"Фантастика 2023-197". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Дьён, ничего не видя вокруг себя, бросился к холодильнику. «Добраться до мобилизатора! Я смогу! Две дозы! Три! От этой проклятой планеты ничего не останется!!!» Дрожащими пальцами он ввел код, но дверца не поддалась. «Доступ запрещен» высветилось на экране…
«…самый страшный враг, тот, кто притворяется другом. А ладьеры замахнулись на святое, они приняли нашу внешность. Сделали себя людьми, чтобы им было удобнее на нас влиять! Но нам оперативно удалось разобраться в их целях и намерениях. Они нас недооценили, в этом их большая ошибка! Они не могут считаться высшей расой только потому, что обладают технологиями, позволяющими им преодолевать большие расстояния. Земля для них – плацдарм для экспериментов, а земляне – подопытные животные! Хотя мы знаем, что чем выше в своем развитии поднимается человек, тем более гуманным он становится! Насущные потребности отходят на второй план, а вперед выходят общественные идеи! Земляне! Мы искоренили рабство, у нас давно нет войн. Наша культура разумна и гармонична. Мы идем своим путем, соблюдая законы освоения вселенной! И мы не потерпим у наших рубежей тех, кто хочет поработить
Почти не вслушиваясь в торжественный голос землянина, Дьён думал о своем…
Вывезти тела… 137 ладьёров. Дьён и мысли не мог допустить, что его погибшие товарищи станут материалом для экспериментов своих убийц. Или будут похоронены по какому – то варварскому обычаю. Но Талин позаботилась и об этом. Вместе с доступом к спецсредствам на ладьёрские сутки был перекрыт доступ ко всем системам управления кораблем, включая ручное управление.
«Ты не должен себя раскрыть» – он как будто слышал голос Талин. Она знала, что он не сможет удержаться и спустится на планету. Знала и не оставила ему выбора. Дьён метался по кораблю как раненый зверь, сердце распадалось на части, и из груди наружу рвались крики ярости и бессилия… Он мог только наблюдать за тем как тела Талин, Зиларда, Фьёра, Аксара, Табори, Сабо, Анталя, Гьёрго, Келемена и других грузят на гравитационные платформы. Потухшие глаза, безвольные руки, рваные обожженные огнем раны, выбившиеся из прически длинные волосы Талин. Дьён понимал, что их уже нет, что им должно быть все равно. Но ему было не все равно, и как раз на его долю досталось самое сложное испытание. Он остался в живых…
Дьён пребывал в шоковом состоянии после гибели экспедиции. Хотя с ним работали психологи до отлета с Ладьё, и признали его морально устойчивым. Ладьёрское психомоделирование включало в себя множество ситуаций, от первого контакта до гибели некоторых членов экипажа, затяжных боев и непредвиденных одиночных высадок в неизведанные миры. На все эти случаи у Дьёна были определенные инструкции и набор навыков. Но к ситуации выживания в условиях гибели всего остального экипажа, он совершенно не был готов. А уж тем более не был готов к гибели Талин.
Через восемнадцать часов, когда Дьён уже окончательно обессилел и устал от самого себя, блокировка отключилась. И пока он размышлял о том, с чего стоит начать, получил сигнал от капсулы. Он не удивился. Это было вполне в духе Талин, позаботиться о страховке на крайний случай. Капсула пристыковалась к космокатеру автоматически, ему даже не пришлось подстраиваться под ее курс. Он на автомате завел капсулу в ангар. «Материалы буду разбирать завтра», – решил Дьён. Он понимал, что он него сейчас мало толку. – «Я должен поспать. Два укола и да придет космическая тьма…»
Утром Дьен, прижавшись щекой к холодной полировке стола, слушал звонкий и уверенный голос Талин в информационном блоке капсулы.
