Фамильяр

С королевой в этот раз разговор вышел не слишком легкий. Больно уж она изменилась. Луизу и Лоту, она вроде как воспринимала как подруг, но себя ставила несоизмеримо выше, и вообще у нее гордыня и власть изо всех щелей перла. Даже удивительно как быстро она переменилась с той миленькой наивной принцесски, которая не хотела становиться королевой, вот в это, что и подругу детства, за человека не считает. Конечно, не мне ее судить, я и сам похуже буду, но неприятно...

Рассказ о количестве пойманных драконов ее сильно порадовал, и под конец Генриетта даже несколько смягчилась, став более похожей на привычную нам принцесску. Девушка даже задарила нам какие-то медальки, и дополнительные права, престижные, но бессмысленные, а потом ее опять отвлекли какие-то дела и в глаза вернулся холод и расчетливость.

А ночью, поскольку мы привычно остались во дворце, я столкнулся с продолжением заскоков Генриетты. Я даже несколько сомневался, навестит она меня или нет, и если нет, то, что делать? Но Генриетта меня навестила, правда не сама, а прислав по тайному ходу служанку, которую я вырубил, стоило ей оказаться в комнате, чисто на всякий случай.

– Господин, госпожа Генриетта вас вызывает, быстрее она будет гневаться...
– пролепетала эта девчонка, когда я привел ее в чувство.

Не слишком радостная тенденция, хотя королевские слуги умеют держать язык за зубами, все-таки поколениями служат, и знают, чем им грозит излишняя болтливость, но присылать за мной служанку, когда раньше приходила сама, очень печальная тенденция.

Генриетта меня дожидалась, фривольно развалившись на кровати, и наслаждаясь массажем еще парочки служанок, ну хоть то, что вся прислуга женского пола сильно радует.

– Кей, обрадовано произнесла королева, - я по тебе так соскучилааась... Иди ко мне.
– Кыш все кыш...

От девушки потянуло смесью желания, предвкушения и любви, служанки споро расползлись и замерли рядом с кроватью, ну а я, скинув с себя лишнюю одежду, добрался до Генриетты. Девушка страстно вцепилась в меня поцелуем, и, повалив на спину, принялась покрывать все тело легкими ласкающими прикосновениями губ. Она просто бурлила от возбуждения, и, добившись от меня отклика, оседлала меня и принялась страстно извиваться.

– Ты мой! Только мой!

Не то, что бы мне очень уж нравилось изображать из себя безынициативный фалоимитатор, но просто океан эмоций у Генриетты с лихвой покрывал все недостатки, такого положения.

Вскоре безумный заезд девушки закончился особенно страстным выкриком и ее тело, выгнувшись дугой от удовольствия, мягко опустилось мне на грудь. Меня так же нарыло водопадом удовольствия и в реальность мы вернулись не скоро.

Немного утолив свою страсть, Генриетта приказала слугам доставить вино с фруктами, хм, а что удобно, правда без них было все же безопаснее. А ведь, похоже, самой королеве нравятся, когда на нее смотрят, во время процесса. Должен признать, что на самом деле присутствие зрителей мне тоже понравилось, их эмоции очень органично вплелись в нашу страсть.

Пока я так размышлял над пользой зрителей и возможностью организовать таковых во время наших с девчонками развлечений, Монмон, что ли прислуживать пригласить? Или она не совсем зритель, чистота эксперимента нарушиться, Генриетта отдала еще какой-то приказ слугам и в ее покои вкатили креслице, к которому попкой кверху была привязана некая обнаженая розоволосая девчонка. Не будь у меня сенсорики и связи фамильяра я бы ее мог принять за Луизу.

– Кто это?
– не удержался я от вопроса, при этом и сам, пытаясь получить на него ответ аккуратно пробиваясь сквозь ментальные блоки королевы.

– Не важно, я хочу, чтобы ты ей овладел! Ты ведь сделаешь то, ради меня?
– просительно захлопала глазками королева.
– Возьми ее! Это приказ твоей госпожи, - решила она, ни с того, ни с сего, сменить тон. Видимо ей не понравилось мое промедление, вызванное сложностью продавливания сквозь ее щиты, эмоции доступны, а глубже ни в какую.

Оставив пока это занятие я отправился выполнять приказ, в эмоциях Генриетты в этот момент творилась совсем уж неописуемая каша, но безумно яркая и возбуждающая. Девочка, предоставленная мне, действительно сильно походила на Луизу, хотя мордашка была совершенно другой. Она была надежно привязана за руки и за ноги, к ножкам кресла. Личико было слегка заплаканным, а во рту торчал кляп.

– Чего ты ждешь? Давай!
– поторопила меня Генриетта.

Приступай, так приступай, я не сильно и против. Так что, обхватив руками маленькую попку, я направил свою восставшую плоть в ее лоно, с удивлением продавив маленькое сопротивление, и стал совершать плавные движения.

Генриетта тоже оживилась, и с непередаваемым коктейлем радости, ревности, злости и много чего еще принялась хлестать водяными бичами спину девушки. С такой силой, что во все стороны полетели брызги крови вперемешку с кожей и мясом.

Королева производила всю эту экзекуцию молча, но вот в ее мыслях, мне все же удалось кое что разобрать. Хотя для того чтоб понять с кем она ассоциирует несчастную девчонку, и таким образом вымещает свою ревность, не в состоянии в силу объективных факторов сделать то же с истинной виновницей ее гнева, быть псиоником не обязательно.

Генриетта явно слетает с нарезки, и вот такой эпизод штука настораживающая, но пока меня все устраивает, ведь Луиза все еще верит своей подруге, а вскоре Генриетта и без моей помощи найдет способ эту веру разрушить.

– Ты только мой!
– выдохнула она, закончив экзекуцию. Удивительно, но девочка была еще жива.
– Мой!
– повторила Генриетта и, отбросив в сторону свой жезл, обняла меня, награждая жарким поцелуем. И слизывая попавшую на меня кровь...

В эту ночь никаких разговоров мы не вели, а просто наслаждались друг другом, а утром я с девочками улетел в академию. А предприимчивая Генриетта направила на охрану академии трех драконов, с приказом, лично для меня, отчитываться, о проделанной работе раз в два дня или чаще, используя выделенных драконов как быстрый способ добраться до дворца.

========== Отступление. ==========

Далеко Урра убежать не смогла, пусть орки и живучи, но после боя и таких ранений необходим отдых, и лечение, а столь серьезная регенерация должна проходить при максимальном спокойствии организма. А если коротко, то залечить сердце на бегу не реально, для этого необходимо прекратить напрягаться, а в идеале вообще потерять сознание, иначе возможна перегрузка системы. А еще не плохо бы вынуть из пострадавших органов стрелы.

Находясь в боевом состоянии, орчанка еще могла нормально двигаться, но стоило боевому запалу уйти, как организм потребовал немедленного перехода в спокойный режим, для последующего исцеления. Причем потребовал настолько настойчиво, что Урра еще мгновенье назад шустро бежавшая, рухнула как подкошенная, правда, на спину, не потревожив торчащих из груди стрел, и потеряла сознание.

Очередной удар о землю совершенно не добавил здоровья и Мелисе, но она уже привыкла к боли в бедре, и потому даже не вскрикнула. Девушка задумчиво смотрела на свою мучительницу, и боролась с собственными чувствами. Вот она убившая возлюбленного, причинившая столько боли и мук, и вообще людоедка, и ее Мелису сделавшая таковой, лежит беспомощная. Только подними камень и обрушь на мерзкую морду. Но девушка не могла заставить себя так поступить.