"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Да, чтобы быстро выстроить много домов, нужно вообще-то совсем немного. Всего лишь строительная индустрия, которую на коленке не создать. Однако в Царицыне "деревяшка" была как бы не лучшей (и наверняка самой мощной) в Европе, кирпичное производство для городка я организовал верстах в девяти от Волги – там и глина была приличная, и уголь с реки возить недалеко. Там же – поскольку рядом была и рыжая (кирпичная) глина, и какая-то серая (мне сказали "тугоплавкая", для унитазов и раковин годится) встал и еще один заводик. Производство "санфаянса" мне налаживал пожилой испанец, которого удалось сманить с фабрики выпускающей как раз фаянсовую посуду. Рукастый и головастый мужик – он, по-моему в прошлый раз, аналогичное производство в Венесуэле налаживал успешно, а кризис – он и в Испании кризис. Понятно, что адреса его я и не знал никогда, но имя-фамилию помнил (забыть имя Мигеля Сервантеса было бы сложновато), а в известном городе человека по имени и профессии
А для производства "землебитных кирпичей" пришлось задействовать четыре новеньких паровых молота Арнста. Чаев, по-моему ругаясь сквозь зубы из-за "нецелевого использования дорогостоящих машин", изготовил механизм, ловко подставляющий под пуансоны стальные формы, заполненные практически сухой землей, и убирающий их для разгрузки после нескольких ударов. После чего "специально обученный мужик" хватал кирпич проволочной держалкой, макал в раствор глины и вешал на просушку – и через час с небольшим кирпич был готов к использованию. Его нужно было только отвезти на стройку – и обратно привезти новую землю, из которой другие кирпичи делать, так что месяц Илья творил не трамваи, а "грузовые телеги"…
Стекло… Машка крутилась как белка в колесе и наладила технологию выпуска оконного стекла, требующего минимальных затрат. Правда стекло получалось неровным (после примитивной прокатки под вальцами), к тому же зеленоватым – песок, видать, с остатками железа попался – но его производилось очень много и потихоньку мне начинало казаться, что все получится. Тем более что Мигель очень интересно решил за меня проблему устройства водопроводов в домах: он начал делать керамические водопроводные трубы, толщиной в полтора дюйма. Со стенками миллиметров в десять, в метр длиной – и свинчивающиеся. В дополнение к прямым трубам он выделывал керамические же "тройники", изогнутые под разными углами трубки – и все это при наличии резиновых уплотнителей (заливаемых затем гудроном) позволяло собрать и водопровод внутри дома, и краны в нужные места расставить, и даже душевые комнаты устроить: головку для душа он тоже делал. А я его попросил всего лишь для внутренней канализации трубы изваять, поскольку избытка хотя бы чугуна у меня не было. Правда все это было не очень-то и долговечным – в особенности учитывая возраст "пользователей", но на некоторое время сгодится. Дома-то земляные тоже на пару лет всего лишь строились.
Но они и строились только в расчете на неизбежный наплыв "голодающих детишек", которые мне еще должны были пригодиться. Но раз уж городки ставились как именно "близнецы", то в ближнем и цеха поднялись. Тоже "без фанатизма", но не использовать их было бы просто глупо.
А использовать их нужно было "умно" – вот я этим и занялся. Если много раз подряд проделываешь практически одно и то же, то наступает счастливый момент, когда однажды проделанное начинаешь повторять вообще не думая, управляя процессом чуть ли не спинным мозгом. И Камилла с большим интересом смотрела иногда, как я сначала заказываю каталоги каких-то никому неизвестных компаний, а потом – закупаю по этим каталогам какие-то станки. Или вызываю кого-нибудь из секретарей (а секретариат я себе организовал изрядный) и посылаю в Липецк с указанием "найти в городе инженера Кузьмина и привезти его ко мне на работу"…
Кузьмин – Петр Сергеевич – сейчас по моей просьбе быстро-быстро строил (в трех километрах от "городка-дублера") литейное производство нового завода. Моторного, а два других инженера – уже знакомые мне Костя Забелин и Женя Ключников – быстро-быстро готовили остальное производство. И не только они: я уже знал, что в России инженеров-то пруд пруди, причем инженеров безработных, и только на моторный завод я пригласил их человек десять – и ни один из приглашенных не отказался. Да и чего бы отказываться при такой-то "повышенной зарплате"? Так что все делалось довольно быстро, но – дорого.
