"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
В принципе, проблем быть не должно. Их бы и не было. Мы бы просто промчались мимо, и никто бы даже не услышал, что мы тут гоняем — поле охраняло местечко и от лишних звуков. Вот только очень некстати в этот поздний час с десяток человек деловито возились рядом, на границе площади, что-то ремонтируя и, вероятно, сняв часть надлежащей защиты.
Когда сразу две тачки пронеслись рядом, воздух будто задрожал, входя в резонанс с нашими скоростями. Следом случилась резкая вспышка черноты — и две наши машины затянуло как в воронку. Поле втащило нас внутрь, хотя должно было действовать противоположным образом: откинуть прочь при попытке проникнуть или протаранить.
После пары мгновений в кромешной тьме нас резко выбросило, словно выплюнуло, на площадь перед дворцом. Потеряв контроль, тачка понеслась вперед, крутясь и подскакивая на брусчатке, как на сумасшедшем аттракционе.
— Ну а теперь-то победит кто? — выдохнул Глеб, отчаянно выворачивая руль.
Видимо, тот, кому удастся не убиться. Самое то для саундтрека из видеоигры.
Если у Глеба еще хоть как-то получалось перехватить контроль — он был гораздо опытнее, — то во второй машине его потеряли окончательно. Их дико занесло, закрутило и теперь, как взрывной волной, тащило в сторону здания Главного Штаба. Подпрыгнув на брусчатке, тачка уже была готова перевернуться, а затем на полной скорости вписаться в стену.
Даже не нужно смотреть, чтобы представить, что будет: дорогая тачка с ее не менее дорогим кому-то содержимым вот-вот превратится в фарш. Авария будет даже хуже, чем в прошлый раз — три месяца назад, когда разбился Глеб. Его машина в тот вечер перевернулась три раза, но он чудом выжил. И это чудо называлось мной. Правда, тогда чудо реабилитировало уже второй раз умершее тело — сейчас же я бы предпочел оставить живых в живых.
Чувствуя, как бешено пульсирует во мне Темнота, я резко вскинул руки. С пальцев тут же слетел черный сгусток, прямо огромный по сравнению с теми, что получались днем, когда я гонял Харона по двору — то ли хорошо отдохнул в рядах, то ли и правда так сильно не хотел видеть тут фарш. Чернота ударила по корпусу вертящейся машины, не то чтобы прям меняя траекторию — просто не давая ей перевернуться, будто придавливая в нужных местах. Еще раз и еще… Вот только водитель так и не смог вывернуть, и тачка все-таки врезалась в здание. С диким грохотом бампер этого золотого слитка сплющился о стену. Однако внутри распахнулись подушки безопасности, не позволяя двум телам покинуть салон через лобовое стекло. Хорошо хоть, идиотам хватило ума пристегнуться.
Глеб рядом стремительно выкрутил руль, пытаясь избежать и нашего столкновения. Скрежет аж ударил по ушам — и крыло нашей тачки все-таки встретило ограждение Александровской колонны. Но, пожалуй, по-другому остановиться у него бы сейчас и не получилось. Следом оборвалась и музыка, как бы намекая, что игра, под которую мы гоняли, тоже подошла к концу.
После пары мгновений полной тишины раздался далекий вой сирен, а затем гораздо ближе послышались крики и топот ног. От дворца к нам с одной стороны бежали незадачливые ремонтники, а с другой — личные гвардейцы Его Величества.
— Помнишь, что нам говорил твой отец напоследок? — отстегивая ремень, спросил я.
— Чтобы вели себя в столице как будто мы воспитанные люди, — отозвался Глеб, выпуская руль.
— Перед этим.
— Ну, он много чего говорил, — друг задумался. — А вспомнил! Чтобы к императорскому дворцу даже не приближались… И откуда он только знал?
Ep. 19. Дерзкая провинция (III)
— Стену здания девятнадцатого века пробили… — бубнил заунывный голос.
“Это
была не наша тачка,” — мысленно заметил Глеб.— Ограждение Александровской колонны погнули, — продолжал все тот же голос. — Тоже, на минуточку, девятнадцатого века…
“А это уже наша,” — отозвался я.
Слушая панегирик по пострадавшим историческим ценностям, мы сидели в полицейском участке на Миллионной улице, куда нас передала дворцовая охрана после выяснения всех обстоятельств, и слушали главу этого участка — мужчину средних лет с небольшой лысиной, выпирающим из-под формы брюшком и самым обреченным выражением на лице, которое я только видел у представителей власти.
“И почему они все такие грустные?” — задумался рядом Глеб.
“Просто работа у них нервная.”
За свою жизнь мы повидали наверное с десяток городовых — в родной глуши нас все знали в лицо и уже даже не останавливали, лишь бы потом не сидеть и не общаться с нами вечерок. А этому вот пришлось. Чему тут радоваться?
— Вы хоть понимаете, какова ценность этих объектов? — не умолкал он.
Вот же нашел, о чем беспокоиться. Можно подумать, ограждение колонны выглядит сейчас хуже, чем наша тачка. Решетку-то только слегка погнуло, а вот все наше крыло было безжалостно исцарапано.
— Господин Вяземский, — полицейский с сарказмом обратился к мажору, который дерзил за рулем, однако сейчас сидел на скамье рядом с нами со смиренным видом провинившегося дитя, — вы считаете себя безнаказанным? Судя по частоте наших встреч, да…
“Вяземский? — тут же раздался в голове голос Глеба. — Из князей, что ли?”
Вообще, дед когда-то наставлял меня учить геральдику и разбираться в родословных, и обрывочные воспоминания подсказывали, что да — мажор был из высшей аристократии.
— А про вас, господа, — глава участка повернулся к нам, — я вообще молчу. Гостям столицы полагается ее уважать, а не ломать. Дерзкая нынче пошла провинция…
— Вообще-то мы к вам перебрались, — заметил я.
— У брата дом в столице, — Глеб кивнул на меня. — Так что мы теперь тоже местные.
— Вот же радость-то! — осклабился тот. — В таком случае, что я вам скажу: в отличие от приятеля господина Вяземского, вам троим не повезло…
Очень спорно. Водитель второй тачки сейчас сидел вместе с нами, целый и невредимый, лишь слегка присмиревший, а вот его приятеля забрала скорая. Так что еще вопрос, кому больше повезло.
Тут к главе участка осторожно, бочком протиснулся его помощник, проверявший в углу кабинета наши документы — с таким напряженным лицом, будто не повезло не нам, а им.
— Это же сын того самого… — тихо проговорил он, косясь на меня, и еще тише добавил: — Волкодава… Может, отпустим?..
Волкодав… Казалось, эта кличка уже начинала меня преследовать. Но, черт, как же она ему подходила.
Отмахнувшись от коллеги, глава участка хмуро взглянул на мою печатку.
— Мне без разницы, кто тут сидит: сын, брат, сват, хоть кто. Колдун, дворянин какой, княжеский сынок, — он последовательно пробежался глазами по нам троим. — Да хоть ангел собственной персоной с колонны, которую вы, кстати, покоцали. Нарушаешь правила — значит, будешь сидеть здесь!
Смотрю, и этот тебя знал. В этом городе был хоть кто-то, кто тебя не знал? Даже здесь, в лапах правосудия, от тебя не скрыться.
Тем временем глава участка совсем разошелся, доказывая, какой он важный. А все почему? А все потому, что чистит улицы неподалеку от дворца.