часов Дональд вышел из дому. Она видела из окна, как он поймал такси и уехал.

Марджори облегченно вздохнула: в любой момент Дональд мог открыть сейф и обнаружить, что в конверте вместо банкнот, которые он взял утром из банка, была газетная бумага. Она была предусмотрительной женщиной и не хотела, чтобы ее снова заключили в изолированной комнате. Марджори быстро оделась, уложила в небольшой чемодан самые необходимые вещи, проверила, взяла ли железнодорожный билет, который должен был доставить ее на континент.

В это мгновение раздался сильный стук в дверь. Она бросилась в рабочий кабинет Дональда и выглянула в окно: возле дома стояло двое мужчин. На тротуаре она увидела полицейского в форме. Она тотчас открыла сумочку, вынула из нее банкноту и положила их в сделанный заранее карман нижней юбки. Лишь после этого открыла дверь и впустила Бурка.

Глава 30

Весь день и вечер прошли для Питера в каком-то волшебном сне. Ему казалось, что он впервые узнал Джейн: она оказалась доброй, веселой, с ясным и замечательным умом. Питер несколько раз пробовал заговаривать с ней о том, что волновало его, но Джейн уходила от разговора. После обеда они пошли в библиотеку, и Джейн принялась рассматривать книги. Некоторое время она колебалась и вдруг, решившись, сказала мужу:

— Питер, вы не рассердитесь, если я вас кос о чем спрошу?

— Конечно, нет, Джейн.

Он сидел в глубоком кресле с книгой на коленях и курил трубку.

— Насколько я знаю, ваш отец был большим ученым?

— Да, кажется, — медленно проговорил он. — Вероятно, вы нашли его книгу, в которой, по какой-то странной случайности, говорится о фальшивых денежных знаках. В молодости он был химиком и вроде бы сделал какое-то важное открытие в области обработки железа. Все это мне лишь смутно известно. Таким образом, он составил свое большое состояние.

— А вы когда-нибудь… — никак не решалась спросить, — вы когда-нибудь пробовали делать фальшивые денежные знаки?

— Я? Боже мой! Почему вам это пришло в голову?

— Но вы бы знали, как взяться за это дело, не правда ли? — продолжала она, как бы не замечая его смущения. — Ведь это не так трудно?

— Дорогая Джейн, давайте поговорим о чем-нибудь другом, — взмолился он.

— Но я не могу ни говорить, ни думать ни о чем другом.

Питер глубоко вздохнул.

— А знаете ли вы, сколько мы уже женаты? — спросил он.

— Кажется, уже тысячу лет, — с улыбкой ответила Джейн. — Я уже старуха с седыми волосами. Однако не смейтесь, Питер, когда я уверяю вас, что уже старая женщина. Я правда нашла у себя сегодня седой волос. — И вдруг воскликнула, услышав шум в передней: — Это, наверное, почта!

Вскоре она вернулась с пачкой писем.

— Все — вам и лишь одно адресовано мне, — посмотрев внимательно на конверт и на почерк, Джейн удивленно сказала: — Как странно! От Дональда! Вероятно, это запоздалый свадебный подарок.

— Уэллс? О чем он может писать вам? — заинтересовался Питер.

Джейн нетерпеливым движением вскрыла конверт и нашла в нем второй конверт с надписью: «Послать вместе с моими документами, не вскрывая». На нем был написан адрес хорошо ей известного поверенного.

— Как все это таинственно! — прошептала она.

Джейн колебалась недолго. Конечно, она догадалась, что конверт был адресован ей по ошибке. Однако она не знала, что Дональд в тот момент, когда подписывал конверт, настолько был поглощен мыслью о новой опасности, грозившей ему со стороны молодой женщины, что совершенно бессознательно написал на конверте ее имя. Джейн вскрыла второй конверт и вынула из него лист старой газеты, разодранный по краям и пожелтевший от времени. В левом верхнем углу было несколько слов, написанных четким почерком Дональда. Она вспомнила, что он всегда был аккуратен и методичен во всем, и, прочитав, невольно улыбнулась:

«По странному совпадению, нашел эту газету, в которую были завернуты старые книги, после первого освидетельствования П. Кюмберленд Геральд, 1898».

— Кюмберленд! — воскликнул Питер. — Как странно. Ведь моя мать жила в Кюмберленде.

На первой странице не было ничего интересного. Джейн быстро перевернула лист. На другой странице ей бросилось в глаза заглавие:

«Смерть Александра Уэллерсона».

Питер услышал, как она удивленно вскрикнула, подошел к ней и стал читать, заглядывая через ее плечо.

«С большим прискорбием сообщаем о кончине Александра Уэллерсона, жившего в течение многих лет в Карлейле. Покойный был известным химиком. Господин Уэллерсон только что возвратился из Швейцарии. Смерть наступила в результате несчастного случая: он ехал в коляске, лошади понесли и опрокинули ее в пруд. Ранения, полученные господином Уэллерсоном, оказались настолько серьезными, что он вскоре скончался. Покойный оставил вдову и трехмесячного ребенка. По странному совпадению, тезка и двоюродный брат покойного — известный изобретатель в области обработки железа Александр Уэллерсон как раз гостил у него. Покойный в качестве химика принимал участие, в производстве опытов над обработкой железа».

Питер и Джейн удивленно переглянулись.

— Когда скончался ваш отец? — едва дыша от волнения, спросила Джейн.

— В 1919 году.

Она указала на поблекший портрет, помещенный над этой газетной заметкой. Это был человек лет тридцати с правильными чертами лица.

— Это ваш отец?

Питер покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Я не узнаю его на этом портрете. Но посмотрите, мне кажется, что к газете приколота еще одна бумага.

Она перевернула страницу и увидела, что не заметила небольшой газетной вырезки, приколотой к листу. На этой заметке не было числа, но смысл ее был ясен и без того: