"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Подожди! — воскликнула я.
— Остановись, Танияр! — почти одновременно со мной воскликнул каан. — Я ничего не понимаю! Ты хочешь сказать, что Селек сошлась с илгизитами, и они служат ей?
— Илгизиты служат Селек? — переспросил алдар и издевательски хохотнул. — Это Селек служит илгизитам, Налык.
И я охнула, озаренная очередным открытием. Ну, конечно же! Сколь бы ни была эта женщина хитра и коварна, но откуда в ней возьмется столько изощренности? Это илгизитам приходится уже не один век идти извилистыми путями, а в таганах люди немногим превзошли племена. Они еще достаточно прямолинейны и искренны в своих чувствах, чтобы изобретать многоходовые интриги.
— О, Отец, — выдохнула
— Что, Ашити? — спросил Танияр, оборвав разговор с кааном, который вел, пока я думала. — Ты вновь увидела то, что я не заметил?
— Ну, конечно же, — произнесла я вслух. — Конечно! Столько коварства, и я бы сказала изысканности в намерениях Селек, но это не ее уровень. Люди, которые видят в пришельце из другого мира пользу и знания, это они способны разыграть столь сложную партию… Боги, Танияр! Вот это масштаб! Вот это задумка! Селек — марионетка в руках умного кукловода, а задирает нос… Ха-ха, — не выдержав, хохотнула я и, порывисто развернувшись к алдару, схватила его за плечо: — В ночь перед моим похищением мы разговаривали с мамой, к нам потом присоединился Берик… Ты помнишь, Берик?
— Помню, Ашити, — отозвался ягир.
— Мы тогда кое-что поняли о намерениях этой женщины, — продолжала я. — Она желает захватить и присоединить к Зеленым землям еще два тагана: Налыка и Елгана. Но, выходит, не для себя или Архама, а для отступников. От каменного леса и до границ двух последних таганов появится еще одно государство, в котором будут прославлять Черного. И это у самых границ священных земель! Этого нельзя допустить, нельзя!
Танияр обнял меня за плечи и мягко улыбнулся:
— Успокойся, Ашити, — сказал он. — Я уже понимаю, о чем ты говоришь, но надо пояснить Налыку. Я сам ему расскажу.
Кивнув, я застыла рядом, всё еще ни в силах прийти в себя от того, что открылось в эту минуту. А потом мне снова стало смешно. Сколько спеси, сколько важности, сколько высокомерия, а всего лишь шавка илгизитов! Я даже допускала, что Селек сама не осознавала, что готовит почву для вторжения, а лишь следовала подсказкам, видя в этом личную выгоду. Любопытно, она хоть понимала, кто ей помогает? Если да, то она предала Отца и тех, кто верен ему. Недаром она так боится Ашит…
— Ох, Отец, — прошептала я. — Теперь я понимаю твой замысел. Мы остановим их, не допустим осквернения твоей земли и душ твоих детей.
— Да, — услышала я и подняла взор на Танияра. — Ты помогла мне увидеть гниль в самом сердце Иртэгена, и теперь я уничтожу ее. Моя душа, — улыбнулся он и склонился к моим губам, совсем не обратив внимания на свидетелей его нежности.
Впрочем, поцелуй был кратким, но рука алдара еще крепче прижала меня к его телу. А напротив нас замер Налык. Он был мрачен и задумчив. Поглядывая на него, я понимала, что сейчас в нем борются сомнения. С одной стороны — знать, что враг сидит в горах, и тебя с ним разделяют другие таганы, а другое — он близко, и ты стал его целью. К тому же в дело оказался замешан муж его дочери, а еще женщина с глазами давнего неприятеля, которую почему-то слушает Танияр, у кого зять каана забрал челык. Как Налык относился к Селек, я не знала, но она была матерью Архама, и сын оставался ей верен.
— Ты можешь нам не верить, Налык, — сказал мой воин. — Можешь считать мою Ашити пагчи и врагом, хоть уже и увидел, что она не похожа на пагчи, и услышал слова, произнесенные на языке, какого нет даже в горах илгизитов. Но ты волен думать так, как тебе удобно. Только сбереги последнего сына, каан. Если меня ждет поражение, однажды твой челык окажется на голове Архама, а земли под властью отродья. Но если все-таки поймешь, что мы честны с тобой, в чем я могу принести тебе ответную клятву, то буду рад раскрыть тебе объятья и принять помощь. Если мы проиграем,
твой таган будет следующим. Хочешь защитить его, прими мой призыв и приходи драться вместе.— Ты ко мне не спешишь, — отведя взор, ответил Налык.
