"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Но, в конце концов клубочек размотался, причем в довольно неожиданном, но при этом и вполне логичном месте. В Манящем лесу, территории с самой высокой концентрацией энергии Зверя на всем Люпсе, куда без надобности не заходили даже высшие маги. Для Чабу А’Маку, создателя магии трансформации, первого, кто научился использовать энергию Зверя для собственных нужд, такой выбор места для убежища был вполне оправдан. Здесь древний маг чувствовал себя как дома, а потенциальные противники, наоборот, столкнулись бы с крайне недружелюбным и даже агрессивным миром Манящего леса.
Впрочем, для Лаза, человека, выведшего магию трансформации на кардинально новый уровень, это место тоже было вполне комфортным. Когда же он принял форму Лешего, благодаря своему устройству способную на ускоренное поглощение энергии из окружающего
Они втроем продвигались сквозь кишащий огромными зверями колоссальный лес, каждое дерево в котором было похоже на колонну, подпирающую небесный свод, с любопытством оглядываясь по сторонам. На южном континенте концентрация энергии Зверя была куда выше, настолько, что рост живых существ не успевал за их мутациями, что порождало полный безумия мир, в котором человек не смог бы выжить при всем желании. А вот в Манящем лесу энергия Зверя и собственное развитие животных и растений еще оставались в гармонии, и местная флора и фауна отличалась лишь невероятными размерами, подвергаясь мутациям в куда меньшей степени. Конечно, тут тоже легко можно было встретить белку с двумя хвостами или мачтовую сосну, чьего ствола нельзя было увидеть из-за огромных иголок, но такие отклонения не делали Манящий лес оплотом хаоса.
Так что найти здесь укрытие Чабу А’Маку было сравнительно несложно. А дальнейшие события уже имели мало общего как с поисками, так и с магией в целом. Встреча, опять слезы, знакомство Айны с родными Лаза, что прошло куда удачнее, чем знакомство с отцом девушки. Впрочем, все что угодно было бы более удачно, чем встреча за пару минут до нападения культа Монарха с человеком, которому не так давно угрожал смертью.
Айна понравилась всем, от детей Лани до старика Кратидаса и после не слишком разнообразного (в Манящем лесу добыть что-то кроме дичи и разных трав и орехов было невозможно), но крайне сытного и веселого совместного ужина, девушки утащили Айну с собой, оставив мужчин в одиночестве. Впрочем, не то, чтобы их это смущало. До поздней ночи Лаз, Фауст, Чабу А’Маку, Джи Даз и Сариф сидели в самодельных креслах посреди лесной полянки и разговаривали обо всем, что могли придумать. Единственным, чего не касались темы их беседы, была самая насущная проблема не только лично их, но и всего Люпса. По некоему молчаливому согласию этот вечер был отдан спокойствию и миру. Война может подождать несколько часов, если уже подождала две с лишним недели.
Однако, когда Эльф и Варвар, чьи глаза уже слипались от всех переживаний этого дня, распрощались и вернулись в дом, трое мужчин, одному из которых было около пятисот пятидесяти, второму чуть меньше четырехсот, а третьему через двадцать дней должно было исполниться двадцать восемь, завели сложный, но необходимый разговор.
— Давай поговорим, — Лаз кивнул, резко переходя с обращения на Вы, которое использовал по отношению к древнему магу при друзьях. — И мой первый вопрос: ты собираешься вмешиваться в эту войну?
Чабу хмыкнул.
— Что, получив силу, растерял уважение к старшим?
— Возраст — не причина для уважения, — покачал головой молодой человек. — Уважение надо заслужить. И, пусть я благодарен тебе за то, что ты помогал Мари и приютил моих родных, не думай, что я забыл про то, что ты нарушил свое же обещание. В каком-то смысле это мне помогло стать тем, кто я есть сейчас, но смерть моей матери это не искупит. — Древний маг дернулся, словно от пощечины. — Так что давай больше не вспоминать, кто кому и что должен. Итак, я повторяю свой вопрос: ты собираешься вмешаться?
— А у меня есть выбор? — усмехнулся старик. — Ты стал намного сильнее меня за какие-то полтора десятилетия, теперь можешь просто приказывать.
— Даже не подумаю, — покачал Лаз головой. — Мне не нужны союзники, которым я должен что-то приказывать. Если не хочешь вмешиваться — не надо, я не буду тебя осуждать и это никак не скажется на наших отношениях. Ты в полном праве остаться в стороне.
Повисла долгая пауза.
