Фантастика 1985

– Мне бы твои заботы, - уныло сказал Сеня, махнул рукой и выпил.
– Все у меня как-то не так сложилось. Затянули будни серые - не вырвешься… Утром будильник - дзинь!
– я его под подушку, а вставать все равно надо. Проглотишь бутерброд, бегом на работу. Прибежал вовремя - хорошо, опоздал - плохо. Вся диалектика… Потом целый день на дежурстве - сам видел - машины, гарь, нарушители, штрафы, дым, грохот… А вечером в обратном порядке. Суета. До того устал, Федя! Покоя хочется, тишины.

Сеня запнулся раздумывая: сказать или нет? Потом решился.

– Я, Федя, знаешь ли, стихи пишу.

– Это интересно! Почитай!

– У меня их пока немного. И с собой нет. Когда писать? Не на посту же… Покой и время, где их обретешь? Разве что на пенсии. А до пенсии - фью-и!

Сеня вздохнул и повесил голову.

– Так, так, - сказал Федор.
– Ты это все серьезно? Или короткая хандра?

– Эта хандра у меня уже года три. Не туда я ступил с самого начала. Не той ногой. А возвращаться поздно.

Федор смотрел словно бы сквозь него, сосредоточенно обдумывая что-то.

– Ты женат?
– спросил он после короткого молчания.

– Нет, не случилось как-то. Да я и не тороплюсь.

– Хорошо.

– Это тоже еще как сказать, - возразил Сеня.

– Я не об этом. Погоди, не мешай, я думаю.

– Пожалуйста, - пожал плечами Сеня и налил себе еще рюмочку.

– Вот что, - сказал наконец Федор.
– Пожалуй, я тебе помогу по старой дружбе. Есть у меня одна штука. Опытный образец. Я его в лаборатории соорудил, перед тем как меня повысили. Специально для демонстрации. Чтоб пробивать было сподручней… Теперь он мне не нужен. Бери его себе.
– ФeДор достал из-под кровати маленький чемоданчик, сдул с него пыль.
– Бери и владей.

– Зачем он мне?
– удивился Сеня.

– Сейчас все объясню. Тебе тишина нужна? И покой? Вот здесь, в этом чемодане, и то и другое. Мой прибор откроет тебе вход в подпространство. А там - тишина! В ушах звенит. Ни людей, ни машин. Бери, не пожалеешь. Пока открытие зарегистрируют, утвердят план исследований, знаешь сколько времени пройдет? Успеешь написать побольше Дюма-отца. А пользоваться им я тебя быстро научу.

Сеня осторожно потрогал чемодан пальцем и хмыкнул, вложив в этот звук сильное сомнение.

– Эт ты здорово придумал, спасибо. Только… Я ведь живой человек, мне пить-есть надо. В подпространство, говоришь? Там, наверное, зарплату не платят, а?

– С зарплатой там дело обстоит сложно, - подтвердил Федор.

– Вот видишь! Если б не зарплата, стал бы я переживать. Махнул бы в поля и леса, и подпространство мне ни к чему. Так что спасибо, но…

– Подожди! Я же тебе не объяснил до конца. Одно из загадочных свойств подпространства заключается в том, что твой организм ничуть не меняется, пока находится там. Ты существуешь как бы вне времени. Допустим, утром позавтракал, ушел в подпространство, бродишь до вечера или еще дольше, а все равно есть не хочется. И не захочется до тех пор, пока оттуда не выберешься.

– Вот. оно что, - заинтересовался Сеня.
– Так бы сразу и сказал. А сведения у тебя точные?

– Факт! Лично проверял.

– Тогда другое дело. Как с ним обращаться-то, с твоим аппаратом?…

Сеня не стал сразу включать полученный от Федора прибор.

Потребовалось некоторое время, чтобы уладить земные дела.

Он подал заявление об уходе с работы. Попрощался с Люсей, питавшей в отношении- Сени неопределенные надежды. Ему тоже нравилась Люся, но ради искусства необходимо идти на жертвы. Поэтому Сеня объяснил всхлипывающей девушке, что уезжает в длительную командировку. Куда? Он не удержался: далеко. Возможно, что за границу, только это секрет. Надолго ли? Вероятно, да. Года на два.

– Сеня, - сказала Люся, прикладывая к глазам и пачкая тушью платочек.
– Я давно подозревала, что ты человек особенный, не такой, как все. Я буду тебя ждать. Обязательно…

Наконец все было готово. Сеня упаковал личные вещи: одеяло, подушку, набор шариковых ручек и карандашей, побольше чистой бумаги для будущих стихов. Сложил все это аккуратной кучкой, уселся сверху и включил прибор. С минуту прибор разогревался, тихонько попискивая, потом словно мягкая и мощная рука подпихнула Сеню пониже спины, и он вместе со своими пожитками влетел в подпространство.

Огляделся. Тепло, сухо и безветренно. Подпространство было будто в тумане - просматривалось всего шагов на сто, но на это Сене было наплевать. Он расстелил одеяло, устроился поудобней и принялся за работу.

Время в подпространстве текло незаметно. Да и было ли оно там - время? День не сменяла ночь, и вслед за нею не наступало утро. Неяркий серый свет ровно струился со всех сторон, снизу и сверху. Ничто здесь не отбрасывало тени, оттого сочинять можно было и сидя, и лежа на любом боку. Только воздух казался чуть затхлым. Или только казался?

Может быть, работа у Сени шла не слишком споро, но куда спешить? Сеня не гнался за легким успехом. Он сейчас даже еще и не писал стихов, а просто оттачивал свое мастерство, чувствуя, как оно становится все острее и тоньше. Изредка вспоминалась Люся - и это было хорошо. Настоящий художник должен испытать страдание, познать боль и горечь утраты. И Сеня страдал по возможности, готовясь перековать свои переживания в пылающие искренним чувством строки.

Стихов пока не было, но мастерство тоньшало и острело.

А время стояло или текло, туда ли, обратно или, может, както вбок - по своим подпространственным законам, не касаясь Сени совершенно. И совсем неизвестно было бы, сколько его уже утекло, если б в привольное Сенино житье не ворвалось то, что лишает окружающее однообразия, разрушает монотонность, рождает причинность и являет собой точку отсчета. В его жизнь ворвалось Событие.

– Ах!
– услышал Сеня чей-то возглас и поднял глаза.

Перед ним стоял человек в космическом скафандре. Он показывал на Сеню толстым пальцем из сверхпрочного сплава и ахал:

– Невероятно! Абориген подпространства!

Сеня молча осмотрел гостя, потом сказал с легкой досадой:

– В чем дело, товарищ? Успокойтесь, пожалуйста, и объясните, что вам нужно.

– Невозможно!
– разразился пришелец новой серией восклицаний.
– Абориген разговаривает! По-русски! Неужели телепатия?!

Тут Сеня обиделся.

– Если я абориген, то ты… - и обозвал его нехорошим словом.

Любой мог запросто полезть на рожон, но пришелец не стал.

Он оказался выдержанным и рассудительным человеком. Заподозрив ошибку, гость умолк, а затем расспросил Сеню по-хорошему, что да как. Сеня рассказал чистосердечно. Что скрывать?