"Фантастика 2024-118". Компиляция. Книги 1-27

Я сел за стол, и Света тут же поставила передо мной тарелку с блинчиками, блюдце с клубничным джемом и кружку горячего чая.

– А ведь ты права, - задумчиво пробормотал я.

Вина перед Настей, которая меня разъедала, испарилась. Вместе с этим ушла боль и пустота. А в голове осталась лишь холодная решимость довести дело до конца. И чёрная, как лоскутья предрассветной ночи, злоба. Убить троих последних Синдикатовцев. Ради неё. Ради Гоблина. Ради погибшего Филина, и даже Вики этой несчастной.

– Это называется "вытрахать дурь", - пояснила Света, садясь напротив меня с кружкой кофе.

– Ты спустил все это вчера ночью и обрёл равновесие. Достиг гармонии.

– А если я захочу повторить?
– прямо спросил я, глядя ей в глаза и отпивая чай.

– Я подумаю, - хитро улыбнулась Света.
– Возможно, наши желания совпадут ещё раз.

– Сестренка ломается?
– проворковал от дверей девичий голосок.
– Ну и пусть. Если что - ты всегда можешь попросить об этом меня.Ангелина вошла на кухню, вытаскивая из шкафа кружку и наливая в неё кипяток:

– Обещаю, зайка. Ты не пожалеешь.

Я покосился на Свету. Но её лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Словно восковая маска.

– От женщин кругом голова. Влюбись - хлопот не оберёшься? Девочки не дают прохода, Линчеватель?

– Ну не каждый же день у тебя гостят такие мальчики, Кот, - проворковала Ангелина.

Вместо ответа, Кот подошёл ко мне и посмотрел в глаза.

Его взгляд цепко вцепился в меня, словно пытаясь достать до самых потаённых глубин моей сумрачной заблудшей души. И я принял эту игру в гляделки.

– Наш Линчеватель изменился. Вернулся к своему прежнему состоянию. Добро пожаловать обратно, брат.
– Кот хлопнул меня по плечу.
– Уж не знаю, как Свете это удалось, но…

– Да известно как, - хихикнула Ангелина.
– Сидит уставшая, но жутко довольная. И синяки под глазами от недосыпа.

– Ладно, - кивнул Кот.
– пойдем. Покажу тебе кое-что, чтобы закрепить результат.

Я лишь пожал плечами, встав из-за стола и направившись следом за Котом. В полном молчании мы не торопясь выбрели на задний двор, выходя к широкой , покрытой пожухлой травой, которую ещё не успел скрыть снег лужайке, вокруг которой стояло несколько лавочек. На середине я разглядел установленный черный камень, и мною сразу овладело любопытство:

– Джокер помер? – на всякий случай уточнил я, всматриваясь в край памятника.

Но Кот юмора не оценил. Или не понял. Лишь вопросительно посмотрел на меня, словно пытаясь понять: совсем я ебанулся, или процесс сумасшествия еще можно обратить вспять?

– Джокер жив, - ответил он. – Сейчас сам все увидишь.

Покачав головой, я направился к плите.

"Фёдор Карамазов. ???
– 2031 год. Покойся с миром, брат".

– Это кто?
– озадаченно почесав в затылке, спросил я у Кота.

– Гоблин, - хмуро ответил товарищ.

Я потрясенно сел на лавку, глядя на памятник.

– Близняшки так и не узнали, где он похоронен, - продолжил Кот.
– Да и скорее всего похоронами назвать это было сложно. Так, закопали в общей могиле. Так что я решил поставить памятник здесь.

– А год рождения почему неизвестен?

– С семнадцати лет Гоблин скитался по нашей необъятной стране. Здесь он объявился лет семь назад. С документами на это имя. Так что хуй его знает, как его звали до этого момента, да и дата рождения тоже покрыта черным как ночь мраком. Так что пришлось сделать так.

Я уселся на одну из лавочек и замолчал, глядя на чёрную надгробную плиту. Каждый думал о своём. В голове пролетали моменты нашего знакомства, побег от полиции, езда по натянутому как трос проводу оптоволокна, веселые пробуждения на новой квартире, когда Гоблин являлся без приглашения. С каждым таким воспоминанием, пустота в душе рассеивалась, словно утренний туман. На ее место пришла такая лютая, черная злоба, что я плотно стиснул зубы и сжал кулаки так, что костяшки побелели, а ногти до крови впились в ладони. Глаза затянуло мутной поволокой, а руки словно сами собой сжались в кулаки. В горле встал плотный ком. Я пытался вдохнуть, но стылый морозный воздух словно стал вязким, не желая проникать в легкие.

– И помни: он не для того помер, чтобы ты раскис, - донёсся до меня далекий голос Кота.
– Иначе…

– Иначе, все это зря, - пробормотал я, глядя в темно - свинцовое небо, нависшее, казалось, над самыми верхушками деревьев и будя в душе чёрную злобу. глаза вспыхнули огнем.

– Я убью их, - спокойно прошептал я ледяным тоном.
– Ебаный ты ублюдок. Я доберусь до тебя. Ну, подожди, блять!

– Ловлю на слове, Линчеватель, - сказал знакомый глумливый голос.
– Запомни этот момент. Если ты не сдержишь своего слова…

– То что?
– переспросил я, глядя в глаза стоявшего за могильным камнем призрака.

– Узнаешь, - зло прошипела Настя.

– Иди-ка ты нахуй, девочка, - ответил я.
– Ты сама вписалась в это непонятное. И моя совесть чиста. Прости Кот. Вьетнамские глюки.

– Бывает, - спокойно развёл руки мой собеседник.
– Я так понимаю, у тебя ещё остались дела в городе?

– С чего ты взял?
– удивленно переспросил я, глядя на Кота

– Иначе ты бы уже давно свалил. Рассказывай, - спокойно сказал он.
– Кого именно "всех" ты собрался там завалить.

– Виктор Прохоров, - коротко ответил я.

– А причем здесь местный окружной шериф? – все еще не понимая, переспросил Кот.

– Долгая история, - попытался было отмахнуться я. Но Кот не отставал:

– Так и я вроде никуда не тороплюсь. Рассказывай, давай.

– Очень долгая.

Кот задумчиво хмыкнул:

– Тогда не думаю, что ее стоит рассказывать на улице. Холодно, сыро… пойдем лучше попьем чаю.

Глава 8 Призраки

"Вот что Солнцеликий сказал о тех узах, что возникают, когда воины смешивают свою кровь: «Такое братство подобно следу раскаленного железа, запечатленному в сердце. Поначалу заметна только боль от ожога — просто сильное чувство. Но со временем шрамы рубцуются, и проступает несмываемое тавро, печать в глубинах ума. Именно это и называется подлинными узами крови».

Djonny. "Сказки Темного Леса".

Я замотал головой, но морок и не думал исчезать.