"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Негодяй, – беззлобно огрызнулась я и положила голову ему на плечо; опять стало уютно.
Кузнечик снова подкинул сухие ветки и прикрыл глаза. Капитан толкнул его в плечо:
– Иди, ложись, я послежу за огнем.
Матрос кивнул и отошел к остальным. Вскоре его негромкий храп разнесся над нашим маленьким лагерем. За кустами послышался негромкий кашель часового. Зевнув, я вскинула голову и посмотрела на черное небо, усыпанное звездами. Они были ярче и ближе, чем дома. Вэй протянул мне небольшую бутыль.
– Спаиваешь, – усмехнулась я.
– Согреваю, – не согласился пират.
Я сделала глоток и зажмурилась, тряхнув головой. Мне и так уже было не холодно,
– У меня луженая глотка, – сказал он, заметив мое удивление. – Ангел мой, я столько этой дряни выпил, маленький глоток – ничто.
Я встала и направилась к кустам. Вэй тут же обернулся.
– Куда?
– Туда, куда я тебя с собой не приглашаю, – ответила я и тихо рассмеялась. – И не вздумай мне сейчас говорить гадости, несносный пират.
– Уговорила, буду молчать, – кивнул он с улыбкой. – Только лучше туда иди, – Вэй указал мне на противоположную сторону. – Там стоит часовой.
Когда я вернулась, Лоет сидел боком к огню и смотрел в его сердцевину. Он обернулся на мои шаги, но тут же опять взгляд его вернулся к языкам пламени. Я снова села, теперь прижавшись спиной к спине капитана, откинула назад голову и посмотрела туда же, куда глядел Лоет. Рядом стояла бутылка с ромом. Уже самовольно я сделала глоток и вернула бутыль на место. Ее взял капитан, глотнул, и мы снова затихли.
– Почему здесь так близко звезды? – спросила я.
– Я потом тебе объясню, мой Ангел, хорошо? – негромко ответил Вэй.
– Хорошо, – согласилась я и опять замолчала.
Но ненадолго. Теперь мне не хотелось тишины.
– Вэй, – позвала я капитана.
– Что?
– Вэй, расскажи еще о себе, – попросила я.
– Я уже все тебе рассказал, – услышала я, но не согласилась с его ответом.
Потянулась за бутылкой, но получила по руке.
– Жадина, – фыркнула я.
– Пьяница, – тут же ответил Лоет, а я парировала:
– Это ты пьяница. – Но пират остался неумолим, и я возмутилась: – Ну Вэй, дай хоть последние деньки погулять и выпить. Я же скоро…
– Так что ты хотела узнать про меня? – перебил меня капитан и отдал бутылку.
Я почувствовала себя неловко, потому что в его голосе вдруг зазвучало раздражение. И чтобы окончательно не испортить прелесть этой ночи, я все же сделала свой глоток, передала бутылку капитану и снова посмотрела на огонь, собираясь с мыслями.
– Ты говорил, что для семьи ты умер, – начала я и спохватилась, – но если тебе неприятно об этом говорить…
– Спрашивай, – Вэй устало вздохнул. – Лучше будем говорить об этом, чем о… будущем. Прошлое… оно уже не ранит, так ведь? Это прошлое, и ничего больше. Прошло и забылось. Спрашивай, – уже решительно закончил он.
Теперь замолчала я. Отчего-то вдруг защемило в груди, но было страшно заглядывать в свою собственную душу, потому что увидеть ответ казалось невыносимым. Не хочу… нет, не могу я видеть того, что скрывают под собой мои дневные переживания. Следующий глоток рома был машинальным и большим. Я отчаянно закашлялась, слезы брызнули из глаз, и Вэй обернулся, быстро протягивая мне воду.
– На хоть запей, – с улыбкой произнес он. – Чудо ты ангельское.
– Спасибо, – сипло ответила я.
