"Фантастика 2024-100". Компиляция. Книги 1-24

Капитан спал в обнимку со своей супругой, на моем единственном, нормальном, "лежбище" – диване. Даже разложить его смогли – "респект и уважуха" – я его и по трезвому состоянию, развернуть не могу, а тут – пьяными… Надо попросить, чтобы не складывали…

В четвертой комнате спал я.

Стеллы так и не обнаружилось.

Надеюсь, ее не понесло на "подвиги"?

Глава 8

***

… - Занятия в этом году мы начинаем с верой в будущее и надеждой на лучшее… - Президент академии, осыпанный научными регалиями, как собака – блохами, разливался соловьём перед студентами. Слушая профессорский спич, складывалось впечатление, будто нет в мире ничего лучше, чем стены академии, столь дорогие его сердцу.

Первое сентября, первый день осени и самый тоскливый день в глазах всей детей.

Сколько его не пытаются сделать привлекательным – получается не очень.

Вечно – учителя в мыле после приемок школ, родители – после закупок и сборов, а дети издерганы родителями.

Академию эта чаша тоже не обнесла – ремонтировался корпус общаги и два корпуса учебных – в этом году повезло попасть под ремонт общаге "психопатов", их же учебному корпусу и корпусу технарей.

– … Новые учебные аудитории откроют свои двери для самых востребованных специальностей. Академия, приложила все усилия, чтобы … - Президент разорялся, а в воздухе повисла странная, почти звенящая тишина.

Студенты, стоящие рядом со мной, переминались с ноги на ногу, обменивались мыслями, бросали косые взгляды в мою сторону, пытаясь пробиться под стенку моей защиты. Самые смелые и наглые, успели выкурить по сигарете, спрятавшись за спинами своих товарищей и выпуская дым в рукава.

Наивные.

Это я добрый и милый, стою к ним спиной. А вот Стелла - сидит на "амвоне" и очень даже хорошо все видит.

Да и складывать бычки, в карманы… Фу, как не культурно…

Очередной "наглец" начал подстраиваться под мой ритм, пробуя меня на зуб.

Следовало бы проучить, но – ломы!

Год работы в академии принес свои плоды – "ломизм крайней степени". Ну да ладно, "проживем как-нибудь без АЭС"!

Тем более что теперь, "пробовать меня на зуб", будут многие – злопамятная Стелла, поставила мой курс в список обязательных.

Получилось все, как в "Иронии…" – почти на грани выключения, я добился от декана карт-бланша на набор собственной группы, правда, с каким-то условием, о котором я наутро – убей! – не помнил.

Оказалось – "обязательная программа".

Низкий тебе поклон, Стелла-Свет-Тимуровна! Спасибо, что позвонила и напомнила, ближе к вечеру. Иначе – "СУРПРАЙЗ-З-З", как говорят наши "англоязыкие" студенты.

Осенний ветерок баловался с женскими прическами и, хоть еще под ногами не хрустели желтые листья, деревья словно вещали в эфир – "Спать! Спать! Спать!"

Весной они проснутся и снова – сперва зеленая дымка, потом – листва, потом – гроза…

Пятьсот учеников.

Пять сотен разных характеров и склонностей.

Они еще не знают точно, что именно их ждет за стенами академии, но уже догадываются – ничего хорошего.

– Я поздравляю вас, всех, с первым сентя… - Грохот и подпрыгнувший подиум летнего театра, прервали нашего президента.

– … бря! – Закончил фразу профессор Артанский и развернулся в сторону грохота. – Б…!

Студенты, как дети малые – покажи пальчик – смеяться будут, а тут – такой повод! Мат из уст целого Президента и Прохвессора!

Смешки, сперва робкие, а затем все нарастающие, как клубы табачного дыма, за змеились по рядам.

"Надеюсь это – не общага, гори она синим пропадом!" – Простонала в эфир Стелла.

Спохватилась и "закрылась".

"Может быть – пропаном?!" – Поправила декана ехидная химичка, добавив смайлик.

Наблюдая за пикировкой декана кафедры аналитики и декана кафедры химии, я добавил и своих пять копеек, о которых узнал совершенно случайно – на следующий год будут ремонтировать общагу химиков и их же корпуса – все два.

Той же конторой, что и ремонтировала!

Улыбка Стеллы, согрела мою душу, чуть больше, чем помрачневшее лицо "химички".

Интересно, после позавчерашней пьянки, Стелла стала если и не ближе, то понятнее – однозначно. Словно, потеряв контроль от выпитого, женщина открылась с новой и очень неожиданной, стороны.

"Интересно, а когда она ушла?" – Третий вопрос, терзающий меня после нашего "попоищества".

– Что, не отошел? – Стелла многозначительно "кивнула" в сторону Альбы.

Как ни крути – "мыслеречь", "лайн" и наши "комплектаты", они же "конструкты"" – самое шикарное, что могло произойти с миром.

Словами, такую гамму чувств и эмоций просто не передать!

Так что, в ответ, Стелла получила весьма многообещающий слоган.

Настолько "весьма", что Альба вздрогнула, ведь ее слоган касался в первую очередь.

– И вообще, с каких пор личная жизнь преподавателя является головной болью декана?! – Возмутился я, "вскрыв" второе дно ее "кивка".

– Так ты… - Изумление Стеллы было таким явным, что я, под шумок, "поймал" эхо и еще одной мысли, о некоем споре. Но тут Стелла пришла в себя и закрылась наглухо.

– Кстати, – решил я ковать железо, не отходя от кассы. – Согласно вашему спору…

– И о споре ты знаешь… - Стелла дернулась. – Кто проболтался, если не секрет? Или ты, по привычке, "жучков" везде накидал?

Мысли Стеллы панически метались. Она слегка изменилась в лице, но все равно выглядела очень даже хорошо. Вру, конечно – выглядела Стелла просто Фантастически!

Можно было чуть-чуть нажать и считать информацию. Скрипнув зубами, не стал этого делать.

Кое-что изменилось в моих отношениях к Стелле, с той пьянки. В лучшую, сторону.

– Я потом тебе расскажу. – Пообещала Стелла. – Потом. Все-все.

Пока мы общались и выясняли отношения, легкий осенний ветерок донес до нас запахи и клубы пыли.

Пара секунд мыслеречи.

А за клубами пыли – еще клубы пыли и снова дрогнул подиум, в этот раз, сбросив с себя всех на нем стоявших, сидевших и даже- лежавшего профессора, под ноги, точнее – рядом с валяющимися студентами.

Робкий голос Альбы, прокричавшей"землетрясение", перекрыл длинный вопль "врача и водки, тьфу, носилки, тьфу – аптечку, гады – хватит ржать – это не шутка – все серьезно!"

Студентки – медики развлекались, "ощупывая" упавших парней на предмет травм и повреждений, преподаватели пытались навести порядок в этом кавардаке, а я замер в ступоре.