"Фантастика 2023-172". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— А синяк под глазом — результат религиозного диспута? — криво усмехнулся принц.
— Только сильный духом может нести свет истиной веры! — гордо посмотрел на него белый. В догматах его веры смирение было, но стояло на одном из последних мест. Да и касалось больше отношения к Пресветлому.
— Свет твоей веры — огонь костров, — нахмурился Тар. — Развяжите его. Единственная вина этого человека — глупость. А если вешать всех глупцов, то в империи никого не останется.
— Ты уверен? — уточнил Одноглаз. — Твое Высочество, это же такая возможность отомстить за…
— Оставь мою мать в покое, пират! — разозлился Первый
— Все, умолкаю. Просто предложил.
Боязливо косясь на принца, пара дюжих крестьян сняли с белого жреца веревку, развязали руки.
— Благодарность Пресветлому! — провозгласил тот, растирая затекшие запястья.
— Тебе не твоего бога нужно благодарить, а милость Первого принца, — заметил Гварт.
— Я помолюсь за его отравленную даром душу, — кивнул жрец и хорошо поставленным голосом продолжил: — Маги должны служить людям, а не править ими. Магия — суть зло. Проклятие, павшее на землю кровавым дождем после низвержения с небес Вечного Предателя.
— Маги? — Кэра непонимающе выгнула бровь.
— Так в землях белых жрецов называют одаренных, — пояснила Эльгери, выбираясь из повозки следом за ученицей Первого принца. — А энергию мира, то что вы называете эмиром, а у нас в Астшане предпочитают хинданское слово Ци, Белые именуют маной.
— Нечестивая! Слуга Вечного Предателя! — взбеленился белый жрец на астшанку.
— Белый фанатик. Лживый святоша, — выдала в ответ Эльгери, закатив глаза. — Приятно познакомиться.
Астшан и земли Белых Жрецов никогда не жили в мире. Если с Арвоном Астшан по большей части просто соперничал за наследие Первой Империи, то противоречия с белыми жрецами давно переросли во взаимную ненависть. Только Сверкающие пески — огромная пустыня, разделившая этих непримиримых противников, не давали разгореться войне на полное уничтожение.
Зато Белые и астшанцы активно интриговали на землях Арвона, стремясь заручиться поддержкой кланов империи, а то и одноцветных дворов. И чем острее становился вопрос о наследнике империи, тем активней шло это незримое, но безжалостное противоборство.
— Дозволено ли мне будет предложить принцу и его свите ночлег и попросить о милости? — спросил староста. Былой страх оставили его вместе с косноязычием. Теперь он и сам не понимал, с чего жители так обозлились на безобидного белого жреца с его проповедями.
Найти бы того крикуна, да навалять ему хорошенько бока!
Закон защищает всех, даже Белых жрецов. Вмешательство Первого принца избавило его от визита искателей правды и возможных проблем.
— Сесс? — выгнул бровь Тар.
— Падар Радор, ваше высочество, — неловко поклонился староста. До чиновников городского магистрата Ульнста ему было далеко.
— Родор?
— Радор.
— Жаль, — вздохнул Тар, — знаю я одного Родора. Он был бы рад родственнику.
Сомнительно, чтобы глава Палаты Теней и верный соратник его отца обрадовался бы факту существования таких родичей. Но кто знает? После Времени Раздора, вторжения астшанцев и Восстания Ярости от некогда многочисленного рода остался один единственный представитель. Восемь лет назад была еще одна представительница, связанная с ним весьма дальним, но все же родством, да и та стала Пятой императрицей.
Вообще-то ночлегом Тар планировал озаботиться ближе к вечеру. Но по такой погоде… Он посмотрел на серое небо, перевел взгляд
на промокших горцев.— Мы примем ваше гостеприимство, — решил принц. — Выкладывай, свою просьбу.
Староста нервно облизнул губы.
— Моя дочь вошла в возраст и скоро выходит замуж. Я прошу у принца даровать ей Первую ночь.
Чего-то подобного Тар и ожидал. Западные провинции империи всегда славились своей верностью древним обычаям. Это не испорченный влиянием белых жрецов восток, не частично перенявший культуру астшанцев и их мятежный дух юг. Не постоянно воюющий с лесными дикарями север. Эти земли — настоящее сердце империи, ее подлинная суть, которая всегда крутилась вокруг одаренных, личной силы и развития.
Вот и мирные казалось бы землепашцы такие же.
— Хорошо, — кивнул он. — Твоя дочь получит эту милость. Но только она!
— Что-то я не понял? — тихо уточнил Гварт, склонившись к уху принца. — Этот старик так искусно под Твое Высочество девку подложил. А мне так можно?
Тар закатил глаза. Этот похотливый старик неисправим. Иногда ему кажется, что именно Одноглаз является настоящим одержимым. Люди, принявшие в себя сущность нижних планов, часто теряют голову, отдаваясь во власть похоти, чревоугодия и прочих излишеств.
— Это древний обычай этих земель, — снизошел он до пояснения. — Попытка заполучить в свой род одаренного. Даже слабак с едва окрашенным желтым истоком способен стать неплохим книжником. Ритуал плодородия, вызова дождя или снятия болезней он точно освоит. А большего для крестьян и не надо. Такой книжник или книжница, в селении наподобие этого, будут пользоваться уважением и почетом, куда там иным заезжим лаэрам.
— А боевой ранг?
— А зачем он ему?
— Я думал в империи настоящий культ силы. Все эти ваши ступени, школы и прочее.
— Путь меча труден и не всякому подходит. Книжников среди одаренных куда больше чем воинов. Особенно теперь, когда границы империи защищают легионы, а не клановые дружины.
— И тебя не смущает, что тут останется твой ребенок?
Слышать такой вопрос от старого пирата было удивительно. Гварт Одноглаз не казался человеком, склонным к излишним сантиментам.
— По обычаю, отец в таких случаях не может претендовать на дитя — раньше одаренному во время ритуала даже глаза завязывали. Да и шансов мало.
— Почему? — не понял Гварт.
— Потому что одаренные прокляты бесплодием, — влез в разговор брат Анато. — Это их кара за использование противоестественных сил Вечного Предателя.
— Одаренные не бесплодны, — хмуро отрезал принц. — Одаренным трудно завести детей. Это разные вещи. Одаренная женщина очень редко может родить больше одного, двух детей. Да и то третий ребенок точно не будет одаренным. Именно поэтому среди двухцветных является нормальным иметь несколько жен и наложниц.
— И требовать у крестьян права Первой ночи! — кипя от возмущения, просипел белый жрец.
Тар посмотрел на него почти с сочувствием. Вот за это люди и не любят белых фанатиков. Не пытаясь понять причин тех или иных обычаев, они всюду лезут со своим наставлениями и нормами. Но кто дал им право решать, что правильно, а что нет?
— Ты видишь, чтобы я его заставлял, жрец? Принуждал? Он попросил меня о милости, а не я стребовал с него какую-то постыдную подать. Ты настолько глуп, что не видишь разницу? Дикость — это ваши костры из живых людей.