"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Я был опьянён собственными мыслями и амбициями. Мне даже не вспоминалось, что некогда в Эрвинье я вовсе отринул магию, так как был предельно доволен жизнью и безо всех этих высот. Я тащил на своём плече сумку со шкатулкой, но совсем забыл суть, заключающуюся в хранящихся в ней предметах. Их силы оказалось недостаточно, чтобы я вспомнил, из чего вообще строится счастье.
В результате мои ноги делали шаг за шагом по давно уже мёртвому миру. Я шёл по бесконечно мёртвому городу, на меня пялились тысячи мёртвых глаз, но я был равнодушен к происходящему вокруг меня. Я находился в полном умиротворении с внешним.
Я забыл и в результате предал самого себя.
III.2.
Путь был знаком и тем откровенно меня раздражал. Я считал досадным недоразумением, что при посещении Некриториса вынужден идти одним и тем же маршрутом. Вместо того, чтобы сразу перенести себя к месту, которое можно было бы назвать храмом, я покорно плёлся, как улитка, по предназначенной для служителей дороге.
«Конечно, как же без любования дивными красотами-то», - мысленно язвил мой внутренний голос.
Однако я никогда не стремился нарушать правила без особой нужды. Во всяком случае сейчас, мне по-любому стоило смирить все позывы к бунтарству. Достаточно было одного обстоятельства, что я уже изменился. Ни к чему наглеть. От преображения руны Тьмы никуда не исчезли под кожей, я по-прежнему являлся рабом и должен был помнить об этом.
Власть Хозяев надо мной оставалась неоспоримой.
«Интересно, выживу ли я в случае, если они позвали меня сюда, чтобы показательно уничтожить?» - проскользнула в моей голове тревожная мысль, но я тут же отмёл её. Нечего думать как о наказании, так и о сопротивлении. Я силён, но один.
«Один в поле не воин, а странник», - вдруг вспомнилась мне пословица, заставившая меня широко улыбнуться и даже хохотнуть.
Но мёртвые мало умеют удивляться. Нежить, попадающаяся мне на пути, никак не отреагировала на мою улыбку. Лишь служитель-призрак окинул внимательным взглядом, и это внимание пустых глазниц заставило меня перестать думать о всяких глупостях. Нечему смеяться, всё серьёзнее некуда. И нечего накручивать себя, а то можно начать бояться. Пусть не сейчас, но в самом ближайшем будущем я всё равно предстану перед Хозяевами. И в этот момент я должен быть уверен в себе. Человека, дрожащего от страха, никто не признает себе равным. Никогда.
Настроив себя на нужный лад, я даже смотреть на окружающий меня мир стал по-другому. Мои сапоги чётко делали по безжизненной земле Некриториса шаг за шагом, с каждым мгновением приближая возвышающуюся впереди пирамиду. Они несли меня к ней, а заодно к Глашатаям, чьей задачей являлось координировать действия служителей Тьмы. Они сообщили бы мне моё будущее, и я ни капли не страшился его. Во мне не было сомнений. Я перестал бояться любых перемен. Главное, чтобы они вообще случились. Если Хозяева нисколько не обратят внимание на мои новые возможности, если они не дадут знать, что я стал чем-то большим, чем очередной интересный раб, вот что будет страшно. Вернуться к самому себе прежнему, это утратило для меня всякий смысл и по-настоящему казалось беспросветной судьбой.
Внутрь мрачного храма я вошёл хозяйской поступью и сразу уверенно направился к одному из Глашатаев.
– Тьма позвала меня. Я явился.
Сухой пергамент, на которую походила кожа век глашатая, приподнялся, открывая моему взору белые мутные глаза. Некогда этот мертвец, иссушенный словно мумия, был эльфом, поэтому его длинные белые волосы и черты лица по-прежнему можно было назвать красивыми. Однако лишённый даже капли жизни, он заставил моё сердце биться чаще. Взгляд сам собой сосредотачивался то на проёме рта, заполненным чем-то похожим на паутину,
то на выступающих через кожу жёлтых костях рёбер, и я испытывал естественное для любого живого существа отвращение.«Проходи».
Голос звучал у меня в мыслях: хриплый и монотонный. И всё же я удивился не ему, а сказанному. Если Тьма пожелала моего прихода в Некриторис, это означало лишь то, что новый приказ я должен был услышать из чужих уст, а не напрямую от Хозяев. Причин для такого находилось немало. Элементарно, задание требовало длительных разъяснений, а рассказывать о нюансах с описанием всех подробностей владыки Тьмы никогда не стремились. Что уж говорить об ответах на возможные уточняющие вопросы? Поэтому я ждал некоего задания, соответствующего моим новым возможностям. Я ждал задачи, целью которой будет показать себя с лучшей стороны и на деле доказать, что я достоин наивысшего внимания.
Удивлённый, я прошествовал за глашатаем в зал, где до этого никогда не был.
… Зачем мне куда-то идти? Я же уже на месте.
«Проходи», - повторил глашатай, указав наконечником посоха, что он держал в руках, на узор на монолите чёрного камня.
Я встал, куда указывали. Изображение тут же мягко засветилось зелёным. Руны под моей кожей ощутимо зажгло, а в центральном фрагменте рисунка разгулялось самое настоящее действо. Серые линии заискрились, вспыхивая изумрудным пламенем, а затем обратились в привычный для моего взора столп из гротескных масок умирающих созданий.
Я незамедлительно преклонил колено и вскоре услышал множественные голоса.
– Служитель пришёл на зов…
– Но стал иным…
– Служитель изменился…
– Вижу перемены его…
– Ведаю тайны его… (едкий смех)
– Чувствую суть изменений в нём…
– Наследие Джух-аджха прорвало цепи забвения…
Едва прозвучало упоминание о Джух-аджха, как в зелёном столпе света возник призрачный силуэт. Он становился всё плотнее и плотнее, и вскоре я отчётливо увидел облик того, кого, по всей вероятности, некогда называли «червелицым». Это крупное существо выглядело воистину отвратительно и ничего общего с человеческим телом не имело. Я бы вообще сказал, что оно напоминает какое-то насекомое с неестественно вытянутым черепом, но не мог определиться какое именно насекомое оно могло мне напомнить. Быть может ассоциация возникла только из-за более, чем четырёх конечностей? Я не знал.
Между тем Хозяева продолжали говорить, а силуэт Джух-аджха постепенно истончился.
– (устало) Всё в бесконечности времени повторяется по замкнутому кругу…
– Древние запреты нарушены вновь…
– (насмешливо) Насколько служителю понравится его новая власть?...
– Важнее, насколько он справится с воскресшим прошлым...
– Хватит ли его на дальнейшее служение нам?...
– (снова едкий смех) Могущество украдено служителем, но для чего?...
В моём сознании давно сложился ответ на этот вопрос. И если честно, я ждал его значительно раньше. Однако внезапно мой рот словно склеило. Я и хотел бы чего-нибудь сказать, так как давно подготовил отличную речь, но элементарно не мог приоткрыть губы. Не знаю как, но до меня вконец дошло осознание что и кому я намерен сообщить. Тоже самое, как крестьянину предложить королю на своём троне подвинуться!
Пауза затянулась. Глашатай неторопливо подошёл на своих длинных искорёженных ногах ближе и со спины положил неприятно сухие жёсткие пальцы на мои виски.