"Фантастика 2023-93". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Отобрав кандидатуры, Саша нашел Малевского в его капитанской каюте. Дверь оказалась приоткрытой, а хозяин каюты уже не спал, сидя в кресле, прикрученном к полу, возле иллюминатора за маленьким письменным столиком. Да и спал ли он вообще? Во всяком случае, вид его оставался таким же грустным и задумчивым, как и в тот момент, когда они расстались с Мариной. Да еще и вокруг глаз залегли глубокие тени. Чтобы приободрить командира, Лебедев сперва рассказал ему о новом назначении Марины и начавшейся эвакуации, а когда Малевский немного повеселел, то Саша перешел к делу, попросив утвердить обоих выбранных им матросов в группу корабельных диверсантов, вместо раненых. Конечно, командир сразу вписал все необходимые изменения в документы. Он сообщил Александру, что вот теперь наконец-то успокоился и сможет пару часиков поспать,
Глава 17
После четырех часов дня на корабли начали грузиться морские пехотинцы первой особой бригады морской пехоты Краснознаменного Балтийского флота, дислоцированной в Таллине. В предстоящей операции, которой в штабе флота дали название «Нерпа», командование постановило задействовать только два полка из этой бригады. Командиры в штабе посчитали, что почти две с половиной тысячи человек для решения весьма ограниченной боевой задачи по разгрому вражеской группировки в Паланге должно хватить. В штабе решили, что основным инструментом уничтожения противника выступит артиллерия флота, корректируемая группами Лебедева, а морпехи возьмут на себя только добивание врагов, зачистку территории и прорыв обратно к линии фронта с тыла немецких войск. Еще такое решение обуславливалось тем, что на большее количество бойцов просто не хватит плавсредств для десантирования. И так предполагалось задействовать все маленькие посудины, имеющиеся на боевых кораблях в качестве десантных лодок.
Это не была самодеятельность. Идею десанта предложил Тимошенко, Жуков одобрил ее, а Сталин охотно утвердил. Ведь успешная десантная операция, проведенная против немцев в самом начале войны, без сомнения, прибавила бы политические очки советской власти в глазах мирового сообщества. Потому, решение о десантировании спустили сверху. Командование Балтийского флота поставили перед фактом, а командующий эскадрой главных сил флота контр-адмирал Ралль вместе с командиром военно-морской базы в Либаве каперангом Клевенским и с начальником сухопутной обороны города генерал-майором Дедаевым вынуждены были такое решение руководства выполнять.
Как и при любой десантной операции, риск, разумеется, имелся немалый. Тем более, что опыта организации подобных операций в начавшейся войне с Германией еще не приобрели. И рисковать решили, в первую очередь, старыми эсминцами. Сыграло роль и то, что «Новики» имели меньшую осадку, чем новые эсминцы проекта 7-у, которые сидели в воде на полметра глубже. Осадка новых составляла четыре метра, тогда как у старых эсминцев она была меньше трех с половиной. Так что старые «Новики» могли подойти к берегу ближе, чем новые. И потому они должны были возглавить атаку. Дно в районе Паланги выстилал мягкий песок, камней там почти не имелось, потому, если даже старые эсминцы при высадке десанта станут тыкаться форштевнями в песок, ничего страшного с ними не произойдет. Лишь бы со всего хода сдуру на мель не выбросились. Впрочем, об этом командиров всех семи кораблей предупредили особо.
Начальники в штабе подсчитали, что на каждом старом эсминце есть два моторных баркаса, две моторные лодки и пара яликов с веслами. А это уже, в пересчете на семь кораблей, целых сорок две небольших посудины, которые способны вместить батальон полного состава. Вот этот батальон морских пехотинцев и должен был высаживаться на вражеский берег первым. Ему ставилась боевая задача, отвлекая на себя внимание противника, вскрыть вражескую систему огня и обеспечить прикрытие развертывания корректировочных групп. Так что на долю ребят из этого батальона выпадало самое трудное испытание. Им, фактически, предстояло вызвать вражеский огонь на себя и пытаться под этим огнем закрепиться на берегу. Командира батальона морских пехотинцев Михаила Силина успокаивало только то, что эскадра прикроет им спину и поддержит огнем из множества орудий.
