"Фантастика 2023-125". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Хе, — опять хмыкнул старый, — этого я тебе рассказывать не буду. Нет, не из-за того, что секрет какой, иль я вредный, а просто, ты и сам это все поймёшь, на собственной шкуре. Притом, совсем скоро, насколько я слышал. А коль рассказать, так, только испортить. Потеряешь искорку жизненную, что любопытством, да, интересом высекается. Так что, я тебе ломать удовольствие не стану. А как ты с дедом жил то? Расскажи.
— А знаешь, Олкаба, я тебе тоже ломать удовольствие не стану, — обидевшись, ответил Кайсай, — хочешь знать, так ступай к нему и сам спрашивай. Ты ж теперь касак вольный, как я понимаю. Не думаю, что он в путь дорогу подался. Прикипел он к заимке. Наверняка там и сидит. Посидите, разопьёте мех другой,
— Хм, — задумался Олкаба, — дело говоришь. Путь укажешь?
— Ну, а что бы не указать, укажу.
На этом и сговорились. Разговор после этого, как-то, сразу, скомкался и прекратился.
Заночевал Кайсай у него, а на утро, перед уходом, всё же решился спросить:
— Олкаба, а не знаешь ли ты, где мне друга своего найти. Того берсеркера белобрысого, что со мной пришёл?
— Знаю, — хитро улыбнулся старый воин, — только ты его, пока не найдёшь. Нет его здесь. Его отправили Валовыми детьми заниматься.
Олкаба заржал так, что все вокруг оглянулись.
— На долго? — поинтересовался Кайсай, когда тот проржался, всё ещё ничего не понимая в его намёках.
— Не знаю, как понравится. А где кстати тебя найти? — тут же перевёл разговор он, на другую тему.
— Да, там, — указывая рукой, начал объяснять рыжий, — на берегу реки, в песчаной норе пристроился.
— Э, ты чего? — удивился и обиделся старый бердник одновременно, — ты, что, крыса, какая-то, по норам жить? Ты будущий «рык царя», мать твою, карающий меч атамана. Не гоже ближникам царским хуже «мяса» ордынского жить.
— Да, меня никто в ближники не принимал, — тут же вставил свою обиду победитель состязания, в глубине души обрадовавшись, что наконец-то, хоть что-то узнает о себе, — я тут, как не пришей кобыле хвост, болтаюсь.
— Твоё принятие, дело решённое. Не мечись, во перёд зайца. Чтоб близко к телу атамана подпустить, мало быть хорошим воином. На тебя ещё посмотрят со стороны, да, на вшивость проверят. А по мне так, я уже проверил и поэтому не сомневаюсь даже, — тут он на мгновение задумался и повелительным тоном проговорил, — вот, что мы порешим. Я сегодня все дела тут закончу и, пожалуй, тронусь в путь, а потому, дарю тебе этот походный дом. Будешь тут жить, — и не давая Кайсаю возразить, видя, что тот уже рот раскрыл, собираясь высказать свой отказ, рявкнул, — не перечь. Это подарок от меня. Глядишь и ты, когда добрым словом вспомнишь.
Последнюю фразу он проговорил печально, как будто, не на новый виток жизни идёт, а помирать собирается. Кайсай, после такой речи, действительно, перечить не посмел, лишь поблагодарил и они расстались, обнявшись напоследок.
Заселившись в свой новый дом, Кайсай, наконец-то, зажил по-человечески. В тепле, сухости и сытости, но самое главное, благодаря непогоде, он как следует выспался.
Через пару дней, после того, как стал единоличным обладателем роскошного походного жилья, с окончанием дождей, у входа в его шатёр, объявился странный с вида тип. То, что он был сын далёких южных народов, ни у кого интереса не вызвало. Таких в ордах хватало. Даже то, что одет он был необычно, без брони, в какой-то длинный балахон с рукавами, в которых по мужику спрятаться можно было, запахнутый спереди и подпоясанный не поясом, а какими-то пришитыми верёвками, интереса у народа, тоже не вызвало.
Кое-кого, он, конечно, удивил бы, но только не Кайсая. Он помнил таких, видел раньше, в каких-то далёких южных городах. Даже знал, как эта одежда называется, но забыл. Старых касаков, проведших жизнь в дальних походах, вообще, мало чем удивить можно было. Всякого повидали. И единственно, чем в самом деле можно было удивить и заинтересовать бывалого вояку, так это тем, в чём он разбирался и любил: оружием и скакунами.
