"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Я по тебе тоже не скучала, — широко улыбнулась я. — У-у, бука-бяка, — поддразнила я братца, сложив из пальцев козу.
— Ладно-ладно, Мэйка, мы еще поговорим, — сощурился Аллан, незаметно, показывая мне кулак.
Я рассмеялась и крепко обняла брата. Он вырвался, с достоинством тряхнул головой и покосился на демона. В его глазах читался явный интерес. Папа кивнул нам и увел Аллана для мужского разговора. Мама взяла меня за руку, и мы направились в столовую комнату, где был накрыт стол. Бидди ждала нас. Деловито-хмурое выражение с ее лица так и не исчезло. Не любила наша домовиха, когда еда остывала. К готовке для
— А где еще два охламона? — грозно вопросила она.
— Папа повел Ала драть уши, — сообщила я. — Он что-то в еду хотел подсыпать.
— Что?! В мою еду?!! — домовиха извлекла из воздуха скалку и исчезла.
— Мэй, — мама укоризненно покачала головой.
— Да ты ябеда, светлячок, — насмешливо произнес Киан. — Сначала на меня наябедничала, теперь на родного брата.
— Поверь, взрывающаяся во рту еда тебе бы не понравилась, — не обиделась я. — Знаю я, что прыщ мог подсыпать… сама ему сыпала.
— Взрывной порошок? — уточнила мама. — Паршивцы! У Огонька брали? Ну, я ему…
— Бесполезно, — отмахнулась я. — Он сейчас никого и ничего не замечает, влюбился.
— Наш Огонек? — мама изумленно вскинула брови. — Ты должна мне все рассказать!
Когда вернулся папа, мама хохотала, прося еще раз рассказать о поющих в цветах созданиях и чирикающих птичках. Следом за папой брел Аллан, его уши имели насыщенный алый цвет и красиво топорщились. Братец хлюпал носом, но, заметив нас, гордо вскинул голову. Конечно, мы же Ронаны! Рядом с мелким паразитом важно выступала Бидди. Уши братца, явно, ее работа. Папа мог просто прихватить за ухо. Наш ледяной лорд словами мог ударить лучше, чем руками. После его лекций иногда очень хотелось, чтобы он просто отшлепал. Правда, чтобы заслужить папину лекцию, нужно было очень постараться.
— У вас тут весело, — улыбнулся папа, садясь на свое место.
Пришлось начать рассказывать заново. Так что за обедом было весело. О нашем деле никто вопросов не задавал, все важное после. Пока же мы обсуждали незначительные вещи. Учебу, предстоящий турнир. Эта информация очень заинтересовала папу и Аллана, мальчики, что с них возьмешь. Так что после обеда мы разделились. Мужчины отдельно, женщины: мама, я и Бидди — отдельно.
— А я платьишко тебе пошила, — сообщила домовиха, складывая ручки на животе. — Чую, пригодится скоро.
— Какое платьишко? — не поняла я.
— Красивое-е, — протянула мама. — Я вышивать помогала.
— Идем-ка, примеришь, — Бидди спрыгнула на пол и деловито пошлепала к двери.
Гонимая любопытством, я встала, мама обняла меня и повела следом за домовихой. Киан тут же вскинул голову и обернулся. Я кожей почувствовала его беспокойство и посмотрела на него, чтобы прошептать: "Скоро приду". Он кивнул, но беспокойство осталось.
— Что такое? — спросила мама, заметившая наши гляделки.
— Все хорошо, — улыбнулась я.
Бидди вела нас
в мою комнату, откинула полог кровати, и я ахнула. На моей постели лежало белоснежное платье, самое красивое из всех, что я когда-либо видела. Подвенечное платье! Я изумленно взглянула на домовиху, затем на маму.— Как вы узнали? — прошептала я.
— Что вы не продержитесь и года? — с улыбкой спросила мама, я кивнула.
— Как-как, — Бидди прислонилась к кровати, — шпынь сказал, как промеж вас искры летают.
— Дядя Алаис? — еще больше поразилась я. — Когда успел только?
— Пять дней назад, — ответила мама. — Он заходил к нам.
— Я за платьишко и взялась. Аккурат сегодня ночью с Айлишенькой закончили, — вставила домовиха.
Она замолчала и нетерпеливо посмотрела на меня, мама тоже смотрела выжидающе, и мне пришлось спешно раздеться. Да, ладно, пришлось. Я сама сгорала от нетерпения! Мама и Бидди помогли мне одеться, и я подошла к зеркалу. Мамочка сложила под подбородком руки и с умилением смотрела на меня. Бидди расправила складки, и заахала.
— Ух, ты! — только и смогла я сказать, глядя на воздушное создание в зеркале.
— Нравится? — спросила мамулечка.
— Ага, — выдохнула я и покружилась.
— Красота ты наша, пирожочек слатенький, — вдруг запричитала домовиха. — Для кого растили, для кого холили и лелеяли. Демоняке, тьфу, прости Свет, чтоб ему пусто было, отдаем.
— Бидди, — мама укоризненно покачала головой. — Когда? — это уже мне.
— Мы вместе об этом скажем, — виновато улыбнулась я.
— Ну и правильно, — Бидди снова деловито кивнула. — Муж и жена завсегда должны вместе быть. Вона, как Ормочка с Айлишечкой.
На том и порешили. Я вновь переоделась, и мы спустились вниз. Мужчины уже перебрались в гостиную. Аллан намертво прилип к Киану. Он все что-то выпытывал у моего жениха, и тот немного рассеянно ему отвечал. Демон поднял голову, как только мы вошли в гостиную, и меня окутала волна тепла. Братец посмотрел на меня:
— Знаешь, сестрица, — сказал он. — Все-таки есть в тебе что-то хорошее. — Осклабился и выдал. — Твой жених.
— Ну, хоть в чем-то наше мнение совпало, — усмехнулась я. Затем подошла, оттеснила мелкого прыща от собственного жениха и села рядом. — Мое, — сказала я и щелкнула братца по носу.
Мама грозно посмотрела на Аллана, и сопящий братец поплелся к ней. Мамулечка усадила братца между собой и папулечкой, Бидди примостилась на кресле, привычно сложив ручки на животе. Теперь все смотрели на нас с Кианом. Сказать, что я вдруг разволновалась, ничего не сказать. И вроде родные и так все поняли, и даже платье готово, а волнение охватило настолько сильно, что даже затряслись руки. Киан, почувствовавший мое состояние, обнял меня, и волнение немного отступило.
— Когда? — задал вопрос папа, пристально глядя на демона.
— Через неделю, — ответил он, сразу сообразив, о чем спрашивает мой отец. — В первый день каникул.
— Храм при замке, — практически потребовал папа.
— Да, — кивнул Киан. — Но после обряда по вашим традициям, мы перейдем в мой мир и совершим ритуал воссоединения.
— Как это? — опешила домовиха. — А положенные пять дней празднеств?
Я почувствовала, как моего демоненочка захлестнула целая волна эмоций после слов Бидди. И добрых там не было. Зато желание придушить домовиху ощущалось очень сильно.