За первой волной десанта должна была, по плану операции «Нерпа», последовать вторая, более многочисленная, для перевозки которой на берег уже предполагалось задействовать самоходные баржи, буксиры, моторные баркасы разъездные катера и сейнера, реквизированные у местных
рыбаков и изъятые из портовых служб. На них разместились все остальные десантники, кроме передового батальона. К берегу они пойдут только тогда, когда вражеские огневые точки будут подавлены артиллерией эскадры. А пока просто поплетутся «хвостом» за боевыми кораблями.К восьми вечера морпехов на «Яков Свердлов» прибыло шестьдесят человек. Впрочем, ровно по столько же их разместилось и на остальных эсминцах ПВО. Но штаб батальона располагался именно на «Свердлове». И это обстоятельство позволяло сразу наладить взаимодействие между штабом морпехов и диверсионно-корректировочными группами.
Последовав совету Малевского, Лебедев вздремнул пару часиков на диване в кают-компании. А когда он проснулся, то сразу же познакомился с комбатом Михаилом Силиным и его начальником штаба капитаном Дмитрием Кулешовым, которые сидели рядом за столом и пили чай. Майор произвел на Александра впечатление вполне надежного серьезного командира. Лицом он даже немного напоминал Малевского и выглядел не менее суровым и уверенным в себе и в своих морпехах. Начштаба тоже порадовал хорошим знанием оперативной обстановки. И Саша сразу обсудил с ними все аспекты предстоящей корректировки.
Морпехи комбата тоже выглядели вполне надежными. Только вот, касок им, почему-то, не дали. И на головах у бойцов красовались бескозырки. При этом, одеты они были в летнюю полевую форму пехотинцев, но с пододетыми под нее тельняшками. Даже их командный состав выглядел почти также, только вместо бескозырок на головах у командиров, начиная от мичманов, красовались черные флотские фуражки с якорем на кокарде. Глядя на этих парней, сочетающих в экипировке черты пехотинцев и моряков, Лебедев вспомнил, что единую форму для морской пехоты введут только в марте 44-го.
Вооружены они, правда, были достаточно хорошо. В каждом отделении имелся ручной пулемет ДП, а у командира отделения был ППД. Остальные бойцы сжимали в руках неплохие самозарядные винтовки конструкции Токарева. Кроме того, многие тащили на себе перекинутые через плечи крест на крест и опоясывающие талию пулеметные ленты для «Максимов», хотя самих пулеметов этого типа видно не было, но, наверное, «Максимы» состояли на вооружении в пулеметной роте, которая расположилась на других эсминцах, а ленты раздали бойцам заранее, чтобы запасти, таким образом, побольше боеприпасов для предстоящего боя.
Гораздо больше удивило Лебедева наличие в каждом отделении бойца с настоящим гранатометом, внешне похожим на РПГ-2. Оказалось, что перед отправкой на корабли, морпехам раздали с оружейного склада базы ту самую опытную партию ПРГД, переносных реактивных гранатометов конструкции Алексея Добрынина, привезенную сухогрузным конвоем вместе с прочим вооружением. Так что и противотанковые средства у бойцов батальона морской пехоты теперь имелись.
Бои весь день шли далеко от города, и немецкая авиация сосредоточила свои усилия где-то там, на линии фронта, вечером оставив Либаву и порт в покое. Перед отправкой эскадры произвели тщательную разведку водного района силами флотской авиаразведки, подводных лодок и «малых охотников» пограничной охраны. Но кораблей противника не обнаружили, кроме одинокой подлодки, которая пыталась вести наблюдение за советскими кораблями. Вражескую подводную лодку долго преследовали и отгоняли подальше, вывалив на нее множество глубинных бомб. Потопили или нет, никто с уверенностью сказать не мог, хотя командиры двух «охотников» уверяли, что видели масляное пятно на месте взрывов.
Якоря начали поднимать перед закатом. Чтобы обмануть бдительность неприятеля, контр-адмирал Ралль приказал идти сначала курсом мористее. Чтобы потом, за пределами видимости немецких наблюдателей, развернуться и выйти на Палангу в темное время не вдоль берега, а со стороны открытого моря. В таком случае немцы до самого конца не смогут понять, что же задумала русская эскадра. Пусть сначала неприятель решит, что корабли уходят из Либавы, а потом эскадра появится в неожиданном месте. К тому же, специально распространили дезинформацию для ушей вражеских агентов, в том числе, как бы проговорившись и в радиоэфире, что главные силы Балтийского флота выходят из Либавы, чтобы атаковать немецкий порт Пиллау. «Вот пусть там немчура и паникует», — решил Юрий Федорович. Стоя на мостике флагманского линкора «Марат», он приказал эскадре начать движение.