Капитан развернулся
ко мне, и я оказалась заключена в теплом коконе его тела, как тогда, когда он грел меня на острове. Вместо неловкости и смущения я почувствовала удовлетворение и накрыла его руки своими.– Спрашивай, – очень тихо произнес Вэй. – В другой раз могу не согласиться.
– Ты сказал, что заболел морем с пяти лет, – наконец заговорила я, сменив предыдущий вопрос на новый. – И что к этому причастен ваш с братом гувернер.
Лоет потерся щекой о мою макушку и затих так, а я не посмела пошевелиться или отодвинуться. Понимала, что так нельзя. Ничего этого нельзя: ни сидеть вот так, ни спать на плече у чужого мне мужчины, ни даже просто прижиматься к нему. Только Вэйлр Лоет каким-то необъяснимым образом оказался вдруг мне близким, почти родным. И находиться рядом с ним вот так, позволяя обнимать себя, тереться щекой о волосы и сжимать мои пальцы в его ладонях, было хорошо и приятно.
– Да, наш гувернер был моряком, – заговорил Вэй. – В одном из морских сражений он стал инвалидом, и его списали на берег. У Урсо была деревянная нога, которая поначалу сильно пугала нас с братом, но со шпагой это ему не мешало обращаться. Урсо фехтовал как бог. Он отлично знал историю, географию, прекрасно разбирался в литературе, виртуозно обращался с цифрами и был влюблен в море. Этой любовью он делился с нами. Брат засыпал, когда Урсо начинал свои рассказы, а я слушал, открыв рот. Когда нам исполнилось по тринадцать лет, Урсо ушел от нас. Там была какая-то нехорошая история, которая обернулась скандалом. Нас, еще мальчишек, в нее не посвящали, но мы слышали сплетни прислуги. Я не хочу их тебе пересказывать, мой Ангел. Для меня Урсо навсегда остался чем-то светлым и неповторимым. Такие люди встречаются редко, и забыть их уже невозможно. Когда он уходил, я поклялся ему, что стану моряком. И как только мне исполнилось шестнадцать, я настоял, чтобы меня отправили в Морскую академию. Отец видел меня, как и брата, вельможей, но я был непреклонен, и он сдался.
– Вы с братом близнецы? – я вывернулась и посмотрела на капитана, и он кивнул.
– Только внешне. Внутренне мы совершенно разные. Он чопорный, я раздолбай. Сейчас он единственный наследник всего, чем владеет моя семья, а я владею «Счастливчиком» и целым миром, – Вэй улыбнулся и слегка щелкнул меня по носу. – Не смотри на меня с таким сочувствием. У меня есть все, чего я хотел, и я ни о чем не жалею. Почти ни о чем. Для полного счастья мне не хватает самой малости, но эту малость мне никогда не получить – значит, буду довольствоваться целым миром.
Капитан снова посмотрел в самый центр огня, подбросил в него несколько сухих веток и опять прижался ко мне щекой.
– Но почему ты решил, что твоя семья не хочет тебя знать? – спросила я, тоже глядя на пламя.
– Я был дома, когда старый пес Ансель уже взял меня к себе, – чуть помедлив, ответил Лоет. – Он отпустил меня, когда я попросил. Дома уже получили известие о моей гибели, потому мое появление встретили очень бурно. Я рассказал отцу и брату все, что произошло со мной. Отец выслушал и велел забыть о том, что творится на флоте и остаться дома, но я ответил, что вернусь обратно и что забывать позор королевских офицеров не собираюсь. Отец дал мне выбор: или я исполняю его приказ и становлюсь тем, кем он всегда меня видел… или же возвращаюсь назад, и семья продолжает считать меня погибшим, потому что пирата в его роду быть не может. Отец даже не дал мне выбора между торговым флотом и дворцовой службой. Или вельможа, или пират. Я выбрал пирата. С тех пор я для них умер, они для меня стали забытым прошлым.