"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
— В милицию он не пойдёт. Запугали его крепко. Да и что милиция сделает? Тут под вымогательство случившееся никак не подвести. С какой стороны ни посмотри — он кругом виноват. Авария по его вине случилась, ещё и бумаги подписал. Да и не возьмётся никто его от бандитов охранять.
Охранять?
Кое-что начало проясняться, и я взял из вазочки печенье. Откусил от «ромашки» лепесток из песочного теста, прожевал, запил чаем. После спросил:
— Что тогда?
Борис Ефимович с ответом спешить не стал, достал из шкафчика початую бутылку коньяка и пару
— Юрий Тимурович боится, что он деньги отдаст, а ему ни «волги», ни расписки не вернут. Надо бы его подстраховать.
— Кому надо?
Зинкин папенька влил в себя коньяк, шумно выдохнул и заявил:
— Нам надо. Для нас с тобой, Серёжа, это единственный шанс на плаву удержаться. Какая-то зараза Юрию Тимуровичу о положении дел в хозблоке нашептала, он председателем инвентаризационной комиссии не меня, а зама назначить собрался. Ну а тут пришёл и прямо заявил: я на твои делишки глаза закрываю, за это твои охранники меня прикрывают. Баш на баш, услуга за услугу.
Я уже объел ромашку со всех сторон, поглядел на кругляш с вареньем и закинул его в рот. Допил чай и спросил:
— То есть предлагает на общественных началах поработать?
— Получается, так.
— Дяде это не понравится.
— А деньги получать ему нравится? Если б вы тихонько сахар складировали, никто бы ничего и не узнал! Так нет же, развернулись! Автосервис, стоянка, киоск! А мне всё улаживать! — Борис Ефимович раскраснелся от возмущения и стукнул пальцем по краю стола. — И заметь: на общественных началах улаживать!
Я выпил коньяк, покривился и уточнил:
— Нас хоть не кинут?
— Сроду такого за Юрием Тимуровичем не водилось. Кремень-мужик! Слово держит.
— Лучше б он за рулём не отвлекался, — проворчал я.
Просто дал выход раздражению. Очень уж не по душе сложившаяся ситуация была. Если это не случайная авария, а подстава, то действует банда. Можно на ровном месте неприятности нажить. С другой стороны — связи в милиции имеются, тот же Козлов точно не откажется за не столь уж великую сумму содействие оказать. Исключительно, как недавно выразился Борис Ефимович, в рамках правового поля.
— Брось, Серёжа! — укорил меня сосед. — Если мы сейчас с директором мосты наведём, то нам и после приватизации сотрудничать проще будет. Пакет-то акций он точно побольше нашего соберёт.
— Не факт.
— Вот не сомневайся даже. Соберёт. У него уже двадцать один процент выкуплен. Точно знаю: реестр мы с главным бухгалтером на пару ведём. — Он всплеснул руками. — Слушай, ну что я тебя за советскую жизнь агитирую?! Будем проблему решать или сопли жевать?
Я вздохнул и спросил:
— А есть номер иномарки, в которую ваш человек-кремень въехал? Если вдруг она в угоне, с полтычка через ментов проблему решим.
— Сомневаюсь, — покачал головой Борис Ефимович. — Очень уж нагло себя вели. Ничего не боялись.
— Проверить всё равно стоит.
— Когда проверить, Серёжа? — вздохнул Зинкин папенька. — Сегодня суббота и до встречи всего ничего осталось!
— Во сколько
они приедут?— В шесть.
Я взглянул на часы и поморщился. Времени и в самом деле оставалось в обрез.
— Ладно, собирайтесь тогда.
— Куда ещё? — удивился сосед.
— Директору нас представите. Я сейчас от себя дяде позвоню, обо всём договорюсь.
Ну а что? Мне больше всех надо, что ли?
Да вот ещё!
19|12|1992 вечер
Сопровождать нас к директору и тем самым впутываться в столь мутное дело Борису Ефимовичу нисколько не хотелось, но простым телефонным звонком тут ничего было не решить, сосед даже вторую рюмку коньяка с горя замахнул, прежде чем мы освободили кухню. Предложил и мне, я отказался.
Начал обуваться, и тут же из зала выглянула Зинка.
— Серёжа, оставайся «Маски-шоу» смотреть!
Уж не знаю, высказала она это предложение в пику маме или просто хотела оттянуть момент, когда останется наедине с родителями, но я в ответ только руками развёл.
— Извини, срочная работа нарисовалась.
У Зинки даже глаза округлились.
— Какая ещё работа в такое время?
— Сказано же тебе: срочная! — рыкнул Борис Ефимович. — Иди! — И предупредил супругу: — Софья, буду после семи.
Та всплеснула руками, ну а я воспользовался моментом и выскользнул в коридор. Первым делом, поднявшись к себе, запрятал полученные от Гуревича деньги, потом набрал телефон хозблока.
— Полоскаев у аппарата, — отозвалась трубка, и я в двух словах изложил дядьке нарисовавшуюся у нас проблему.
Ответ не порадовал.
— И чего ты от меня хочешь? — поинтересовался дядя Петя.
— Как что? Директора подстраховать надо!
— Ну и подстрахуй!
У меня внутри так и свело от злости.
— Блин, дядя, ты датый, что ли?!
— Ну так! В шесть сорок пять наши с финнами играют! Готовимся!
— Ты совсем, что ли?
— Серёжа! — в голосе дядя Пети зазвучал металл. — Субботний вечер! У людей выходной, да ещё скоро хоккей начнётся! Кого я тебе сейчас найду, скажи на милость? Нет у меня для тебя трезвых людей. Мы и сами банку на двоих раздавили уже. Немного, но с оружием я в таком состоянии никуда не поеду. А без оружия вы и сами справитесь.
— Сами, блин?
— Сами! Пойми, Серёжа, мы ни тебе, ни пану директору сопли вытирать не нанимались. У нас договором круг обязанностей чётко определён. Вот и дай друзьям заработать!
Я матернулся и попросил позвать к телефону Фролова.
— Дюша, тут проблема нарисовалась, — заявил, когда тот подошёл к телефону пару минут спустя. — Вы край к половине шестого нужны.
— Что-то серьёзное?
— И да, и нет. Успеете с сахаром закончить и ко мне подъехать? Только чтоб без опозданий!
— Пацаны хоккей смотреть собрались.
Я вновь матернулся от избытка чувств.
— Дюша, если мы сейчас человеку не поможем, в январе нас из хозблока вышибут. Я конкретно на бабки попаду, но, блин, у тебя тоже головняков прибавится!