"Фантастика 2023-118". Компиляция. Книги 1-20

— Пожалуй, хватит, — прервал меня Святослав, — Эти проблемы обсудим в другое время. У нас другая: Сергеич прислал письмо с извинениями за "наглость курьера" и кольцо на плюс единицу.

— И что это значит?

— Они поверили в то, что ты вырезал студентов, и боятся, — сообщил Святослав, — Больше не вижу причин им перед нами пресмыкаться. Теперь Соколов будет ждать удобного момента для удара по тебе, а до удара будут всячески показывать свое расположение. Но надолго его не хватит.

— И сколько дашь терпению Сергеича?

Святослав пожал плечами, выбил из пачки сигарету и закурил.

— Погодите, — вмешался Витя, — Но разве им выгодно с нами ссориться? У нас лекарь. Скоро кузнец появится. Мы же сможем диктовать условия на лечение и экипировку, оружие.

Святослав грустно улыбнулся.

— Ты прав, Вить. Это вторая причина, по которой Леху попытаются устранить — он сдерживающий фактор, как огромный пещерный тролль, охраняющий наш дом.

— Попрошу без оскорблений.

— Извини, — без малейшего раскаяния отмахнулся Святослав, — Но признай, сравнения точные. Без тебя Ингу и Витю просто заберут, и никто не помешает. На мою скорость у них найдутся свои шустряки, на силу — силачи. Мы не вывезем не то, что в войне, даже в стычке. У них аэромант, мастер ловушек, пирокинетик, геомант, повелитель металла — и это только те, о ком я знаю. Есть еще больше двадцати десятиуровневых игроков, о которых не известно ничего. А чтобы нас угробить, хватит одного только геоманта. Достаточно создать под домом огромную каверну, а потом обрушить в нее фундамент. После этого зачистить вялое сопротивление оставшихся в живых людей сможет и команда с автоматами.

— Слишком топорно, — покачал я головой, — так можно угробить и целителя, и кузнеца.

— Я для примера сказал.

— Топорные у тебя примеры. Но ты прав — нужно готовиться к возможной атаке. Надеюсь, в момент, когда на меня нападут, я буду далеко отсюда.

Глава 13

Вчерашний день был долгим и сумбурным: военные, непонятки со студентами, самоубившийся об меня Глеб Крысин. Но несмотря на все события, утром я встал с нормальным настроением. Я наконец выспался! Перед сном я умудрился найти позу, в которой грудь не болела, и проспал больше восьми часов, не шевелясь.

Утром немного размялся — тело затекло от неподвижности. Залил бинты перекисью, и как только начали отходить, аккуратно снял. Раны не затягивались, как я того ожидал, но не гноились, и кожа вокруг не покраснела. Я потратил на обработку порезов пол бутылки перекиси и обработал края зеленкой. Не хочу стать таким, как Глеб.

Крысин показал мне, что даже скоростной игрок двадцать третьего уровня для меня опасен, если он вкладывается в скорость. Конечно, гопник был еще и бесплотным — обычного человека я бы задержал за одежду и прикончил ятаганами в первую минуту боя, но все вокруг растут в уровнях, и обычных людей с каждым днем все меньше. Люди качаются, выбирают пакостные, неудобные для телекинетика навыки. На того же чумного доктора телекинез не подействует: тот взял иммунитет. Возможно, даже за одежду не смогу его ухватить. Значит, нужно качать скорость раньше, чем начнут появляться тридцатки с иммунитетом.

Я быстро позавтракал и полетел на кресле к торговому центру. Когда я назначал Рогину встречу, не указывал точное время, но надеюсь, мертвец будет на месте.

Рогин сидел у дверей центрального входа, на стуле из кафешки. Я приземлился в десяти метрах от поводыря.

Мертвецов в радиусе телекинеза я не нашел. Не сомневаюсь, что Рогин пришел со свитой, но то, что он держит зомби подальше — хороший знак. Как минимум, не попытается напасть сразу. Если бы мертвецы спрятались за дверьми торгового центра, я бы слегка напрягся.

— Ну привет, — произнес я.