– …я долго пыталась их понять. Их мотивы и цели. Они не готовы к контакту. Они называют это самостоятельностью, а я считаю разобщением. Они нас боятся. Жаждут власти. Ты знаешь, ладьёры ценят амбициозность, но не в ущерб собственному обществу. Земляне же готовы отодвинуть прогресс, лишь бы избежать чужого влияния. В чем – то я даже их понимаю… – голос Талин стал задумчивым. – Но в этом случае нам пока не по пути. Поэтому у меня не было другого выхода. И я приняла решение. Я знаю, ты не одобришь. Но в то же время уверена, что ты поступил бы также. Ты зол на меня за то, что я тебе ничего не сказала. Но я уверена, что ты поймешь и…и простишь. Ситуация такова, что мы не можем просто улететь. После открытий сделанных Сабо, о нашей генетической совместимости, я не могу отступить. Если бы люди от нас отличались, то можно было бы оставить их разбираться со своими проблемами самостоятельно… но уже не выйдет! Я не знаю, какое решение примет Ходорат, но уверена, что у землян еще будет возможность развиваться так, как им захочется. Пусть попробуют, но и у нас будут развязаны руки. Они еще наивно думали, что мы ничего не знаем. Шифровались. – Дьён по голосу Талин почувствовал, что она улыбается, и ему опять стало невыносимо больно. – Нам надо создать прецедент. Иначе наши так никогда и не решатся. И земляне нам даже помогли. Не придется специально ничего подстраивать. Все пройдет само собой. Команде я, разумеется, ничего не сказала. Пусть умрут счастливыми. Если бы я могла, я бы погибла одна. Но только мою жертву Вселенная не примет. К сожалению. Но я рада, что могу сохранить жизнь тебе. Я очень люблю тебя, Дьен! Я знаю, ты сможешь понять и простить, со временем. И я рада, что у меня есть возможность не оставлять тебя одного. Там, в капсуле, твоя жена. Позаботься о ней, Дьен. У нее кроме тебя никого нет. Проведи Виджаннар Виджай до прилета на Ладьё. Ты должен сделать это в память обо мне….»
Смысл слов Талин медленно доходил до Дьёна… «Какая еще жена? Что за бред?». Дьён резко сжал кулаки, лежащих на столе рук. Надо вставать. Как же не хочется идти. И снова оставлять Талин одну. Одинокий голос во тьме космоса…
В капсуле находился регенератор. Дьён даже не мог представить, кто его снял со звездолета и подключил к системе энергообеспечения капсулы. В регенераторе лежала девушка, юная и прекрасная. Но Дьёну она в этот момент такой не показалась. Он резко откинул крышку. Из регенератора ее придется забирать, все равно энергии капсулы
надолго не хватит. Вин! Сколько можно! Одно на другое! Когда он только отправился в рейд, он часто по ночам в своей каюте, глядя в потолок, мечтал о несбыточном. О том, что когда-то у него будет жена, которая может быть даже будет его любить… Но он был пятым по счету братом. И шансы на удачный брак были призрачными. Если бы не Талин с ее инициативами… Дьён почти с ненавистью посмотрел в спокойное юное лицо и взял девушку на руки. В одной из кают он сгрузил ее на кровать, потом дошел до аптечки, взял инъектор, вернулся и сел с девушкой рядом.«Скоро она проснется», – подумал он. – «Колоть или не колоть?», – он никак не мог решить, чего хочет сам. А пока он думал, Катя открыла глаза…
В первый момент она даже удивилась тому, насколько эмоциональна. Там, в лесу у нее, помнится, никаких эмоций не наблюдалось. Все атрофировалось. А туууут… Потолок. Высокий голубой с серебристым отливом, он как будто затягивал в себя, приковывал взгляд. Насыщенный цвет и структура. Необычный. И лежать было удобно. Катя невольно зажмурилась от удовольствия. Она так устала от отсутствия простых человеческих радостей, что сейчас не верила в то, что с ней происходит. Она чуть повернула голову и огляделась. Комната, в которой она находилась, была не слишком большой, но, несомненно стильной. Этакий эргономичный уют. Чуть странной формы кресло, вполоборота прислонившееся к столу, непонятной формы ящик, из которого высовывался хвост какой-то материи, и открытая дверь в коридор. Но больше всего Катю поразил сидящий на ее кровати мужчина. При внешней расслабленности позы он, тем не менее, выглядел настороженным и смотрел на нее в упор пронзительными серыми глазами. Катя даже на мгновение растерялась. Вроде как надо начать разговор, только совершенно непонятно чего спрашивать…
Она машинально провела рукой по груди и обнаружила, что комбинезона на ней нет, а надето нечто мягкое на ощупь и достаточно свободное. Взгляд у мужчины изменился, он резко поднялся и, сжав в руке какой-то прибор, вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась. Катя медленно выдохнула. «Странный какой-то!» Она спустила ноги с кушетки и коснулась босыми ногами пола. Было тепло, но непривычно. Хотелось пить. «Может, он пошел за медперсоналом? Сейчас приведет какую – нибудь медсестру и…» – подумала Катя и приготовилась ждать. – «А может, все уже закончилось?» – разом навалились воспоминания о последних днях ее приключений, наполненных холодом, голодом и неопределенностью. – «По виду вполне приличная больница… Наверное, это в том городе… Но как я здесь оказалась? Вряд ли меня эта женщина на себе тащила… Черт! И сколько я уже здесь?» Вопросов с каждой минутой становилось все больше, поэтому Катя решительно поднялась с кушетки. Странная мягкая рубашка оказалась длиной почти до колен, но безо всяких претензий на эстетику. Катя несмело прошлась по комнате. Ванной нигде не наблюдалось. А поиски потайных ручек и кнопок ни к чему не привели. В комнате вообще много чего не было. Например, другой одежды, медицинского оборудования, стакана с водой и зеркала. Поэтому Катя кое – как на ощупь пригладила непослушные волосы и направилась к двери в коридор.
