Фантастические сказки

–  Очень!
– сипло проговорил запыхавшийся отец.- Но это моя вещь, Роли. Моя!
– И он попытался взять камень, но Роли быстро сжал кулачок и пропищал:

–  Она не твоя. Она Роли. Ее нашел не ты, а Роли.

Поля снова охватил ужас. Неужели его корабль пойдет ко дну в гавани? Его обострившийся сверх меры слух уловил стук входной двери и отдаленные раскаты докторского баса в холле. Потом снизу на лестнице раздались шаги.

–  Камень останется у Роли,- схитрил мистер Бультон,- если Роли повторит за мной слова: «Я хочу, чтобы папа и братик Дик стали такими, какими были прежде».

–  Это такая игра, да?
– осведомился Роли, и его лицо прояснилось. Ему было приятно, что братец Дик приехал из школы за много миль от дома, чтобы поиграть с ним на лестнице.

–  Нет… то есть да!
– вскричал Поль.- Это забавная игра! Повторяй за мной: «Я хочу, чтобы папа и братец Дик стали такими, какими были прежде». Если скажешь правильно, я дам тебе леденец.

–  Какой леденец?
– поинтересовался Роли, унаследовавший деловые инстинкты отца.

–  Какой захочешь!
– крикнул Поль.- Говори, не медли!

–  Я хочу много-много леденцов. Я хочу… Ой, я забыл, что ты мне сказал… Я хочу, чтобы папа и… кто-то идет по лестнице…- Он вдруг замолчал и сказал: - Это няня идет класть меня спать. Я не хочу спать!

–  Не будешь ты спать!
– крикнул Поль, который тоже слышал шаги.- Не бойся няни. Давай доиграем в игру.

–  …чтобы папа и братец Дик стали такими, какими были раньше…- наконец договорил Роли.- Ой как смешно! Папа! А он сказал, что он Дики. Я боюсь. Куда он делся? Где Барби? Я хочу к Барби!

Камень еще раз выполнил желание и на сей раз куда удачнее для мистера Бультона. С радостью и облегчением, вполне понятным тем, кто читал эту книгу, мистер Бультон почувствовал себя самим собой.

Когда уже все, казалось бы, было кончено и о спасении не приходилось и мечтать, магические чары развеял ребенок.

Мистер Бультон подхватил Роли на руки и поцеловал его так, как не целовал никого и никогда. Он постарался, как мог, успокоить ребенка, который испытал сильное потрясение. Затем он весело стал спускаться по лестнице, по которой лишь пять минут назад поднимался совершенно в ином настроении.

По пути он не отказал себе в удовольствии заглянуть в свою гардеробную, дабы взглянуть в зеркало и удостовериться, что камень сделал все, как положено. Но все было в порядке. Из зеркала на него смотрел полный, аккуратный и подтянутый джентльмен в той самой визитке, которая была на нем в роковой понедельник. Мистер Бультон продолжил свой путь другим Человеком.

На всякий случай, однако, он остановился у окна, вынул из кармана камень Гаруда, который ему удалось выпросить у Роли и выкинул его в потемки. Только теперь он почувствовал себя в полной безопасности.

Он миновал оранжерею, где маленькие гости разбились на кучки, спустился еще на этаж вниз и там встретил Боулера, няню и нескольких слуг с официантами. Все они были встревожены, даже Боулер утратил свою обычную непроницаемость.

–  Прошу прощения, сэр,- сказал он,- джентльмен из школы… Мастер Дик… он убежал наверх. Вы его не видели?

Поль на радостях совсем позабыл о Дике. С ним, конечно, еще предстояло разобраться теперь, когда он, отец, одержал верх. Впрочем, странным образом мистер Бультон не ощущал в себе той жажды отмщения, какую можно было ожидать.

–  Не волнуйтесь,- махнул он рукой с добродушием, на которое н сам не думал, что способен.- Мастер Дик в порядке. Я все знаю. Где доктор Гримстон? В библиотеке? Я там с ним поговорю.

И, оставив Роли на попечение няни, он отправился вниз, в библиотеку. По правде сказать, он шел туда с чувством неуверенности в себе, теперь вроде бы совершенно излишним, по тем не менее он ничего не мог с собой поделать.

Он вошел в библиотеку и там среди гор шляп, шапок и пальто, в бледном свете газового рожка он увидел страшного человека, перед которым дрожал семь жутких дней.

Чувство самозащиты заставило Поля проявить чуть больше сухости и чопорности, когда он жал гостю руку.

–  Рад видеть вас, доктор Гримстон,- сказал он,- хотя ваше появление в столь необычный час заставляет меня полюбопытствовать, чем обязан удовольствию принимать вас у себя. Должно быть, случилось нечто необычное.

–  К величайшему сожалению, да, иначе я бы не потревожил вас столь поздно,- мрачно отозвался доктор.- Соберитесь с силами, сэр, чтобы выслушать неприятные новости.

–  Постараюсь,- сказал Поль.

–  Я понимаю, как это неприятно для отцовского слуха, но дело в том, что ваш несчастный сын имел опрометчивость покинуть стены моей школы.- Сказав это, доктор сделал паузу, дабы оценить эффект сообщения.

–  Господи! Не может быть!
– воскликнул Поль.

–  Увы. Короче, он сбежал. Но не тревожьтесь, дорогой мистер Бультон. Я не сомневаюсь, что он в безопасности (и слава Богу, подумал Поль, вспоминая свое невероятное избавление). Я бы несомненно задержал его на станции, куда он отправился из школы, но, действуя на основе сведений, судя по всему, носивших умышленно ошибочный характер, я поехал на другую станцию, надеясь застать его там. Его там не оказалось и, как я подозреваю, никогда и не было. Подозревая это, я обыскал вагон за вагоном, купе за купе ближайшего лондонского поезда.

–  Мне очень жаль, что это доставило вам столько хлопот,- отозвался Поль, живо вспоминая трость служителя.- Но в конце концов вы его нашли?

–  В том-то и дело, сэр, что нет!
– пылко воскликнул доктор.- Я бы непременно его обнаружил, по непростительное попустительство двух крайне дурно воспитанных пассажиров, отказавших мне в просьбе осмотреть их купе, позволило ему проскользнут! у меня между пальцев.

Мистер Бультоп неблагодарно заметил, что если это в самом деле так, то джентльмены довели себя недопустимо.

–  Верно, но, к счастью, я нашел выход. Я дождался следующего поезда н поскольку он оказался довольно быстрым, мне удалось прибыть в Лондон не настолько поздно, чтобы лишиться возможности поставить пас в известность о случившемся.

–  Большое спасибо,- сказал на это Поль.

–  Плохо, когда такое случается в школе,- сказал доктор после паузы.

–  Весьма,- кашлянув, согласился Поль.

–  У людей посторонних могут возникнуть сомнения, было ли ему в моей школе приятно учиться.