— Привет, ну, — хрипло отозвался Максим.

Поводырь сидел в распахнутом плаще. Рогин откинул капюшон, и лучи солнца ласкали синюю лысину. Зомби закинул ногу на ногу, и небрежно покачивал начищенным берцем. Мертвый Макс был одет в камуфляжную форму. Бывший военный? В отставке, так сказать?

— Ты не против, если я вытащу ятаганы из рюкзака и положу рядом с креслом?

— Да без проблем, — отмахнулся мертвец, — Главное, чтобы твои железки не летели в мою сторону.

Я вытащил ятаганы. Мне спокойнее, когда железки находятся под рукой, и не нужно в случае нападения дергаться и доставать их из рюкзака.

— Извини, но руки жать не будем. Да и вообще, я лучше на кресле посижу, за десять метров от тебя.

Я еще помнил, как реагировал на меня поводырь из больницы: он говорил, что человеческий запах будит голод. Кроме того, мне действительно не хотелось жать мертвячью пятерню.

— Да без проблем, — согласился Максим, — Я тоже не особо горю желанием жать ладонь человеку, который за день вырезал треть популяции разумной расы.

— Ящеры?

— Ферраиды, — кивнул Рогин, — Хотя шучу, мне на них пофиг. Мне вообще пофиг на всех, кроме себя. Вот тебе полезная информация: это не только моя позиция, это точка зрения всех поводырей. Никакого сочувствия, бесполезного гуманизма, только голод.

— Если в тебе нет гуманизма, зачем снабжаешь людей едой? Откармливаешь?

— Ты ведь понимаешь, что я бы не признался, даже будь это так? Вы, люди — еда, но я вижу: мертвецов становится все меньше. Я не хочу быть убитым. Мне даже пришлось отказаться от убийств и поедания нормального мяса, чтобы подтвердить свои намерения. Я был двадцатого, когда пересекался с твоими в прошлый раз, и с того момента не поднял ни уровня: жру курятину, как обсос.

— И чего ты хочешь? Дружить?

— Я жить хочу. Знаешь ли, людьми движут три основных инстинкта: сексуальный, инстинкт власти и самосохранения. После перерождения остается лишь один: самосохранения. Хотя, может и инстинкт власти есть, но он всецело удовлетворяется контролем стаи. Так вот, инстинкт самосохранения подсказывает мне стать для одного из поселений незаменимым, чтобы меня не убили, когда истребят всех мертвецов. А их рано или поздно истребят: самые тупые поводыри погибли в первые дни, другие погибают сейчас. Я жив, значит, выбрал правильный путь.

— И ты хочешь, чтобы я помог тебе в выживании?

— Конкретно ты ничем не можешь помочь. Сведи меня со своим руководством, я обрисую все, в чем я могу быть им полезен. От вашего поселение мне нужна только гарантия неприкосновенности и обещание, что я смогу прийти к вам в любое время, и вы меня примете.

Сообщу Святославу об этом предложении, но вряд ли татуированный его оценит.

— Думаешь, несколько мешков продуктов, которые ты сегодня принес, откроют тебе наши двери?

— Поверь, мой мозг не сгнил, я прекрасно понимаю, как работает обмен, и что доступ в поселение нельзя выменять на продукты. Точнее, можно, но для этого я должен принести реально много еды. Я могу предложить не только продукты: сведи меня со своим начальством, я все им объясню.

— Не рассматривал вариант уйти с Казани? Это точно сохранит тебе жизнь. Засядь где-нибудь в лесу, построй себе сруб и живи.

Слишком подозрительно смотрится желание Рогина остаться в Казани.

— Обязательно, — кивнул Максим, — Но сперва сведи меня с руководством.

— Хорошо, — кивнул я, — Подходи к пяти часам к больнице возле нашего дома. Знаешь, где она?

— Одиннадцать лет в Казани живу, разумеется, знаю. А почему не сейчас?

— Я еще не знаю, будут ли переговоры. Наше начальство постоянно занято, и отрывать его от работы чревато, — врал я, — А вот за семь часов руководство наверняка примет решение, встречаться с тобой или нет.