"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21

Кивнув в ответ, я вышел в открывшуюся дверь и прошел за конвойным к выходу. Завтра, так завтра, а пока порадую друзей хорошей новостью.

* * *

Все-таки надо было раньше ставить Рюта фильтровать поток пациентов. Как говорится, хорошая мысля всегда приходит опосля. В результате нововведения, заниматься пришлось только реально заболевшими, а не желающими просто улучшить и так неплохое здоровье за счет доктора-лоха. А еще у Рюта вдруг завелись разнообразные вкусности. Совпадение, не иначе. Употребление алкоголя в лагере не поощрялось, так что бутылку отжатой у кого-то из пациентов крепкой ягодной настойки мы пили тихо, стараясь не привлекать к себе внимания.

На следующий день сразу после завтрака мы втроем уединились в нашем кубрике, я поставил звуконепроницаемый экран, и мы сели обсуждать, как действовать дальше.

— Мне жирно намекали, что нас с распростертыми объятьями ждут в госпитале Истора, местной столицы. Оно нам надо? Кар, что думаешь?

Кар почесал в затылке и выдал:

— Я бы не торопился. Не лежит душа.

— Я бы тоже не торопился, Док, — добавил Рют. — Подобные заведения обычно бывают гадюжниками со взаимным подсиживанием, интригами, пакостями и прочим. Мне оно точно не надо. Я могу ошибаться, впрочем. Приглядеться хорошо бы.

— Добро, тогда не будем ни на что сразу соглашаться, — решил я. — Пусть озвучат весь список предложений, там выберем. Но все же, парни, чего бы хотелось вам? Сами знаете, мозги у меня до сих пор чуть-чуть набекрень, многого не помню, так что подсказывайте.

— Как я понял, у них идет активное освоение новых земель, я бы двинул куда-нибудь поближе к границе, на самый рубеж этого освоения, — снова взял слово Кар. — Народу там поменьше, свободы побольше, и кругом сам за себя отвечаешь. Больше шансов подняться. Главное, меньше шансов на чужие интересы наткнуться.

— Есть такое дело, — сказал Рют, — только свобода это всегда палка о двух концах. Больше возможностей, но и больше риска. Можно совсем без головы остаться, а тут готовую обеспеченную жизнь предлагают, я про госпиталь. Так что решай, док. Но лично мне нравится идея Кара про новые земли.

— Мне тоже эта идея нравится, только информации маловато, надо бы еще поспрашивать, — поддержал я Рюта.

— Док, тут лучше без спешки, — снова взял слово Кар. — Если позволят, давай несколько дней потремся по городу, попробуем понять, чем они здесь дышат, а уже потом определимся.

— Именно, — сказал Рют, — и если двигать на окраину, то к этому надо хорошо подготовиться и закупиться всем необходимым.

— Главный вопрос, мы по-прежнему вместе, одной командой или разбегаемся и каждый сам по себе? — озвучил я давно волновавший вопрос.

— Я с тобой, — сразу откликнулся Рют.

— Я тоже, — ответил Кар.

— Решено! Ни на что сразу не соглашаемся, берем тайм-аут на несколько дней, побродим, присмотримся, там определяемся и двигаем, куда решили. Или не двигаем. А пока каждый занимается по личному плану, — сказал я, снимая звуконепроницаемый экран. «По личному плану», опять уставщина полезла.

Мой «личный план» был прост, как угол дома: вытаскивать из архива абсолютной памяти прочитанные в библиотеке Мило книги, внимательно разбирать и анализировать тексты, да раскладывать по полочкам рабочей памяти. За этим занятием пролетели несколько часов до обеда, а потом мы пошли в административное здание за документами и разъяснениями.

Получение документов не затянулось. Бланки были уже готовы, нам оставалось только приложить палец, потом неяркая вспышка, делопроизводитель ставит печать, и нам можно идти на все четыре стороны. Даже не можно, а нужно, ибо приказано освободить места в бараке к вечеру. Сразу было озвучено предложение работать в госпитале Истора, причем всем троим, на отличных условиях, но я, как мы и договорились, отбрехался стандартным «хотим пару дней осмотреться, а там как только, так сразу», не забыв, впрочем, прихватить лист с предложением и условиями работы.

