"Фантастика 2024-100". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
– Меч забыла! – Рыкнул ей вдогонку Тор, подхватывая серебристый полуторный меч, забытый на столе. – Пьянь, дорвалась! Не зря ей глазки-то завязывают!
Тор уже почти швырнул клинок вслед хозяйке, но замер остановленный спокойным голосом Воя.
– Рыжий, мозги от злости отключились?! Это же – Меч Фемиды! И у меня уже есть идеи…
Друзья заговорщицки переглянулись и расплылись в улыбках.
– Да!
Глава 7
***
Сны. Сны. Сны.
Что за ними – целый мир?
Или
– … У него нет друзей. У него нет семьи. Своеобразная, очень извращенная, логика не присущая ни живым, ни мертвым. Мы проверили его предков – в его семье нет и не было - даже неинициированных, почти пять поколений.
– Не будет ли это… Отрицательно сказываться на его деловых качествах и влиять на работу? – Присутствующий на видеоконференции, "по ту" сторону экрана, человек, по-русски говорил медленно, осторожно подбирая слова.
– Сперва надо убедить его вообще принять наше предложение. А сделать это будет очень не просто. Он, все-таки… Странный человек…
– Это Вы еще мягко выразились! – Вступила в разговор молчавшая до этого женщина в белом халате. – Он – "перестарок". Убедить таких людей в чем-то, "навек" усвоенном – почти невозможно. А запугать – с его связями – себе дороже.
– Хм. Убедить можно даже барана! – Возразил иностранец. – Нужно только правильно…
– Этот человек – не "баран" и уж точно – не "перестарок"! – Новое действующее лицо появилось на границах экрана, активируя свою камеру, с которой на окружающих смотрел "новый русский", в малиновом пиджаке и оранжевой рубашке с бардовым галстуком. – Далеко не "баран"! То, что он использует в работе, называется "интуиция"! При неправильных первичных данных, неверных предпосылках – достаточно точный и четкий вывод. Из всего того, что я видел сегодня ночью… Это – "Координатор". Или вообще – "Хозяин"!
– Ты серьезно? – Женщина и иностранец – дуэтом выдали свои восклицания.
– Ага. А даже если и нет – терять такого человека – слишком дорого для "Фемиды". – Собеседник подмигнул им и, помахав рукой, исчез с экрана, оставляя черный квадрат.
– Может Рябоконь и ошибается. – Пробормотал себе под нос иностранец. – Но я в этом сильно сомневаюсь. Инга, дитя моё, сделайте по нему повторный расчет и введите два дополнительных фактора – окружение и… Семью. С этим человеком все не просто и кто знает, что он может и что он сможет – позже. В начале пути человечество делилось на рабов и господ. Потом на нищих и имущих. А теперь, похоже, пришло время деления на "знающих" и "владеющих". И, совершенно не понятно, что лучше…
Экран монитора погас, оставив в сумраке кабинета двух человек – мужчину и женщину, молчаливо замерших друг против друга.
– Это еще не все. – Альба осторожно посмотрела на меня. – Чуть позже, привезут еще и… Если ты не против, я бы хотела их отсмотреть, вместе с тобой. Архив огромен и сейчас, потерять хоть один байт информации – катастрофа.
Двухметровая панель телевизионного экрана, на котором только что разыгрывалось представление, мягко светилась, отбрасывая длинные тени, за наши спины.
Просмотровый зал, по причине каникул, дали нам на откуп – "Фемида" давным-давно закрыла один из своих филиалов и теперь, по окончании срока
хранения, любезно предоставила устаревшую информацию, для обучения студентов. Вот и сидели мы с Альбой, то ковыряясь в документах, то просматривая видео.Один раз попалась даже порнушка – за одним из кандидатов вели очень плотное наблюдение.
Если бы Стелла, словно не почувствовала что-то и не заявилась, открыв дверь без стука – мне было бы плохо. Очень – плохо!
А так – во всем виновата Стелла и точка!
Включив верхний свет, с улыбкой на губах начинаю собирать материалы и документы в большую коробку с маркировкой, начинающейся на 700.
Индекс города, который не перешибешь.
Еще когда мы только начали перебор документов, кольнула меня мыслишка, о сходстве. Кольнула.
А теперь вот – воткнулась и сидит занозой, заражая кровь и дергая нервы.
Ошибся, Рябоконь.
Не стал я "Координатором" и на "Хозяина" мне замахиваться рановато – опыт, такая штука, что приходит либо с возрастом, либо с путешествиями. Побуду-ка я тем, кто я есть!
И город этот – кстати – я ненавижу!
Все он отобрал у меня, сунув взамен только эту жизнь.
Он отобрал все тогда и пытается сделать это вновь.
– Сайд? Плохо себя чувствуешь? – Альба как всегда внимательна, доброжелательна, свежа и аппетитна, как яблоко-апорт. – Могу помочь?
Отработанной походкой, она делает шаг в мою сторону.
И упирается в коробку, которую я ей протягиваю.
Я не люблю блондинок.
От слова – "совсем" и до словосочетания – "нафиг-нафиг"!
– Альба, спасибо, пойду, отлежусь… - Скороговоркой пробормотал я и выскочил вон.
Знаю, что "бегать не набегаешься", но и вести беседы – нет моих сил.
За этот год, что меня отправили в Академию, Альба каждый месяц пробует меня затащить в кровать. Иногда – дважды в месяц, словно из спортивного азарта.
Правда, есть и плюсы – Лиззи добротно так подтянула мои познания, фактически вытолкнув на полный шестой уровень возможностей – низкий поклон ее предмету и ее фанатичному служению ему.
Сделав за один год то, что не смогли сделать за десять, она взяла меня в оборот еще крепче и теперь писала докторскую, пользуясь мной, как основным материалом.
Уже сколько чая и чего покрепче, выпито в ее трехкомнатной, точнее – трехсекционной – лаборатории. Был я и у неё дома – когда она умудрилась сломать ногу и разбить голову, вывалившись из окна, которое захотела помыть – собирал ей вещи и отвозил в ее лабораторию, потому что ложиться в больницу, эта красавица отказалась.
Альба, кстати, дико к ней ревновала, а Лиззи…
Лиззи словно дразнила, только не Альбу, а… Стеллу!
Вот, сам свет не разберет этих женщин.
Так, в мыслях и размышлениях, выбрался из корпуса и потопал к себе – благо жил я при Академии, в уютной квартирке, состоящей из четырех комнат – пустых! – комнат и здоровенной кухни, на которой сиротливо стояла плита и кухонный стол – на готовку времени просто не оставалось.
А, ну и самое главное украшение моей комнаты… Друза сапфиров!
Когда Лиззи дала мне такой качественный пинок, первое, что я сделал – вернулся в ТОТ мир и… Забрал этот кусок камня, в память о том, что все-таки остался в живых!