— Я тебя понял, каан. Оставайся и продолжай ненавидеть маленькое племя, а нас ждет настоящий враг. Но если передумаешь, я буду рад видеть тебя и твоих ягиров рядом с нами, — ответил Танияр и повторил: — Мы едем домой.
Нам не мешали. Мы сели на саулов, и направили их к воротам, но прежде, чем выехать, я обернулась и посмотрела на каана. Он уже входил в дверь своего дома, и только ягиры, негромко переговаривались, глядя нам вслед. Один тоже бросил взгляд вслед Налыку, поджал губы и покачал головой. Похоже, воины были мудрей своего повелителя, но они оставались его воинами, а потому сделают, как он скажет. Ну, хотя бы выслушал…
И Арангулы мы тоже покинули беспрепятственно. Никто из нас не произнес ни слова за всё это время. Я поглядывала на лицо Танияра, но так и не смогла угадать, о чем он думает, маска спокойного равнодушия была ему привычна, и снимать ее алдар не спешил. Он лишь улыбнулся мне, почувствовав взгляд, и вновь стал невозмутимым.
Уже за воротами воины вернули себе оружие, и наш отряд отправился туда, где ждал десятый ягир. И когда мы отдалились от Арангулы, из-за деревьев вышли пагчи. Танияр не просил у них поддержки, но воины племени всё равно пришли и ждали нашего появления, готовые прийти на помощь, если это потребуется. Танияр поднял руку, приветствуя их, но вдруг развернул саула и направился к пагчи. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним.
— Если позову вас на помощь, придете? — спросил алдар.
— Позови, и мы придем, — ответили ему воины, по своей привычке не став ничего уточнять. Им хватало слова — друг, чтобы протянуть руку.
— Позову, — кивнул Танияр. — Когда придет время, я брошу клич. Нас ждет большая битва.
Пагчи потрясли клинками, так ответив алдару, и мы вернулись на дорогу, уводившую к Зеленым землям. И как только мы въехали в лес, скрывшись от чужих глаз, Танияр рявкнул:
— Трус! Всегда трус! — и теперь мне окончательно стала понятна уверенность моего воина в его смелых и даже наглых действиях на подворье Налыка. Алдар и вправду знал этого каана и был уверен в том, что тот не пойдет дальше угроз, если увидит опасность. — Он будет сидеть и ждать, что с нами станет.
— Если нас перебьют, только тогда он сговорится с тем же Елганом и назовет себя избавителем, — мрачно ответил Юглус.
— Если раньше ни примет поганую веру илгизитов, — усмехнулся Берик.
— Ему понравилась мысль об объединении двух таганов, — произнес Танияр. — Я видел его взгляд, когда рассказал о желании Селек прибрать к рукам его таган и таган Елгана. Думаю, Налык отправит ему послание с предложением породниться. И если нас раздавят илгизиты, эти двое поделят Зеленые земли, а потом все земли достанутся их внуку. Если, конечно, останется, кому делить.
— И что ты намереваешься делать? — спросила я.
— Искать новых друзей, — ответил алдар. — Мы помиримся с кийрамами. У нас общий враг, и в союзе мы станем сильней, чем кусая друг друга за зад. А еще у нас есть пагчи.
— Но их мало, — возразила я.
— Пагчи дружат с унграми. Это племя живет на другом берегу Большой реки, с которой граничит земля пагчи. Если унгры тоже откликнутся на зов, то войско двух племен будет уже больше. С Елганом связываться не хочу. Он бы мог отозваться, но каан потребует жениться на его дочери, а я этого делать не собираюсь. Двух врагов сразу мы не выдержим. Пусть роднятся с Налыком, потом поговорим. Сейчас у нас есть мы сами и племена, а это уже немало. Но прежде, — он усмехнулся: — Поговорим с Селек. Я хочу знать больше о ее тайных друзьях.