Фальшивый игрок
Шрифт:
Убедившись в более менее относительной безопасности я сел на подоконник и высунул ноги на улицу. Второй этаж — не шутки, боязно. Прохладный ночной ветерок растрепал волосы и я обернулся, чтобы попрощаться с зомбиками, когда чуть не был схвачен. Бабулька развив необычайную для своего возраста скорость уже была у окна и протягивала лапы с золотистым маникюром. Спасибо бабке за мотивацию, не задумавшись ни на секунду больше я прыгнул вниз и приземлился не на грабли, а вполне на землю, но очень твердую землю. Приземлился неудачно, молния стрельнула в правой ноге, начиная снизу вышла из затылка и только
— РР? — сверху его высматривала бабка, но то ли она в темноте плохо видит, то ли тупая — меня она не заметила. Я вспомнил сколько мертвецов бродит во дворе и собравшись пополз к стене дома, там где стояли забытые садовником грабли. Схватился за древко, подтянулся частями и медленно-медленно встал на левой ноге, правую осторожно подворачивал. Постоял успокаивая дыхание и осторожно посмотрел вверх. Бабка всё-также висела в окне, оглядываясь по сторонам, дёргаясь как в припадке и пуская слюну, но вниз она так и не додумалась посмотреть.
Также медленно и осторожно я посмотрел в сторону, из-за угла дома никто не выползал. Черти не услышали, как я разбил стекло или не поняли откуда грохот.
Осторожно прыгая на левой ноге, а грабли используя как костыль я двинулся к воротам. Нужно возвращаться к себе — дома и стены лечат. С такой ногой не повоюешь.
Только оказавшись у ворот я заметил что у калитки трётся ещё один мертвяк. Откуда они только берутся. Там что-то советник говорил про скрытность и тихие шаги, но этот хрен загородил телом проём и мимо пройти никак не получится, а лезть через забор у меня не выйдет в таком состоянии.
Я оглянулся ещё раз и балансируя на одной ноге перевернул грабли крючьями вверх. Осторожно дотронулся ему до плеча на безопасном расстоянии.
— Р-р-р?
— Привет из пенсионного фонда, — прошептал я и влупил граблями по уроду. Один крюк вошел в глаз, второй пробил лоб, а третий выбил искру из черепа и заскользил.
— Ррр, — мертвец шагнул ко мне и замер, палка держала его на расстоянии. Он удивился и замахал лапами, так мелкий боксер пытается неудачно достать длинного. Напрягся и попер вперед, пытаясь продавить меня, сбить с ног, уронить или сломать то, что его удерживает. Я упёрся одной ногой в землю, а рукой схватился за забор и зарычав как зомби наклонился вперед. Так и рычали друг на друга, пока крючья грабель выдирали дорожки на черепе зомби. Что у него с глазом я старался не смотреть, капало на землю да и хватит зрелищ.
Старость и опыт победили неживую силу. Мертвяк рванул, остановился и попёр назад, мотнул башкой и вырвался из хватки грабель, разбрасывая плоть и красную жидкость. Замахал руками и упал на спину. Я, как одноногий оловянный солдатик, осторожно подскочил и упираясь спиной в забор сделал еще замах и обрушил грабли на ненавистную рожу. Потом ещё раз,чтобы заткнулся и не звал своих. И ещё раз. И так пока моё новое оружие не рассыпалось в руках.
19
Выбившись из сил, я сел рядом с противником и обыскал его карманы. Нашел пластырь и оставил себе,
больше у жмура ничего не было. Поднялся, с трудом опираясь на грабли — закрыл калитку, запирая кучу мертвяков во дворе и побрел домой.В этот двор завтра ни ногой, но есть и другие домики.
По дороге пришлось один раз остановиться, хотя и идти было всего-ничего, метров двести. Достал батончик и слопал, радуясь вкусу. Не зря эти шоколадки американский спецназ жрёт и террористы тоже, чтобы выжить в долгих походах и затяжных боях — силы восстанавливает и голод пропадает.
Во дворе у нас никто не кружил, как и в доме. Двери я тщательно запер и наверх побрёл.
— Мама? Мама ты не спишь?
Она конечно не спала и «разохалась», увидев мою ногу.
— Как же это ты, сынок? Тебя укусили?
— Нет, неудачно из окна выпал.
— А на руке что? — не отставала «мать».
Я и не заметил разорванный рукав и царапину на предплечье. Вся рука была в крови, а боли не почувствовал, пока не увидел. Теперь аж зашипел от неприятных ощущений. Ничего себе игра.Так и до сепсиса можно доиграться.
— Стеклом порезался, когда из окна прыгал. Весело у вас тут, мама. Недружелюбные соседи, выгнали — даже чаю не попил. Всем табором гнали и пинками ускоряли.
— А ты всё шутишь? Грабли чужие зачем припёр? Нам чужого не надо, своё есть.
— Подарок. От всей мёртвой души. У нас я кстати не видел такого добра. Хорошая вещь — убойная. Пригодится.
— В сарае рядом с кухней инструментов полно. Там и доски хранятся, чтобы двери заколачивать на ночь, а то уже в дом входят и стонут. Я сижу и плачу тихонько, чтобы не заметили. Сынок, заколоти, а?
— Я сделаю красиво мама, всё будет хорошо, не бойся.
— Как же не бойся. С ножкой у тебя плохо, что ты сделаешь, когда они придут?
— Ты главное громко не кричи, и они не придут. До утра доживём, а там и новый день — новые решения.
— Ты хоть рану на ручке заклей. Есть пластырь у тебя?
Я достал и маме протянул. Она ловко раскрыла упаковку и наклеила пластырь на порез, показывая мне как правильно это делать.
— Вот так. И кровь перестанет капать и порез заживет. Ещё есть?
— Нету, — ответил я и подумал, что нужно чаще противников обыскивать. Рана действительно перестала болеть и заживала просто в на глазах, программисты говорят «в режиме реального времени».
— Мам, а нога? Вывихнул или сломал кажется. Что делать?
— Бинт у тебя есть марлевый?
Я быстренько протянул ей одну упаковку из запасов. Мама похоже специалист. Она и правда как-то искусно наложила бинт и завязала концы в узел. Вздохнула, осматривая рану.
— Поспишь, часика три и можешь снимать.
— Так просто? А если перелом будет, что делать? Ну чисто теоретически.
— Часиков шесть подождёшь.
— А если открытый перелом? Так что кость торчать будет?
Мама пожала плечами.
— Одним бинтом не обойдёшься. На такую травму много нужно материала и двенадцать часов без движения. Постарайся до такого не доводить.
— Постараюсь.
Я притащил стул и взгромоздился на него.
— Обезболивающие не принес?
— Не вышло. Шоколадный батончик хочешь? Помогает.