"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Наук и тайн древних дали.
Путь Арьнена горит звездой!
– А ты молодец, парень. Держи! – рассмеялся во весь голос Грег, глядя на отпавшую челюсть барда. Затем воин вытащил из кошеля монетку и кинул мне. Гордость попробовала было робко возмутиться, но практичность и желание хорошо питаться уже ловко поймали деньги на лету. – Давненько я у этого типа такой рожи не видывал!
– Грег! – возмущённо воскликнул поэт. – Ты же мой друг!
– Кто тебе такое сказал?! Я просто иногда
– Новой беды? – удивился Арнео, с подозрением и некой опаской оглядывая меня. Он даже не взглянул на Эветту.
– Да-да, – подтвердил Грег. – Мне плевать, что ты там будешь делать завтра, потому что завтра я уезжаю обратно в Цурканду. Но сегодня – никаких неприятностей! Я просто хочу цивильно отдохнуть.
– Но ярмарка будет идти ещё шесть дней! А послезавтра вообще отбытие королевича. Праздник на празднике!
– Я уже получил свой приз и сваливаю пораньше, пока тракты пусты.
– Вот они друзья. Всё время встают на пути к счастью. Но, хотя сейчас мужская дружба и призывает меня проститься с вами, – вздохнул Арнео и, печально посмотрев на мою подругу, поцеловал её ладонь с грацией настоящего придворного, – мы ведь увидимся ещё, моя радость?
– Если только вы будете настойчиво искать моего общества.
После этих холодных слов, определённо выражающих недовольство произошедшим, Эветта сама ухватилась за мой локоть и повела меня прочь из таверны. Я не стал сопротивляться такой близости, потому что её основательно шатало от выпитого спиртного. Возможно, без поддержки она и не дошла бы до дома.
Смрадный воздух улицы всё равно дышал свежестью. Было ощутимо прохладно. Кожа рук покрылась мурашками, но идти нам надо было не так долго, чтобы продрогнуть до костей. Почти всю дорогу мы молчали. Не знаю, о чём думала она, но я злился. Вспоминая ощущения, связанные с Эветтой за сегодня, я сделал вывод, что все они мне очень не нравятся. И не мог взять в толк, отчего придаю им такое значение, чтобы прокручивать в голове снова и снова, отчего не забываю, как прочие банальные неприятности.
Почему все её поступки так обидели меня? Почему мне хочется запереть её в комнате и не выпускать из дома, пока гадкий Арнео не уедет? Почему я вообще так горд, что иду с ней под руку?
– Арьнен, – вдруг нарушила тишину Эветта. Пьяный голос звучал так, как будто ей было тяжело говорить. Она едва ворочала языком. – Когда ты попросил меня подать руку и пойти с тобой, я была готова встать и тут же последовать куда угодно, лишь бы ты был рядом. Я ведь не думала, что ты вообще вспомнишь обо мне за исследованием… на своём пути к звёздам.
– Я вспоминал о тебе. И не раз.
Ещё бы! Мне так было нужно, чтобы она подавала знаки с другого края поля, надо ли поправлять маячок или нет. И на сколько градусов. Бегал туда-сюда, по-дурацки теряя время на полнейшей ерунде!
– И ты вернулся за мной.
Она широко улыбнулась, поглядев на меня с некой мечтательностью. В её глазах отразились обе луны. Отблеск был очень красив. Я постарался запомнить его, чтобы однажды воссоздать в рисунке, но из-за пристального взгляда перестал следить за дорогой и споткнулся о выступающую доску деревянной мостовой. Шаткое равновесие стало нарушено. Я едва сумел удержаться на ногах и то благодаря помощи Эветты. С лавочки, стоящей возле крыльца голубого дома вдовы, к которой ходил Гастон, донеслось женское приглушённое хихиканье.
– Мы теперь всегда будем вместе возвращаться, – продолжил я нашу беседу, когда сделал вид, что никакой оказии и не произошло.
– Правда?
Довольная интонация Эветты не показалась мне хоть сколько-нибудь логичной.
Ну, да чего с пьяной взять?
– Правда. Мастер Гастон сказал, что по отдельности нас больше за порог не пустит и не выпустит.
– Что?! – она резко убрала свою руку с моего локтя. – Так ты только из-за него пришёл? Так тебя за мной послали?!
– Конечно.
– А я-то думала!
Не договорив, какие же именно мысли к ней пришли, Эветта зачем-то обогнала меня и первой зашла в дом. Гастон сидел в кресле в углу, поджидая нас, и при свете фонаря осматривал заготовку необычной формы. Её он сделал своими руками, желая создать какой-то новый тип посуды. Это мне было известно.
– Вернулись-таки, – довольно произнёс ремесленник, а затем сморщил нос. – Ну, вы и набрались, барышня! Словно моряк, попавший в порт после длительного плавания.
– Там было очень весело, мастер Гастон! – сказала она, намереваясь подняться по лестнице, но подвернула ногу и рухнула на первой же ступени.
Хозяин дома крайне неодобрительно покачал головой и встал со своего кресла, чтобы поднять Эветту. Затем он буквально-таки поволок её наверх, дав мне указание оставаться на месте. Подумав, я всё же сошёл с него и отправился на кухню делать бутерброд. Куриной лапки с овощами хватило, чтобы наесться вдоволь на очень краткое время, так как, получив возможность набивать желудок чем угодно по своему выбору и финансовым возможностям, я приобрёл отменный аппетит. Мне постоянно хотелось есть. Зверски.
Между тем со второго этажа донеслись наставления (слов было не разобрать, но интонация идеально подходила для нотаций). Пару раз были слышны и жалобные оправдания Эветты. После них голос Гастона набирал силу. Я даже так и застыл со своим бутербродом, прислушиваясь. Но, ничего толком не разобрав, принялся неторопливо пережёвывать хлеб с маслом, колбасой и сыром.
– Эй, малец, – обратился ко мне красильщик, когда спустился вниз. – Присмотри за сестрой. Её может начать рвать, а я к соседке обещал наведаться. Вернусь утром.
– Хорошо.
Он ушёл. Я же, крайне довольный этим обстоятельством, быстро доел бутерброд, вытер о рубашку сальные пальцы (тут же мысленно коря себя за поступок) и, вытащив из сумки, поставленной Гастоном в угол кухни, собранные по дороге травы, направился за Эветтой. Она лежала на кровати, раскинув руки, смотрела на потолок стеклянными глазами и едва повернула в мою сторону голову.
– Чего тебе?
– Гастон ушёл к соседке, так что можно варкой проявителя заняться. К утру как раз запах выветрится.