Не будучи особо загруженным работой, делопроизводитель с удовольствием зацепился с нами языками, отвечая на вопросы о происходящем за забором лагеря. Истор, местная столица, находился в паре миль от нас, надо только по дороге лес обойти. Собственно, мы видели городские стены издалека, когда прошли портал, но всю нашу ораву сразу завернули в лагерь, так что толком разглядеть никто ничего не успел, не до этого было. Кар пошел готовить лошадей, мы же с Рютом продолжили расспрашивать скучающего служивого. Вскоре у нас был приблизительный расклад по постоялым дворам, харчевням, а также ценам на продукты и прочее необходимое. Протрепавшись почти целый час, мы попрощались и пошли собирать немногочисленные пожитки.

Когда мы подъехали к воротам, в них въехал фургон, сильно напоминающий дилижанс времен Дикого Запада на Земле. Здоровенная повозка, куда запросто поместятся полтора десятка человек с изрядным багажом, колеса в человеческий рост, металлические рессоры, разве что лошадей нет, эта бандура самоходная. На колесах были самые настоящие резиновые шины с протектором, специально рассмотрел и пощупал. Впервые вижу резину в этом мире. Раз ее пускают на такой расходный материал, как шины, значит, ее много. Для моих медицинских дел это открывает интересные перспективы.

Мы ехали и активно вертели головами по сторонам, разглядывая красоты пока незнакомого континента. До города добрались буквально за полчаса, перед воротами спешились и пошли к воротам, ожидая, что сейчас нас начнут вытрясать из денег. Ожидания не оправдались. Стража проверила наши документы, после чего пропустила внутрь. Кар уточнил у служивых дорогу к выбранному нами постоялому двору, и мы двинулись дальше. Стража была поголовно вооружена огнестрельным оружием, богато они здесь живут. На Истоке огнестрел был дорогой диковиной, хорошо, если во взводе была пара стволов, причем зачастую сомнительного качества, а тут у всех, причем видно, что качество у оружия отменное. И ложи у ружей будто из другой эпохи, натуральный двадцатый век. Странно и необычно.

Истор был город, как город, воображение не поражал. Разве что в нем было чище, чем в других виденных раньше городах. А еще на улицах не было заметно бродяг и попрошаек. Может, не сезон, может, они ближе к вечеру появятся. А может тут их извели, как в Нидерландах при Кальвине? Разберемся, если в этом вообще надо разбираться.

Глазея по сторонам мы дошли, наконец, до постоялого двора, где Рют стал договариваться с конюхом, мы же с Каром пошли договариваться с хозяином о комнатах. Постоялый дом был классического образца, внизу харчевня, наверху комнаты. В харчевне одуряюще пахло чем-то вкусным. Нам навстречу вышел кабатчик, вытирая руки о пока еще белый передник.

— Чего изволят благородные господа?

— Господа изволят три комнаты и ужин на троих, — ответил Кар.

— Ужин готовится, буквально несколько минут подождать придется. На сколько дней господа хотят остановиться?

— Дня на три, думаю, — сказал Кар.

— Ужин сразу подавать, или господа сначала хотят разместиться? Если господа хотят, я покажу комнаты, — засуетился кабатчик.

— Сначала лучше барахло скинуть, — решил я.

Кабатчик кивнул, вернулся к стойке, вытащил из под нее несколько ключей на здоровенных деревянных брелоках с выжжеными номерами. Тут в харчевню ввалился Рют, повел носом по сторонам и подошел к нам. Всей толпой следом за кабатчиком мы пошли к лестнице на второй этаж. Выбрали три одноместные комнаты, которые оказались не слишком большими, но достаточно уютными, и сразу сторговались по цене. Вышло дороговато, да нам тут всего пару дней кантоваться. Матрас в моей был набит свежей соломой, никаких клопов и прочих паразитов обнаружено не было. Я свалил мешки со своими пожитками в шкаф, запечатал его охранным заклинанием, и сразу вышел. Мои товарищи тоже не задержались, и мы дружно пошли вниз на ужин.