Она его не испугалась. Наверное, он даже больше озадачился, когда она открыла глаза. Совершенно дурацкая ситуация! Дьён не мог понять, что ему делать и как реагировать. Он вдруг разом осознал, что теперь с ним вместе на корабле есть землянка, с которой как-то придется считаться. И что у нее возникнут вопросы. И что ему придется на них отвечать. И что ему этого совершенно не хочется. Поэтому он просто поднялся и вышел, пока она не сообразила с ним заговорить. Мягко захлопнулась дверь, и Дьён прислонился к ней спиной. «Надо ее там заблокировать! Пусть сидит!» – никаких добрых чувств к землянке Дьён естественно не испытывал и заботиться о ней не хотел. Но в то же время чувствовал некую ответственность за нее, тем более Талин его об этом попросила. Дьён нервно передернул плечами. Его раздражало, что он так по – глупому упустил момент. Вколол бы ей успокоительное и выиграл бы время на разработку стратегии общения. Кроме того, она теперь знает, что он тут есть. Как было бы проще, если бы она вообще не догадывалась о его существовании. Подавал бы ей еду автоматически и не выпускал из каюты. Долетели бы до Ладьё, а там… Дьёну нестерпимо захотелось домой, хотя он понимал, что ничего хорошего его там не ждет, учитывая результаты экспедиции. Но то, что будет на Ладьё – логично и понятно. И это его долг и жизнь. А землянка… Ее присутствие слишком все осложнило. Неучтенный фактор. В других обстоятельствах Дьён – ученый порадовался бы тому, что у него теперь есть объект, который в силу возраста и происхождения идеально подходил для апробирования контактных методик, но сейчас Дьён отчетливо понимал разницу между «умею» и «хочу».
Дверь под его лопатками легонько завибрировала… «Разобралась, значит!» – с некоторым удовлетворением подумал он, разворачиваясь навстречу землянке.
Катя совершенно не ожидала, что мужчина будет караулить ее под дверью. Он, внимательно глядя на нее, замер в дверном проеме.
– А… Э… Вы не пропустите меня… Пить хочется… И умыться…
Человек даже с места не сдвинулся, и Катя запаниковала.
– Вы кто? Это больница, да? Позовите врача!
– Не ори! Здесь никого кроме нас нет. Вернись в каюту. Там есть вода.
– Где? – удивилась Катя, а потом до нее дошло. – Как в каюту? Где я?
– В космосе, – устало ответил мужчина.
– Что за шутки… – озадаченно пробормотала она, отступая назад к кушетке, на которую и опустилась. – Какой космос? Меня отправили в космос? Зачем?
– Помолчи и выслушай, – мужчина навис над ней, скрестив руки на груди. – Два раза повторять не буду. Ты в космосе. На моем корабле. Деваться тебе некуда. Будешь вести себя нормально – все будет хорошо, неадекватно – усыплю. Доступ к воде здесь, – мужчина отошел к стене и провел по невидимым сенсорам ладонью. Стена разъехалась, – можешь и пить и мыться. Вода чистая. Наверняка почище той, к которой привыкла ты…