"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21

– Теперь мне стало понятно, откуда возник интерес к комиксам. Ты просто творческая натура, - признала она с некоторым облегчением, но это чувство тут же и исчезло.

– Разумеется. Мой язык, как язык людей и даже животных, создан из мяса, но им я создаю иной образ жизни, которому следует всё тело – банальная плоть и кровь. Вопрос не в том, что свойственно мне, а стоит ли жить как зверю, вскармливая утробу?

– Ну… Ну не всем же дано красиво выражать свои мысли, - стараясь унять некое внутреннее напряжение, ответила Лея.

– Да. Именно это и свойственно добыче.

Хищная улыбка собеседника вызвала интуитивное беспокойство и неосознанную тревогу. Она, в желании вернуть душевное равновесие, отвернулась, делая вид, что решила подойти к следующему экспонату.

– Знаешь, чем тебе не понравились мои слова? – напрямую спросил Вит, заставляя её вновь посмотреть на него.

– Они очень странные.

– Нет. Это не причина, - отверг он её предположение с некой суровостью. – Странное может вызывать и радость, и восхищение. Не только неприязнь.

– И чем же? – всё же уточнить она.

– Ты ассоциируешь себя с добычей, а не с охотником, и это кардинально влияет на твой выбор воспоминаний.

– Выбор воспоминаний? – переспросила Лея, удивляясь подобному словосочетанию.

– В общем-то, всю нашу жизнь составляют мысли и поступки. Некоторые расписывают их на бумаге и гордо называют мемуарами, но большинство не видит смысла в подобном и сохраняет память где-то здесь или здесь.

Он указал поочерёдно ладонью на висок, а затем на сердце. Действие немного походило на восточное приветствие, а потому, несмотря на серьёзный тон беседы, Лея улыбнулась.

– Однако это хранилище редко кто из людей использует по полной, на поверхности остаются наиболее актуальные жизненные моменты и то, что считается ценным. А дорогими люди признают именно счастливые воспоминания, всё грустное они предпочитают стирать, - продолжил Вит, поправляя ладонью волосы. – Поэтому если на вопрос, что происходило в твоей судьбе, тебе приходится долго задумываться, то действительно нравящихся тебе событий мало. А это хороший повод изменить своим привычкам.

– Разве? – засомневалась она. – Горечь обид, разлук, потерь не менее сложно забыть. А они не менее важны.

– Как опыт. Те, кто сосредоточен на них и на их получении, долго не живут. И уж точно не живут счастливо, – усмехнулся Вит. – Поэтому такое любовно укладывается человечеством на дно сундука памяти. А когда в руки ещё и вручается замок, позволяющий запереть от сознания такую огромную часть архива, то…

– То что?

– То, чтобы вспомнить, да ещё и вспомнить именно так, как и было, а не так как хотелось бы воображению, придётся серьёзно потрудиться. Каждое забытое мгновение утягивает за собой последующие дни, месяцы, годы. И дабы вернуться к этому самому первому мигу придётся распутать самый настоящий лабиринт нитей.

– А может и не стоит хранить всю свою жизнь досконально? – беззаботно предположила Лея. – Не зря же природой задумано, чтобы люди не помнили абсолютно всё?

– Да. Именно это и свойственно добыче, - беззаботно сказал Вит и подмигнул. Это заставило её немного обидеться.

– Можно подумать, что у тебя всё по-другому.

– Заурядно доказывать что-то на словах. Просто попробуй хотя бы один день в своей жизни поступать и вести себя не так, как ты бы сделала. Весьма примитивно, но позволит ощутить настоящее иначе.

– Когда-нибудь так и сделаю, - уверила его Лея.

– Зачем когда-нибудь? Сегодня ты уже изменила привычный ход событий, соглашаясь идти со мной на выставку. Продолжи это начинание. Тебе ведь интересно, что из этого выйдет, не так ли?

Позже, когда Вит подвёз её к дому близняшек, молодая женщина села на скамейку и подъезда и долго сидела, не в силах выкинуть этого мужчину из своей головы. И вовсе не из-за того, что он оказался приятным собеседником, интересной многогранной личностью или по причине, что никаких намёков (а разве нельзя и на такое надеяться, да?) на продолжение общения не последовало. Дело в том, что его слова никак не хотели отпустить её мысли. Ей очень захотелось заполнить историю своей жизни воспоминаниями, а не пропусками.

«С чего же всё началось?» - впервые задумалась она, пытаясь найти некое начало своей памяти.

Сначала казалось, что отсчёт начинает школа. Потом возникли фрагменты из детского сада. И при этом, стоило сосредоточиться на картинке воспоминания, как та разрасталась до кинофильма. Лея осознала, что действительно очень многое «сложила в сундук» и ей очень захотелось вспомнить забытое!

Да, Вердельит действительно умело выполнил свою задачу, намереваясь снять блоки с памяти силами самой госпожи Пелагеи. Вот только демоны и люди действительно слишком разные существа. Вместо того, чтобы начать идти от последнего воспоминания к истоку, Лея, разумеется, сделала наоборот…

И в результате очень быстро утратила интерес и сосредоточенность.

Человечеству всегда крайне сложно удерживать своё внимание. И не важно на чём и насколько знание может быть важным – людям скучно. И всё тут.

– к нежданным вестям – 250

42

Изначально обрадовавшиеся переменам в административном аппарате Аджитанта хозяева домов развлечений приуныли ещё больше. Причём настолько, что начали подумывать о смене места жительства. Теперь они осознали, что препоны, творимые человеком, были ещё «цветочками» по сравнению с «ягодками» более внимательного и, казалось бы, вездесущего барона Аворфиса. Выжженный из упоминаний предыдущий первый заместитель сумел стать достойным учителем в вопросах дотошности и так щепетильного демона.

А потому женщина, как бы то ни было странно, обзавелась в этой среде доброжелателями. Ведь сколь ни важна политика, но вопросы, связанные с финансовым благополучием, порой оказывались не менее фундаментальными.

– У тебя теперь самый добропорядочный город, Ал’Берит, - заметила Ахрисса на очередной встрече в «узком кругу», где баронесса была хозяйкой.

– Подготавливаю почву, - кратко и сухо ответил повелитель, на миг отрываясь от созерцания понравившегося ему представления.

Демонесса привычно мило улыбнулась и всё же съязвила:

– Не иначе как для захоронения всех надежд и планов предпринимателей.

– Насколько могу судить, основу сей задумки составляет древний как миры принцип. Сжать крепче, чем нужно, а затем немного расслабить руку, - скучающе произнёс Форксас, который был склонен к обсуждениям в этот вечер. – Результат достигнут, а сильного противодействия уже можно не ожидать.

– Вы верно истолковываете суть, - согласился с суждением Ал’Берит.

– Мне не сложно понять схему процесса, - нахмурилась Ахрисса, которой не понравилось, что ей начали «разжёвывать» очевидное. – Мне больше интересно, кто станет совершать все эти «ослабления тирании». Ведь им же уже точно не станет твой второй заместитель, Ал’Берит!