Вот этими то вещами и удивил странный чужак. Всех поразил, в первую очередь,
конь, на котором басурманин приехал. Высокий, стройный жеребец с удивительно тонкими и длинными ногами. Хвост и грива искусно заплетены золотыми нитями. Странной конструкции седло, тоже обложенное золотыми украшениями. К нему был приторочен тонкий изогнутый меч, в золотых ножнах и такой же дорогой, короткий, прямой меч, с другой стороны. На специальном крюке, висел боевой кнут, но не конского волоса, а даже не понятно из чего свитый, прям, как из железных волос, но, видно, очень гибких.Народ, страдающий бездельем, тут же собрался вокруг необычного наездника. По всему видно было, что этот воин, не из простых будет. Кайсай, глядя на него, почему-то решил, сначала, что это какой-нибудь царь, маленького далёкого народа. Этот «царь», не слезая с коня, обратился к окружившим его касакам на понятном степном языке, но с непонятным, чуть смягчающим все звуки диалекте.
— Я ищу Кайсая.
— Зачем меня искать, — тут же откликнулся рыжий, — вот он я.
Чужеземец легко спрыгнул с высокого скакуна и подошёл к молодому берднику вплотную. Бердник, сразу поймал себя на мысли, что, что-то в нём не так, промелькнуло какое-то несоответствие, неправильность, что ли. Только немного его разглядев, он понял, в чём причина этой неправильности.
Это был мужчина, по летам годившийся ему в отцы, но лицом, он не выглядел на свои года, потому что, на нём, отсутствовал налёт кочевой жизни. Этот человек, явно не пёкся под палящим солнцем каждый день и не обдувался сухими ветрами степи. Он был, каким-то, домашним.
А когда Кайсай обратил внимание на его нежные девичьи руки, все пальцы которых были унизаны увесистыми золотыми перстнями с крупными драгоценными камнями, то сразу понял, что это не воин и оружием увешен, лишь для красоты. Додумать о том, кто пред ним, он не успел, так как это разноцветное недоразумение, увешенное дорогими побрякушками, сразу выложило, кто он и зачем.
— Я посланник великой царицы Райс, да, будет свет её бесконечно милостиво, освещать эту землю. Она просила передать это, — и он, вынув из-за пазухи, невзрачный деревянный перстень, протянул его Кайсаю, — и напомнить об обещании, которое, ты дал ей.
Рыжий покрутил в руке подарок, соображая, что с ним делать. Взвесил на ладони. Лёгкий, как пушинка, несмотря на то, что в него был вмонтирован камешек. Зажав его в кулаке и вновь взглянув на посланца, с горечью спросил, ожидая, почему-то, услышать просьбу, которая ему, не очень понравится.
— Что желает Матерь?
— Она желает видеться с тобой, — тут же ответил чужеземец таким тоном, будто одно это, уже не слыханный по щедрости подарок.
— Когда? — сам не понимая зачем спросил Кайсай, скорей всего, чтоб потянуть время, ибо какое-то внутреннее чутьё, забило тревогу, предвкушая неприятности.
— Я провожу, — тут же расплываясь в улыбке ответил чужак.
Кайсай, по одной его улыбке подумал тогда, что этот инородец, совсем не так глуп, как написано было у него на роже, до этого и похоже, как лиса хитёр. Бердник не торопливо принялся запрягать Васа. Посыльный вспорхнул на своего красавца скакуна и терпеливо ждал.
— На долго? — как бы между делом спросил Кайсай, застёгивая подпруги.
— Зачем спрашиваешь? — вопросом на вопрос поинтересовался чужак.
— А затем, чтобы знать, что с собой брать.
— Ничего не надо, — тут же ответил посыльный, давая понять, что едут они ненадолго.
— Понятно, — пробурчал рыжий, вскакивая на коня.
Не оправдав ожидания бердника, посыльный поехал не в степь, на выход из лагеря, а наоборот, в центр, в направлении царского двора. Кайсай даже успел злобно про себя ругнуться, подумав, что Райс ожидает его у Агара, до которого было быстрее пешком дойти, чем он Васа запрягал, но странный чужеземец и тут его удивил.