"Фантастика 2024-120". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
— Я продержусь, сколько надо! — успокоил тот нашу валькирию. — Пока я буду стоять — другие тоже будут стоять. Как меня не станет — так всё. Я, конечно, объясню ребятам задачу… Но сама понимаешь…
— Понимаю. Большего и не прошу… — согласилась Кострома. — Останутся только ребята со «слонобоями». Вано, тебе ими командовать. Стреляйте, когда станет ясно, что копейщики не справляются. Если придётся уходить, стреляйте в японцев и наших картечью. Чтобы и наши в плен не попали, и врагов побить как можно больше. А после стрельбы — уходите. Если придётся спасаться бегством — встретимся ниже по течению реки. За грядой холмов,
Дневник Джошуа Петерсона.
Триста двенадцатый день. Кровавый бой в темноте ночи.
Я проснулся за несколько секунд до того, как меня разбудил дозорный. Сложно было не проснуться, если честно… Где-то рядом с нашим лагерем громко кричали, ругались и стреляли!
Из фургона я вылетел в чём был. Штаны и плотная рубашка — не лучшая одежда для осенних ночей. Но надо было побыстрее сориентироваться, что происходит… Раздать ценные указания, подбодрить своих людей…
Мы, конечно, предполагали, что японцы или их враги попытаются напасть… Но так как участников всего действа было три, открытыми оставались важные вопросы: «Кто? Когда? И на кого?». А ответы на них мы могли получить, лишь когда начнётся бой.
К сожалению, в нынешней ситуации нам отводилась роль статистов и наблюдателей. Возможно, ценного приза. Возможно, не такого уж и ценного. Так или иначе, инициатива была не на нашей стороне. Так что и напрягаться лишний раз не стоило.
С крыши фургона я оценил происходящее. Напали японцы. На кого напали? Вот этого я понять не мог. Нет, я не тугодум! Но ситуация была такая, что не разберёшься. Японцы шли по краю брода ниже по течению. Но пока ещё никто не добрался до берега. Хотят ли они атаковать нас со стороны выхода с косы? Или хотят атаковать врага на другом берегу? Всё стало бы понятно, если бы они достигли берега.
Сейчас же они продолжали переправу, а река уносила тела неудачников, попавших под вражеский обстрел.
— Да сколько же у них оружия?! — удивился я, слушая частые хлопки.
— Не так много, Иешу… — пропыхтел Балард, забираясь ко мне на крышу фургона. — Я слышу, в лучшем случае, пять.
— Согласен, — прогудел откуда-то снизу отец Фёдор. — Просто два оружия стреляют много… И часто.
— Часто? Да они стреляют за десятерых! — прокомментировал я такие новости, но от дальнейших разговоров пока воздержался.
Японцы были настойчивы. Несмотря на то, что враг с другого берега убил вчера их командира, они не собирались отступать. Те, кто был в воде, продолжали переть вперёд, подняв над головой вещи и оружие. А те, кто не успел сунуться в воду, пытались переправиться параллельно, поближе к нашему лагерю.
Такого безобразия я допустить не мог! Кто бы там ни схлестнулся с японцами, за всё время с их стороны по нам не вылетело ни одной пули. И пусть это не повод считать их друзьями, но, возможно, они хотя бы более вежливые и обходительные враги, чем японцы?
— Дротики! Всем взять дротики! — приказал я. — Кидайте в японцев, которые пытаются переправиться слишком близко к нам!
Дротики мы бросали так себе… Нет, наловчились, конечно, за последнее время. И получалось даже неплохо… Но это всё — так, на уровне любителей. Зато дротиков у нас было много, и
жалеть мы их не собирались.Конечно, пришлось выдержать недовольные взгляды и шепотки за спиной, что я помогаю одним врагам против других… Но пусть шепчутся! Победим — и мне простят всё. Проиграем… Ну так мне уже будет плевать! Такую ошибку мне банально не простят.
Главное — цель была достигнута. Когда первые японцы подобрались на расстояние броска, в воздух взлетела сотня наточенных палок, обрушившись на врагов в воде. И пусть убить удалось лишь десяток… И что? Я же говорил, что дротиков у нас много? Ну вот…
Через десять минут японцы не выдержали, отступив подальше от нашего лагеря. Теперь они рвались лишь по краю переправы, по шею в ледяной воде — и гибли десятками.
— А ведь на том берегу не только ружей мало. Народу-то у них тоже немного… — неожиданно сказал отец Фёдор.
— С чего это ты так решил, отец? — удивился Балард.
— А ты сам глянь! Сначала стреляли из пяти винтовок. Сейчас по тем, кто близко к берегу, из ружей садят. Ружей там тоже немного. А почему лучников-арбалетчиков нет? Должны же быть!
В этот самый момент трое японцев сумели выбраться на берег, и с другой стороны песчаного языка ударили болты. Много болтов.
— А они, отец, решили поближе япошек подпустить! — догадался я.
— Ну да… Ну да… — покивал священник.
Он явно был несогласен с моими выводами. Но не спорить же на глазах у всех? Мы с отцом Фёдором были, по сути, двумя лидерами, за которыми шли люди. Я официально возглавлял группу, он — неофициально. Верующих у нас хватало. А тут целый священнослужитель, хоть и ортодокс. Других-то нет. Так что спорить нам никак было нельзя.
А бой, тем временем, подходил к концу. Это было хорошо видно. Японцы уже не так уверенно пёрли в воде, да и среди тех, кто на берегу, завязался какой-то спор… Похоже, все камикадзы у них закончились. Остались обычные люди, которые не желали лезть в воду и под пули.
Пусть даже их враги с того берега иногда промахивались… Но — иногда! Они стреляли в темноте, издалека, быстро — и всё равно попадали. Я-то по жизни успел пострелять: понимаю, о чём речь идёт. С того берега били настоящие профи!
И японцы растеряли весь пыл. Вот один отряд начал отступление, вот за ним потянулся второй отряд… А вскоре и вся их немалая армия начала отходить. Они не бежали, нет. Просто отступали, чтобы не гибнуть на проклятой переправе. И, надо сказать, я им немного завидовал.
Моя группа никуда отступить не могла…
Дневник Листова И. А.
Триста двенадцатый день. Парле ву инглиш?
— Как там начать-то? — я обернулся на свою группу поддержки, но подсказывать мне никто не спешил.
Разве что Мелкий сделал глубокомысленное лицо, а потом выдал:
— Спроси у них… Типа, парлят они по франсе? — посоветовал он.
А я чего-то слегка переволновался… И даже повернулся к пришлым, уже открыв рот, но Кострома громким шёпотом подсказала:
— Какое франце? Блин! Ду ю спик инглишь! Вот что спрашивать надо!
— Точно! — обрадовался я и громко крикнул: — Дую… Дую спикь инглишь?
— Йес. Уи ду!
— Вот, видите… Они говорят по-английски! — радостно сообщил я своим.