"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Впрочем, дайвар был немал, и сидеть можно было друг напротив друга, но не за столом, а вдоль стен на скамьях. Делать записи на коленях было бы неудобно, да и выворачивать шею к соседу, который сидит от тебя через человека, тоже. Можно было, конечно, рассесться и по всему периметру дайвара, но вышло бы слишком удаленно. В общем, ни кабинет, ни дайвар не соответствовали необходимым требованиям.
Именно поэтому мы пришли на подворье ягиров, у них было подобие того, о чем я говорила. Это решение принял Танияр, я лишь огласила, каким хотела бы видеть зал Совета в будущем. Он подумал и согласился с моими доводами, а после сказал, где мы проведем наш первый Совет. У меня возражений не нашлось.
К
Что до нужного помещения, то его предназначение было весьма похожим на то, зачем и мы явились на воинское подворье. Я еще не была там ни разу, но супруг рассказал мне о ханаме – именно так называлось это место. Ханам использовали для обсуждения, того же совета ягиров, когда было о чем поговорить. К примеру, отбор юных претендентов или спор с каким-нибудь таганом. Или же призыв к союзу с соседями.
Алдар и ягиры, обладавшие всеобщим уважением, усаживались за стол, уставленный яствами и напитками, и начинали обсуждение. Кстати, хмеля на таких советах не было. Разум должен был оставаться чистым, чтобы решение было верным. Но это просто примечание.
Если каан был почитаем или же он являлся и алдаром своего войска, то он тоже входил в ханам и говорил вместе с воинами. Если же каану не доверяли, как прежде Архаму, то он узнавал о решении совета после его вынесения, не имея не только права голоса, но и возможности слушать. Впрочем, бывшему каану Зеленых земель алдаром служил его брат, потому его приказы все-таки исполнялись. По большей части. Ради таких, как повеление пойти войной на Дэрбинэ, даже совет ягиров не собирался, алдар отказывал сразу. Однако мы с вами помним истинную цель этих приказов: не идти против матери и не убить брата.
Но вернемся в сегодняшний день, тем более ни каана, ни самих Зеленых земель уже не существовало, как и алдара в прежнем его статусе. Ягиры еще не знали об этом, но это не означало, что данное решение будет когда-то отменено. Да, выборного алдара у войска уже не будет, но должность байчи-ягира останется и получит свои строго определенные полномочия. Дайнат не таган, и жить нам теперь придется по новым законам, и вот о новых веяниях мы и намеревались говорить.
– Сюда, дайнани, – ягир, который вел нас с Элькосом на второй этаж, толкнул дверь и отошел в сторону.
– Благодарю, – кивнула я и первой вошла в ханам.
Это оказался большой зал. Длинный, но узкий. Посреди него стоял почти такой же длинный стол со скамьями по обе его стороны. И свободного места оставалось ровно столько, чтобы можно было пройти за спинами сидящих, не протискиваясь. Никакого стула во главе стола не было, и это означало, что главенствующего положения никто здесь не имел – все были на равных.
– Принеси стул, – попросила я воина, всё еще стоявшего в дверном проеме.
В его глазах отразился вопрос, но уже через короткое мгновение он угас, и ягир, кивнув, исчез. Я вновь огляделась и приветливо улыбнулась двум мужчинам, уже находившимся в ханаме.
– Милости Отца, – поздоровалась я.
– И тебе Его милости, дайнани, – склонил голову Эгчен.
– Пусть Белый Дух будет милостив к своей дочери, – улыбнулся Илан.
На магистра оба тагайни посмотрели одинаково равнодушными взглядами, впрочем, бывший советник Архама все-таки кивнул. Байчи-ягир своего дружелюбия выказывать не спешил даже кивком. Я скосила глаза на Элькоса, но он по-прежнему хранил молчание, лишь склонил голову, здороваясь привычным ему образом.
Я коротко вздохнула, но увещевать и призывать изменить линию поведения не стала. В конце концов, магистр был не маленьким мальчиком. Он превратился в мужчину еще до того, как родилась моя родная матушка.– Где же дайн? – спросила я, ставя на стол свою сумочку с писчими принадлежностями. После кивнула хамче, и он уместил рядом с сумочкой небольшой сундучок.
Тагайни посмотрели на него с любопытством. Первым вернул мне свое внимание байчи.
– Танияр отправился за тобой, – сказал Эгчен.
– Должно быть, решил обойти Иртэген, – хмыкнула я. – Мы не встретились.
Илан улыбнулся, байчи остался невозмутим, как и магистр. Вновь вздохнув, я устроилась на скамье рядом с тем местом, куда встанет стул, и раскрыла свою сумочку. Три пары глаз наблюдали за тем, как я выставляю писчие принадлежности и раскладываю чистые листы бумаги. Затем очередь дошла до сундучка, и из него я достала подготовленные макеты будущих законов, которым немало времени уделила еще до последнего своего похищения, а после и исчезновения. Деловито переставив всё с места на место, я удовлетворенно потерла руки.
– Зачем всё это? – первым не выдержал любознательный Илан.
– Для работы, разумеется, – ответила я. – И на будущее я советую приходить на наши собрания с похожим набором. В государственных делах полагаться на память не стоит… Делах дайната, – привычно пояснила я незнакомое тагайни слово. – Записи помогают сделать не только подробный доклад, но и пометки по принятым решениям. Кстати, – я посмотрела на Илана, – нам стоит разработать шифр… Научиться делать записи, которые будут понятны только нам, и если любопытный или недруг сунет в них нос, то попросту ничего не поймет. Шифр особенно хорош для тайных донесений. Тут сыграл бы нам на руку мой родной язык, но лучше разработать шифровальную систему… – Я вздохнула и снова пояснила: – Придумать тайную письменность.
– Я понял тебя, дайнани, – улыбнулся бывший и вновь советник. – Ты позволишь потом говорить с тобой об этом?
– Разумеется, – ответила я.
– Если разрешит дайн, – тут же встрял Эгчен, и до нас донеслось:
– Дайн разрешит.
На пороге появился Танияр. За его плечом стоял Архам, а уже за ним примостился ягир со стулом. Маг склонился в церемонном поклоне, и дайн несильно хлопнул его по плечу:
– Доброго дня, магистр, – произнес он на нашем родном с Элькосом языке.
– Государь, – с почтением отозвался хамче.
– И тебе, свет моей души, доброго дня, – супруг склонился ко мне и поцеловал в щеку.
– Любовь моя, – улыбнулась я ему. После перевела взгляд на деверя: – Милости Отца, Архам.
– И тебе Его милости, Ашити, – ответил брат Танияра. – Эчиль велела передать, что молит Белого Духа о твоем благополучии. Она спрашивала, когда ты придешь к нам, и девочки только и говорят о том, что твои волосы горят, как солнце. Они мечтают снова дотронуться для них.
Я весело рассмеялась. Да, мои волосы произвели фурор! И вовсе не в дурном смысле. Во-первых, иртэгенцы знали, что волосы их дайнани выбелил Создатель, а на самом деле они похожи цветом на пламя. А во-вторых, такого цвета в Белом мире не было, и теперь я стала их достоянием и предметом гордости, если позволено будет так сказать о себе. Единственная на весь мир! Ни в одном тагане, ни в одном племени подобных не было.
Наверное, если бы люди увидели меня такой до того, как узнали близко и прониклись уважением, то отношение было бы иным. Но я уже давно была их Ашити, а еще, как отозвался однажды один из ягиров, – ласковая, как солнышко. А теперь я и вовсе воплощала в себе не только доброту, но и цвет огня. Да, тагайни пришли от меня сначала в ошеломление, а после в восторг.