Впрочем, последний вопрос меня интересовал очень мало. Черт Бариссон намеченную программу выполнял даже с некоторым опережением намеченного графика – просто потому что и за океаном кризис был очень даже заметен и Борису Титычу часто удавалось изрядно сэкономить на различных "мелочах". Там копеечка, здесь центик… а девяносто шесть акров земли на Кони-Айленд обошлись всего в полтораста тысяч долларов. Кризис – всё продается со скидкой. И все продаются: за каких-то жалких сорок семь тысяч неучтенной наличкой муниципалитет выдал разрешение на снос двух мешающих Бариссону улиц. И на строительство совсем нелишнего для намеченных дел здания…
Но эта покупка – как и покупка уже квадратной мили на окраине Филадельфии – "сожрала" далеко не все "сэкономленное". Так что денег хватало и на прочие "захватнические" планы. Ну а "сдача" уже покрывала все мои российские расходы. Бариссон за год довел еженедельную продажу яиц до сорока восьми миллионов, и четыре миллиона американских центов так же еженедельно поступали в мой бездонный карман. Откуда практически с той
же скоростью тратились – ведь даже баржи мои строились из американского проката. Во-первых, это было много дешевле, чем закупать стальной лист в России, хотя бы потому что лист в три шестнадцатых дюйма был тоньше чаще всего используемого для постройки речных судов русского двухлинейного. Да и цена на сталь в США была заметно ниже русской – я уже не говорю о том, что катанный лист в разы дешевле кованного, а "русские" промышленники даже кровельное железо ковали, а не катали.Еще за океаном закупалась краска для судов, медь для котловых труб, рельсы, проволока-катанка для арматуры. Станки – некоторые, все же лучше их было закупать в Европе. Я бы все станки в Европе закупал, но отдельные очень нужные станки просто мне не продавали. Ну ничего, еще годик – и Чаев запустит производство в Харькове, ну а то, что мне надо сейчас – пусть дороже, но куплю у янки. А что не куплю – сам сделаю. То есть не совсем сам…
В споре зодчих победил Федя Чернов. Что мне было понятно: быстро (за месяц всего) подняв бетонный каркас, стены он стал ставить на всех этажах почти одновременно, и хотя народу у него на стройке работало втрое больше, подход себя оправдал. Наш дом был самым высоким в городке – мало что пятиэтажным, но еще и с башенкой, в которой я разместил кабинет. Камилла часто приходила ко мне – ведь из огромных окон кабинета открывался такой красивый вид! На восток от дома шла Центральная улица, если это можно было назвать улицей. Посередине этой самой улицы находился канал – с одетыми в гранит набережными, шириной в полсотни метров, и через каждые полкилометра над ним нависали арки мостов, а в промежутках между ними были арки поменьше – пешеходных мостиков. У почти вертикальных стенок канала глубина была всего чуть больше двух метров, но посередине – уже больше семи. По десять метров в стороны от канала, сразу за неширокими, метра по два, тротуарами, располагались липовые аллеи. За аллеями шли трамвайные пути (в один ряд с каждой стороны канала), далее – асфальтированная дорога шириной в семь с половиной метров, затем – еще газон с деревьями – пятиметровый, затем – тротуар, еще один пятиметровый газон – и только после всего этого стояли дома. То есть улица получалась шириной метров в сто пятьдесят – ну а в длину она была три километра, от нашего дома до здания, в котором я предполагал разместить Технологический институт. Когда-нибудь потом, во всяком случае не раньше, чем его выстроят…
Дома вдоль центральной улицы тоже ставились большие, пятиэтажные – но все же пониже моего. А дальше, в стороны он центральной улицы, шли кварталы с домами для рабочих – и их тоже было из окна видно. Потому что они хотя и были четырехэтажными, но стояли за домами, которые еще не успели построить…
Вообще построить не успели еще много чего: закончить удалось пока только два "инженерных" дома, два еще только начали отделывать. Асфальтом покрыли кусочек дороги метров в тридцать, липы – хотя и высажены были уже на первом полукилометре аллей – ростом хорошо метра два были, да и сам канал… Гранитом успели отделать только его начало напротив моего дома – тот пятидесятиметровый кусок, который был "поперек", а дальше все остальное пока было одето в голый бетон. Все остальное из выкопанного, все пятьсот метров до первого моста, ажурная арка которого была пока собрана из одной арматуры и только-только стала одеваться в опалубку. Единственное, что было полностью закончено – это трамвайные пути, и пока я мысленно представлял себе грядущие красоты, по рельсам пробежал очередной "грузовой трамвай", везущий уголь на электростанцию или на завод. Да, два десятка домов для рабочих тоже были достроены – ведь кто-то должен работать на не только выстроенных, но уже даже запущенных заводах и фабриках.
Я проводил взглядом "трамвай": Илья отнесся к моей просьбе очень серьезно и сделал наверное даже лучше, чем я просил. "Грузовой трамвай" был не четырех, а даже шестиосный, с шестью уже семидесятикиловаттными моторами, и легко тащил за собой до десятка небольших – по моим меркам – двадцатитонных вагончиков-хопперов. Мог и двадцать тащить, но обычно хватало пяти: сто тонн угля – стандартный груз одной баржи, а локомотивов Илья изготовил уже с десяток и на причалах просто не было смысла ждать пока погрузят больше вагонов. Конечно, возили не только уголь, вон, паровой каток яростно укатывает щебень на будущей улице под асфальт, а ведь щебенку тоже доставляли по реке, причем аж с Камы – ну не удалось поближе "каменистую" местность выкупить под карьеры.
Пока я размышлял о том, что следует в первую очередь делать дальше, в "кабинет" поднялась Камилла с Катенькой. Екатерина Александровна девушкой была суровой: если Камилла ненадолго уходила из комнаты, где даже мирно спала эта привередливая барышня, то об этом вскоре узнавали обитатели трех соседних этажей. В крайнем случае я мог служить "временной заменой" жене: у меня на руках дочь соглашалась заснуть и даже с полчасика после этого поспать в кроватке – но не больше. Так что жена принесла дочку, уложила ее в специально стоящую в кабинете кроватку: