"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14

— Криминальный, — вдохновенно вру. — Древнего автора с Земли.

— Ой, какие молодцы! — тут же чуть не плачет от умиления. — А ты — хам! — грозит кривым пальцем женщине в шубе. Разгорается спор.

Не выпускаю своих подопечных, тащу за собой.

— Ну же, быстро! — шепчу, ускоряя шаг.

А вот и лифт. Двери гостеприимно раскрываются, и перед нами предстают прозрачная боковая стенка и прозрачный пол.

— Я туда не пойду, — дергается Курт. — Высоко!

Не знаю, откуда у меня берутся силы, но я впихиваю их обоих внутрь и успеваю нажать клавишу с номером этажа прежде, чем за нами успевает втиснуться мужчина с двумя огромными пакетами. Мужик что-то возмущенно кричит, но слов уже не слышно. Прозрачные двери закрываются, отрезая звуки. Лифт мчится вниз.

Оборачиваюсь, собираясь разразиться гневной тирадой, но так и замираю с открытым ртом. Проклятые уже не боятся высоты. Они стоят у самой стены, прижавшись носами к стеклу, и восторженно рассматривают открывшийся с высоты вид.

У меня вылетает нервный смешок. Тоже прижимаюсь к стеклу, но не носом, а лбом, приподняв кепку.

День обещает быть долгим.

***

Этот день по праву может называться одним из самых трудных в моей жизни. Проще пережить нападение, избиение, голод и холод, чем отвечать за других — вот главный вывод этого дня. Только теперь понимаю, что Райан натворил, убив Коэна и взвалив на себя ответственность за этих охламонов.

— Нельзя пялиться на женщин, это неприлично…

— Ну и что, что она в юбке, которая ничего не прикрывает…

— Да не пялься же!..

— Это флайер, такой же, как тот, на котором мы прилетели, только другой модели…

— Не трогай эту кнопку!..

— Простите, мисс, мы не хотели обидеть вашу собачку…

— Да, это собака, домашний питомец…

— Не трогай!..

— Извините, ради бога, мой друг только что прилетел со Сьеры… Да-да, из санатория. Он болен…

— Извините, мой друг только что вышел из комы…

— Извините, мой друг — идиот!..

Прижимаю ладонь ко лбу. Кажется, сейчас сойду с ума. А мои спутники ничего. Улыбаются. Глазеют по сторонам. Пялятся на женщин.

И все по новой:

— Неприлично так смотреть…

— Нет, она не предлагает себя, просто такая юбка…

***

Когда мы достигаем первой точки нашего маршрута, уже валюсь с ног от усталости, а это только начало. И вряд ли Гила устроит только одна вылазка. Ему нужно быть уверенным, что Проклятых можно выпустить на улицу с бомбами и по одному. А значит, тренировки будут еще и еще.

— Кэм, ты какой-то нервный, — замечает Олаф у входа в торговый центр.

— Лучше заткнись, — прошу с мольбой в голосе. Если бы люди были чайниками, то моя крышечка уже во всю бы стучала от кипения.

Кажется, не зря Райан взял с меня обещание, что мне лучше умереть, чем подвергнуть Проклятых опасности. Потому что убийство этих двоих сейчас для меня самое заветное желание.

К торговому центру они понемногу привыкают к окружающей суете, и мне не приходится так часто краснеть. С лифтом в здании тоже почти нет проблем после подземки. Олаф и Курт снова прилипают к стеклянной стене. Но на этот раз молча и не привлекая к себе лишнего внимания.

Мы поднимаемся до самого верха, спускаемся, проходим несколько этажей. Велено посчитать охрану и, по возможности, камеры. На спутников не рассчитываю, пытаюсь запомнить самостоятельно. Что будет, если отпустить их одних, не хочу даже думать.

Камер в здании много. Надеюсь, СБ “поймает” наши физиономии на одной из них. Даже почти не сомневаюсь, что “поймает”. Только что потом? Записку через камеру не оставишь, место встречи не назначишь. Боюсь, охрана неправильно истолкует мои действия, если я начну писать послание прямо на полу торгового центра. Тогда без полиции не обойтись. Да и от Проклятых скрытно ничего не сделаешь. Черт.

Первый торговый центр обходим быстро и устремляемся к подземке, чтобы посетить второй.

— Есть охота, — жалуется Курт.

Хочется биться головой о каменное ограждение, которое проходим мимо в этот момент. В Нижнем мире, голодая на полном серьезе, он не жаловался.

— Еще одна точка на карте, и пообедаем, — обещаю.

— Кэм, а ты, правда, отсюда? — допытывается Олаф. — Мне раньше не верилось, а ты тут так здорово ориентируешься. Речи толкаешь. Людям улыбаешься.

— Ага, — подхватывает Курт. — Ты! Улыбаешься.

Морщусь.

— Да, я это умею, — язвлю. — Вы у меня желание улыбаться не вызываете.

Проклятые переглядываются.

— Точно “верхний”, — заключает Олаф.

Закатываю глаза.

***

Когда и второй торговый центр позади, решаю поддаться на уговоры Курта и посетить ближайшее кафе. Выбираю место поскромнее. Во-первых, чтобы не привлекать внимание. Во-вторых, Гил был не слишком-то щедр, выделяя нам деньги на день.

Парни с любопытством разглядывают убранство и посетителей, пробираясь по узкому проходу между столов. Велю им повесить куртки на вешалку и занять самый дальний столик. Делать заказ иду в одиночестве. Даже минута без них кажется раем.

— Неместные? — улыбается мне официант, кивая в сторону моих спутников.

Оборачиваюсь. Курт замер перед объемной голографической рекламной вывеской, разинув рот.

— Неместные, — отвечаю недружелюбно. — К чему реклама нижнего белья в кафе?

Официант пожимает плечами:

— За что платят, то и крутим, — понижает голос и нагибается к барной стойке, чтобы быть ко мне ближе. — А он, что, женщин не видел?

— Угу, — придаю лицу сочувствующее выражение. — Сын священника. Вся жизнь в строгости в глуши. Теперь культурный шок. Моральная травма.

— Серьезно? — парень резко выпрямляется. Вид ошарашенный.

— Абсолютно, — заверяю. — Так что выбей ему пирожное за счет заведения, пока он не надоумил своего благочестивого папочку подать на вас в суд.

Официант меняется в лице.

— Но только одно, — сдается.

— Договорились.

Усаживаюсь на стул у барной стойки. Размещаюсь в пол оборота, поглядывая на Проклятых. Лучше не оставлять их без внимания. Постукиваю пальцами по столешнице.

Заказ готов. Расплачиваюсь. Беру поднос, иду к подопечным.

— Он как рыба в воде, — говорит Курт Олафу, кивая в мою сторону. В голосе неприкрытая зависть.

— Ага, местный, — отвечает Олаф. Но от него веет презрением, а не завистью.

— Вообще-то я здесь, — напоминаю. Ставлю поднос на стол. Сажусь.

Несколько минут молча едим. Скорей бы расстаться с этими двоими и сдать их Кесседи. Нянька из меня вышла паршивая.

— Почему ты ничего не рассказываешь о себе? — обращается ко мне Олаф. Повторяет за мной, когда видит, как вытираю губы салфеткой.