— Теперь я понимаю, почему ты следуешь за ним, — повернулся Чабу к Фаусту. Двое древних неплохо знали друг друга, пусть с их последней встречи прошло не одно десятилетие. — Я буду сражаться
за тебя, мальчик. Не за королей, с которыми ты в союзе, не ради блага Люпса и не ради победы над этим твоим культом. — Старик наклонился глубоко вперед, его длиннющая борода свернулась на земле похожим на белоснежную змею колечком. — За тебя. Ты смог в столь юном возрасте сделать такое, о чем я мог только мечтать и я очень хочу своими глазами увидеть, какие еще чудеса ты сотворишь. — Его рука, словно та же змея, одним резким рывком схватила Лаза за запястье. — Но я хочу, чтобы ты кое-что понял про себя. Твоя сила огромна, но вместе с ней…— Приходит и ответственность? — Натянуто улыбнулся Лаз.
— Нет, — старик покачал головой. — Много кто пользуется своей силой без какого-либо отчета, без оглядки на других, и из этого далеко не всегда получается что-то плохое. И наоборот, имея самые благие мотивы можно натворить таких бед, что потом не разгрести. Люди несовершенны, склонны ошибаться и это можно сказать как про простых крестьян, так и про таких, как ты. Я хотел сказать, что сила влечет за собой безапелляционное право на власть, а вместе с тем и огромный соблазн. Обладая силой, невероятно заманчивой кажется возможность решения любых проблем исключительно с ее помощью. И если поддаться этому соблазну, то уже вне зависимости от благости намерений рано или поздно ты поймешь, что незаметно для себя стал чудовищем почище тех, с которыми сражался. — Чабу А’Маку немного расслабился и отклонился обратно. — Пока ты помнишь об этом, я буду следовать за тобой без каких-либо вопросов.
Он уже хотел отпустить руку Лаза, но молодой человек перехватил ладонь древнего мага и притянул его к себе.
— Ты говоришь очень складно. — От звука его голоса, хриплого, свистящего, жуткого, старик вздрогнул и инстинктивно попытался отстраниться, но хватка сотканного из магии тела была слишком велика. Фауст напрягся и привстал с кресла, готовый к любому развитию событий, из окна дома выглянуло испуганное лицо Айны. — Вот только ты понятия не имеешь о том, каких усилий мне на самом деле стоит противостоять тем «соблазнам», о которых ты говоришь. Но скажи мне вот что: что, если ради победы мне придется стать таким чудовищем? Что, если монстров может победить лишь еще больший монстр? Задумывался ли ты об этом? Что, если я уже ступил на путь, с которого нет возврата? Хочешь покажу тебе, что такое моя сила?
Чабу снова дернулся, стараясь вырваться, и снова безуспешно. Его лицо, смуглое, обветренное и покрытое вязью морщин, побледнело и вытянулось, рот открылся в беззвучном крике, но, словно загипнотизированный, он уже не мог отвести взгляда от глаз Лаза, вдруг ставших полностью черными, словно там, за тонким барьером, разлилась вечная и бесконечная тьма.
— Лаз, отпусти его! — Рявкнул Фауст, за мгновение оказываясь рядом со своим юным другом и встряхивая молодого человека за плечо.
Неожиданно, это помогло. Чабу А’Маку, дрожащий, как осиновый лист и покрытый холодной испариной отшатнулся от Лаза, чуть не опрокинув свое кресло.
— Не говори о том, о чем не знаешь, — бросил напоследок Лаз, после чего поднялся и, не сказав больше ни слова, вернулся в дом.
— Ты в порядке? — Проводив молодого человека недовольным взглядом, Фауст присел рядом с древним магом.
— Еще тогда, при первой встрече, я понял, что с ним что-то не так, — Чабу ответил лишь спустя минуту, когда дрожь наконец прошла и он смог сфокусировать взгляд на Фаусте. — его туман трансформации был черным, а это значит… — он запнулся, словно не решаясь произнести эти слова вслух.
— Что его душа также черная, — пестрый мечник кивнул.
— Ты видел?
— Более чем.
— Но тогда…
— Нет, ты не прав, — ответил Фауст на невысказанный вопрос Чабу. — Он не зло и даже не злой в том смысле, что можно подумать. Скорее наоборот, тот факт, что он борется с этой тьмой вот уже почти двадцать восемь лет означает, что он куда лучше, чем может показаться.
— Но… как с ТАКИМ можно бороться?! — старик неожиданно схватил Фауста за плечи и встряхнул, словно пытался привести в чувства. — Внутри него — ночь, тьма, бездна! Я смотрел в нее несколько минут и уже за это время оказался практически на грани помешательства, хотя сопротивлялся изо всех сил. Еще минут пятнадцать и от моих мозгов осталась бы только серая кашица! Как может он противостоять этому изо дня в день, из года в год?