"Фантастика 2023-125". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Так ты ж сказала от Деда? — увидев заблестевшие глаза царицы, прервала молчание вековуха.
— От Деда, он сначала попал к ней, а уж потом ко мне.
Райс замолчала опять, смахивая слезу со щеки. Русава тоже молчала, стараясь собрать в кучу, расползающиеся спьяну мысли, наконец, не выдержала, поняв, что Матерь ушла в свои внутренние воспоминания и подтолкнула:
— Ну, не томи.
— От Апити, — чуть ли не шёпотом произнесла царица и слёзы полились ручьями по её щекам.
Русава вдруг резко выпрямилась, превратившись в застывший столбик с выпученными глазами и просидев так, какое-то время, так же неожиданно сдулась, превратившись
Райс не логично, перескакивая с одного на другое, начала рассказывать всё, что удалось ей узнать о некой загадочной еги-бабе, все свои соображения, догадки, подозрения. Говорила она долго и сбивчиво, но Русава, так и продолжала сидеть в скрюченном состоянии, больше не произнеся ни звука. По её, в раз, протрезвевшему лицу, катились слёзы, на которые она, похоже, даже не обращала внимания.
Разошедшаяся Райс, не сразу заметила перемену с вековухой, а когда заметила, то напугалась в очередной раз, за этот день и даже часть хмеля слетела.
— Что с тобой, Русава? — бросилась она её тормошить, почти трезвым голосом, — хоть ты меня не пугай сегодня! Я к тебе за помощью, а ты!
Старая ведунья, в один момент превратилась в дряхлую вековуху, ещё постарев, как минимум на десяток лет. Она подняла на Райс затянутые слезой, уже бесцветные глаза и тихо сказала:
— Всё, девонька, — и отведя глаза в сторону, с силой сжала веки, выжимая слёзы из глаз наружу, — прощаться будем.
— Ты, это, мне, кончай! — заголосила Райс, вскакивая на ноги и хватая Русаву за плечи обеими руками, — слышь? Прекрати раскисать. Как же я без тебя? Ты что, с ума сдурела?
— Да, не голоси ты и не тряси, весь дух вытрясешь, — оборвала её истерику вековуха, утирая лицо рукавом рубахи, — сядь, послушай, что скажу.
Царица отпустила её плечи, постояла, тяжело отдыхиваясь, заодно, о чём-то размышляя, глядя в пол, затем потрясла головой, видимо стараясь прийти в себя и тяжело плюхнулась на прежнее место, приготовившись услышать, нечто добивающее её. По крайней мере, она это поняла сразу.
Русава выудив, откуда-то, из складок своего одеяния, извечный ведьменный сучок и завертев его в высохших до костей, крючковатых пальцах, трагически начала своё признание.
— Прости меня Матерь, что врала тебе про Апити, мол, не знаю ничего, не ведаю. Знала я, с самого начала знала, что она объявится, но знала и то, что с её появлением, моё нахождение на земле прервётся. Так уж было богам угодно: она уйдёт — я приду, она придёт — я уйду. Нам тесно было бы вдвоём возле тебя. А раз, она объявилась, значит и мой конец пришёл. Да и правду сказать, засиделась я на этом свете. Самой тяжело жить стало. Устала.
— Ну, ты помирать то, тоже погоди, — постаралась успокоить её царица, когда Русава замолчала, — ещё не понятно, что там за еги-баба. Может вовсе не Апити.
— Она это, — грустно и уверенно подтвердила ведунья, — знак мне был. Только я верить не хотела, а теперь, чувствую это уверенно.
Обе бабы замолчали и так просидели некоторое время, каждая обдумывая что-то своё. Тут Русава встрепенулась, выходя из сдутого состояния в своё нормальное и Райс мельком заметила, что ведунья, находится в своём, обычным трансе общения с высшими силами.
— И парнишку прибери к себе поближе, — заговорила протрезвевшая и посерьёзневшая ведунья, не открывая глаз, — не простой он. Ой, не простой. Твоя и его судьба, уж больно хитро переплелись и не на один круг, да завязались не в один узел. Пусть он и проживёт жизнь не долгую, но вся она, будет тебе на
пользу. Дан он тебе богами в помощь. Божий подарок. И права ты о столбе рубежном в своей жизни. Вот теперь, только всё и начинается.— А Арина? — тихо спросила задумчивая царица.
— Пара они, — тут же ответила ей ведунья, выходя из транса и становясь обратно прежней Русавой, и уже наставительно жёстко добавила, грозя при этом скрюченным пальчиком — только ты к ним не лезь. Слышь? Сами должны разобраться без посторонней помощи. И на мозги ни ему, ни ей не капай и как бы жизнь их не крутила и не перекручивала, во концовке, они вместе будут. Хоть режь их, хоть топи, один хрен.
С этими словами она хлопнула себя по коленям, поднялась, улыбнулась и с наигранной издёвкой добавила:
— А от меня тебе, пока, не избавиться, девонька. Боги говорят, ещё не время. Попорчу я ещё воздух во круг тебя, маленько. Апити хоть и объявилась, да тебе до неё не дотянуться. Другая она стала. Совсем другая.
И больше ничего не говоря, спокойно покинула опочивальню Райс, оставив последнюю, в очередном приступе недоумения.
Глава тридцать восьмая. Они. Присяга
На следующий день, небо затянуло свинцовыми тучами и, почти, на четыре дня зарядил дождь, то утихая до мороси, то припуская ливнем, как из ведра, то опять морося мелко и нудно. Крыши над головой у Кайсая, по-прежнему не было, жил он в чистом поле, только перекочевал на берег реки.
Олкаба звал его перебраться к своему шатру поближе, но Кайсай вежливо отказал, надеясь найти сначала друга, а потом уж определяться с местом проживания, но вот найти Кулика, ему, почему-то, никак не удавалось. Пропал, как сквозь землю провалился.
Сначала он вернулся на прежнее место их последней ночёвки, думал, если Кулик будет его искать, то непременно тут появится, но прождав весь следующий день под дождём, стал искать, хоть какое-нибудь укрытие. Нашёл на берегу реки, под песчаным обрывом. Кто-то до него, видно, здесь сидел. В высоком береге, было вырыто углубление на одного человека и старое кострище рядом. Правда, место под кострище теперь заливало, поэтому Кайсай соорудил костерок, прямо под навесом, где сам и сидел.
Бердники, хоть и составляли некую единую орду при верховном атамане, но по сути своей, все, как один, были одиночки и в их обязанности входило, ни беганье толпой во время битв и налётов, а выполнение специфичных поручений царя, о которых, порой, только и знали: он, да, атаман.
Почти всегда, это было связано с риском для собственной жизни, резнёй и кровью и, как правило, далеко от родных мест. Бывало очень далеко. В чужих и незнакомых землях, среди непонятных людей, с непонятными языками, традициями. Порой, на выполнение одного задания уходили годы. Бывало, что и не возвращались вовсе и каков был конец бердника, одному Валу известно.
Кайсай, несмотря на прохождение испытания, ритуала принятия в личную орду Агара, удостоен не был. Атаман налил ему после поединка большой золотой кубок, какого-то пойла, непонятного, хмельного, но вкусного, а затем, его прибрали к себе Олкаба со товарищами. Так старик его и увёл с пира к себе в шатёр, от которого он отказался и ушёл на берег, обещая наведываться к старому берднику за «новостями», как тот, это назвал.
Спрашивать сразу о своей дальнейшей судьбе, он постеснялся, понимая, что коль будет нужно, ему сами всё скажут и расскажут. Вот, теперь сидел и думал, переваривая всё, что с ним произошло.