Фанатик

Если бы тот, кого он держал под замком, хоть раз возразил против этого, или пожаловался бы, дела могли пойти по-другому. Юрий часто ловил себя на желании, чтобы репортёры, часто появлявшиеся на «Гекторе» чтобы ещё раз сфотографировать Каша В Плену, выдали бы подходящий образ. Образ мрачного, ссутулившегося, замкнувшегося в себе тирана, наконец-то загнанного в угол.

Но… нет. Публикуемые в газетах снимки были всё теми же. Юноша, несгибаемый и исполненный собственного достоинства, выглядящий скорее как принц в изгнании, чем фанатик в заключении.

Когда он сказал об этом Шарон, та просто рассмеялась и велела ему перестать дуться.

* * *

Затем, наконец, до них дошло официальное слово. Курьерский корабль с Хевена доставил официальные депеши нового правительства.

Юрий опознал характерный гиперслед курьера, как только тот совершил альфа-переход. Ничто иное, в конце концов, при таких малых размерах не было способно передвигаться в гиперпространстве, так что это не мог быть ещё один торговец… или военный корабль. Немедленно, Юрий созвал старших командиров флота на мостик «Гектора». К тому моменту, когда курьер сблизился на дистанцию, с которой можно было начать передачу, все они уже были там. Адмирал Чин, коммодор Огилви, комиссар Вилкинс, капитан Вези, майоры Гражданка и Лафитт. Капитан Райт, недавно получивший повышение чтобы занять место Галланти на «Гекторе». И, конечно же, Шарон.

Первые же строчки первого сообщения вызвали у Юрия вздох облегчения. Начиналось оно с заявления, что адмиралом Тейсманом было установлено новое временное правительство. Гражданскоеправительство. В конце концов, военной диктатуры не будет. За исключением возвращения старого режима это было худшим кошмаром Юрия.

Дальше шёл список имён — перечень членов нового временного правительства. Первое же из имён едва не заставило сердце Юрия остановиться.

«Элоиза Причарт, временный Президент».

Король мёртв — да здравствует Королева. Любимица Сен-Жюста. Колесо сделало оборот, и мы там, откуда начинали.

«Всем нам конец».

Но взгляд уже скользнул дальше по списку, и Юрий осознал истину ещё до того, как услышал потрясённый шёпот Шарон.

— Господи Иисусе Всемогущий. Она должно быть с самого начала была в сопротивлении. Взгляните на прочие имена.

Остальные столпились вокруг них, пытаясь заглянуть в список через плечо Юрия.

— Ага, ты права, — согласился Юрий. — Многих из них я знаю лично, по старым временам. Как минимум половина списка из Апрелистов. Причём лучших из них, по крайней мере из тех, кто выжил в последние десять лет. Эй… смотрите! Они даже заполучили Кевина Ушера. Не думал, что он всё ещё жив. Последнее, что я о нём слышал, что его разжаловали в морпехи. Я думал, что за это время они сделают так, что он исчезнет где-нибудь без лишнего шума.

— Кто такой Ушер? — спросил Огилви.

— Чертовски хороший морской пехотинец, насколько я знаю, — оскалился Лафитт. — Никогда не встречался с ним лично, но знаю двух офицеров, служивших с ним на Земле. — Лафитт ухмыльнулся. — Заметьте, что по их словам он пьёт как сапожник и едва ли представляет собой подобающий образец полковника. Даже время от времени встревает в потасовки в барах. Но его солдаты на него молятся, а мои знакомые офицеры — оба они хорошие ребята — сказали, что в бою будут рады видеть его рядом. Что, единственное, и имеет значение.

— Я знакомс ним, — спокойно сказал Юрий. — Когда-то был знаком достаточно хорошо. Это было давно, но…

Взгляд его с удовлетворением задержался на имени Ушера. И, даже с большим удовлетворением, на его должности. «Директор Федерального Следственного Агентства».

— Что такое «Федеральное Следственное Агентство», как вы думаете? — спросила Женевьева Чин.

— Не уверен, — ответил Юрий, — но предположу, что Тейсман решил — или, может быть, это была Причарт — расчленить Госбезопасность и отделить полицейские функции от разведывательной деятельности. Слава Богу. И Кевин Ушер стал главой полицейских. Ха!

Он едва не пустился танцевать джигу.

— Имейте в виду, это всё равно, что ставить курицу командовать лисами. Кевин Ушер — коп, подумать только! Но он очень, очень, очень крутой кочет. — Юрий улыбнулся майору Лафитту. — Соболезную бедным лисам. Не могу представить себе человека настолько сумасшедшего, чтобы ввязаться в потасовку с ним.

Пока он предавался удовольствию лицезрения имени Кевина, Шарон продолжала читать список. Внезапно она разразилась бурным смехом. Почти истерическим, на самом-то деле.

— Что там такого смешного? — спросил Юрий.

Шарон, сама нетвёрдо стоя на ногах, взяла его за плечи и более-менее силой усадила.

— Тебе лучше читать дальше сидя, — хохотнула она. — Особенно когда доберёшься до имён временных губернаторов секторов.

Её палец уткнулся в строчку.

— Взгляни. Вот Ла Мартин.

Юрий прочёл имя нового временного губернатора.

— Вот уж на самом деле принц в изгнании! — закатилась смехом Шарон.

Радамакэр прошипел команду.

— Приведите Каша. Приведите его сюда. Немедленно.

* * *

Когда на мостик вошёл Каша, Юрий размашисто шагнул ему навстречу и швырнул список на ближайшую консоль.

— Взгляните сюда! — осуждающим тоном приказал он. — Прочитайте это!

Озадаченный Каша пробежал глазами по списку. В первый раз быстро, бегло просматривая. Затем, когда он начал с начала и медленнее, Юрий осознал истину. Осознал без тени сомнения.

К концу чтения несгибаемый юный фанатик исчез. Перед комиссаром остался всего лишь юноша двадцати четырёх лет отроду, выглядевший даже моложе своих лет. Слегка смущённый; весьма неуверенный.

Его тёмные глаза — карие глаза — даже заблестели от слёз.

— Свинья, — прошипел Юрий. — Подлая скотина. Ты лгал мне. Ты лгал всем нам. Лучший чёртов лжец из всех, что я встречал в своей жизни. Ты всех нас держал за идиотов!

Он обвиняюще ткнул пальцем в список.

— Признай это! — рявкнул Юрий. — Всё это было Богом проклятым притворством!

12

— Притворством? — мягко переспросил Каша, как будто задавая вопрос самому себе, и покачал головой. — Нет, Юрий, я так не думаю. Я вам говорил уже, — и это не моя вина, что вы никак не хотите мне поверить, — что присягал Республике. Я следовал той присяге. Следовал здесь, в Ла Мартине.

Его голос стал более твердым, более уверенным.

— Республика, в частности, доверила мне отыскивать и наказывать предателей. Среди таковых двумя величайшими в течение многих лет были Оскар Сен-Жюст и Роб Пьер. Они предали нашу революцию и использовали её в своих целях.