"Фантастика 2023-170". Компиляция. Книги 1-16

– Вот ты, такой правильный, честный, сделал ее своей избранницей, – растягивая гласные, говорил Костя, – а полюбил бы ты ее, зная, что она не такая чистенькая, как кажется? Цветочек, ты ведь не рассказала, что на самом деле произошло шесть лет назад?

Лиля вздрогнула. Оборотень спокойно взирал на кривляющегося одержимого.

– Волк, ты и не подозреваешь, что хочешь создать семью с монстром, лживой тварью. Она только прикидывается беззащитной милой девочкой, а у самой руки в крови.

Не дождавшись желаемой реакции, Лисовский разозлился:

– Не веришь?

– В твой бред? – Кир выглядел воплощением хладнокровия. – Здесь одна лживая тварь, и это ты.

– Хорошо, не скули потом, что я тебя не предупреждал.

Скользящим движением одержимый оказался рядом. Оторвав Лилю от оборотня, отшвырнул ее в сторону и схватил Кира за голову. Цепкие пальцы больно сдавили виски – и вервольф провалился в темноту.

…Пленница находилась в тяжелом, но чутком сне. Стоило ему открыть дверь и сделать пару бесшумных шагов, как она очнулась, тревожно вглядываясь в вошедшего. Она молчала, фокусируя взгляд затуманенных болью из-за лопнувших капилляров глаз.

Он не спешил начинать разговор, жадно всматриваясь в ту, что так волновала его на протяжении нескольких лет. Всматривался – и не узнавал свой нежный солнечный Цветочек в этой измученной и изломанной девушке. Распростертая в позе «звезды» на дубовом столе, она вызывала в нем ассоциации с распятым библейским Мессией.

– Помоги мне, – разлепив искусанные, потрескавшиеся губы, прошептала Лиля, – пожалуйста…

От хриплого звука сорванного голоса защемило сердце, но он нашел в себе силы и покачал головой:

– Прости, не могу.

– Пожалуйста, Костя…

– Не могу, и не проси. Мне разрешили поговорить с тобой и заодно напоить водой.

Девушка усмехнулась. Подсохшая корочка на нижней губе треснула, капелька крови поползла в уголок рта.

– Опять вода с отравой?

– Инна не собирается тебя травить, – возразил он возмущенно. – Тетя пообещала отпустить тебя, как только ты согласишься на ее предложение.

– Ну, конечно, они меня отпустят, – зло отозвалась пленница. – Разве что на тот свет. После всего, что я здесь увидела, и того, что со мной сделали, им придется от меня избавиться.

Ее обвинения корябали его заледеневшую совесть, по кусочку откалывая лед неверия. В глубине души он знал: именно так и поступит тетка. Проще избавиться от опасной свидетельницы, нежели подчищать ее воспоминания. И в то же время он продолжал верить единственному родному во всем жестоком мире человеку. Инна не бросила его, когда маги казнили родителей. Тетя воспитывала, учила, заменив ему и мать, и отца. Разве он мог усомниться в правильности поступков Инны? Она старше, она знает лучше. И раз сказала, что Дар внучки Полины Макаровой им пригодится, значит, так тому и быть.

Без слов он поднес к губам привязанной девушки кружку с водой. Упрямица не раскрывала рта, и жидкость заливала ей лицо, стекала по тонкой шее на белую футболку. Он не понимал, как можно продержаться без воды больше суток? Откуда подобная сила воли? Неужели страх перед галлюциногенным питьем сильнее жажды?

Нет, не сильнее. Со стоном девушка все же сделала несколько глотков и отвернула голову в сторону. Лицо выдавало ее отчаяние, наверное, ненавидит себя за слабость.

Он тоже себя ненавидел, ведь ему было ее жаль.

– Лиль, хватит упрямиться. Уступи, обещаю, я упрошу, чтобы тебе стерли последние сутки из памяти. Тетя отпустит тебя, правда.

– Уйди, – тихо потребовала пленница, – во имя того, что я считала некогда дружбой, оставь меня хотя бы в покое.

– Лиля, идут вторые сутки, тебя ищут. Скоро Инна перестанет церемониться и возьмется за тебя всерьез. Моя тетя не святая, я видел, на что она способна. Поверь, здоровые мужики не выдерживали, когда она за них принималась.

– Уйди…

– Пожалуйста, откажись от Дара. Ты еще не привыкла жить с магией, она не пустила в тебе корни, ты и не почувствуешь, что чего-то лишилась.

– Уйди!

Он покачал головой. Какая она все-таки дура. Нашла за что держаться. Ему искренне ее жаль.

– Глупая, тетка не пощадит тебя – не позволит демон…

– Уйди! Ненавижу тебя!

А за что она его ненавидит? За правду? За сочувствие? Несправедливо. Ему стало обидно.

– Освежись, – он плеснул остатки воды ей в лицо, – может, твой разгоряченный мозг остынет, и ты примешь правильное решение.

Больше сюда он не вернется – слишком больно видеть ее в таком состоянии. В последний раз он взглянул на упрямую дурочку, обводя подвал пристальным взглядом. Да, настоящее подземелье: мрачно, холодно, грязно, практически все заставлено старой мебелью.

Размахивая кружкой, он поднимался по лестнице вверх, тогда как Инна, темноволосая женщина в черном спортивном костюме, в сопровождении ротвейлера спускалась вниз. На алюминиевом подносе тетка несла наполненные каким-то веществом шприцы и деревянный молоток, в другой руке было ведро с водой.

– Говорил со своей подружкой? – насмешливо поинтересовалась родственница. – Все так же играет в партизанку?

Он скривился.

– Ничего, скоро расколется.

– Инна, а зачем тебе молоток?

– Буду колоть наш орешек, – хохотнула тетка и продолжила путь.

Ему вдруг сделалось страшно. Не понимая, что с ним, он сел на цементную ступеньку и стал ждать. Время тянулось тягуче медленно, и холод пробирался под короткие шорты. Из-за Лильки, похоже, у него схватятся на заднице прыщи.

Крик полоснул осколком стекла. Не раздумывая, он бросился вниз, в подвал, чтобы застать неприятную сцену.

Как заправской повар, Инна хладнокровно орудовала принесенным молотком. Медленные, с оттяжкой удары сыпались на кисть пленницы. Почему-то в голове всплыло название одного из его любимых лакомств – «дамские пальчики»… А потом ему стало плохо, когда ужас ситуации достиг его сознания. Тетка действительно пытала его подругу детства.

Девушка выла, извиваясь с такой силой, что массивный стол ходил под ней ходуном.

Тетка вошла в раж – и удары стали чаще.

Остолбеневший, он застыл на пороге, закрыв глаза, заткнув уши. Но это помогало мало.

И вдруг все стихло.

Инна быстро дышала, вытирая тыльной стороной ладони пот со лба.

– Ну? Мое предложение в силе, – нетерпеливо поигрывая молотком, произнесла она. – Ты можешь остановить эту боль.

Лиля не ответила. Она не издала ни стона, ни всхлипа. Лишь тяжелое дыхание немолодой уже женщины нарушало тишину, да еще собачий скулеж.