"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
К полудню Дарья, раздав живительные пинки всем нуждающимся, возвращалась домой и приступала к готовке обеда, а старшие дети разбегались уже на свои заводы. Машка – на "Электроламповый номер один", Степа – на "Электроламповый" же, но "номер два", Васька шла озарять собой (и электрической дугой) "Завод транспортного машиностроения" без номера, и только Коля (в сопровождении мичмана Егорова – отставного уже, старика) садился на обычный рейсовый трамвай и отправлялся учиться дальше – в организованную дедами "школу капитанов". В "ближний" к Волге городок, названный, чтобы не путаться, "первым": "деды" предпочли все же поселиться к реке поближе… да и не простаивать же дому-"дублеру"! Собственно, в этом же доме школа и размещалась…
Я же, приехав в первый городок, шел сначала
Хотя собственно бумаги злом не являются – они – лишь способ как-то упорядочить творящийся без них бардак. Управлять городом, даже небольшим – головная боль та еще. А уж управлять городом, в котором три четверти населения только что из глухой деревни прибыли…
Хотя одна четверть все же с жизнью в городе как-то знакомы. По крайней мере на улице не гадит – и то хорошо. А поначалу стройки как-то быстро напоминали обонянию, что это все же именно город – впрочем, с этим-то бороться оказалось проще всего. Но ведь город вовсе не просто скопище домов, в которых люди пользуются унитазами…
То, что город (в двух местах, но по сути – и по управлению – все же один "населенный пункт городского типа") усиленно строился, создавало – сколь ни странно – самый минимум проблем: техники, за строительство отвечающие, опыт управления строителями какой-то имели. Ну да, пришлось им опыт этот "промасштабировать", и не всегда сразу все проблемы они решали – но решали их как раз они, причем большей частью самостоятельно. А на мою долю оставались мелочи: добиться того, чтобы в этом городе всегда и в нужных местах оказывался в достаточном количестве провиант, чтобы по дорогам можно было перемещаться, чтобы… в общей сложности я насчитал около полусотни требующих постоянного внимания задач. Понятно, что самому их не решить – но даже добиться того, чтобы люди, которым их решение поручается, все же занимались именно их решением, было не очень просто. Во-первых, у них постоянно не оказывалось чего-то для решения необходимого, причем внезапно оказывалось. А во-вторых, почему-то "никто не знал" где нужное взять.
В Кирпичном Заводе, например, зимой был заложен огромный ледник – но поначалу пришлось пару недель сильно пинать работников городского общепита, чтобы они всего-навсего отправляли туда заявки для подвоза льда в стоящие на кухнях шкафы-ледники. И только когда каждому начальнику каждой столовой под роспись был доведен приказ, что стоимость протухших продуктов будет вычитаться из оклада жалования, проблема рассосалась. Одна мелкая проблема – но основной проблемой для меня было то, что такие мелкие проблемы возникали десятками – и каждый день…
Часиков в пять-шесть – если повезет, конечно – я, наконец, отправлялся обратно во "второй городок" – но не домой, а на новый "Опытный механический завод номер один". Его я выстроил вместо "модельных цехов" моего "прошлого прошлого" – только делались там не совсем автомобили. То есть совсем не автомобили, но делали там все нужное люди под управлением Васи Никанорова и Оли Мироновой. Я же только "пользовался" кое-каким оборудованием для "домашних поделок" – недолго, а с семи и до половины девятого в здании заводоуправления (второго, после единственного цеха на заводе) вел "школу"…
Со школами было в "поместье" непросто. В первом городке была одна (и совершенно особая) "школа номер один" – единственная "десятилетка" в поместье. Училось в ней почти пятьсот человек, и кроме четырех младших классов – проводивших в ней время с восьми утра и до пяти вечера – народ там хватал разнообразные знания по двенадцать часов в сутки. Ну, с перерывами на еду, конечно. Но она была именно особой, со своей специальной программой: именно в ней учились Даница, Лиза Антипова… и младшие "дочки" с Оленькой тоже, правда они – пока лишь после обеда. Много чему там учились – но и учителей
в школе было чуть меньше двухсот человек. Была, правда, и "школа номер два" – "семилетка", но в ней пока кроме учителей никого не было. Днем не было: вечером, после шести в ней обучались рабочие с заводов, причем в обязательном порядке.Во втором городке школ было уже шесть, и работали они в две смены каждая. Правда пока и в них учителей было чуть ли не больше чем детишек – но это пока. И да, в "третью смену" там тоже рабочие с заводов обучались: все рабочие возрастом с четырнадцати по двадцать два года учились в приказном порядке, а те, кто постарше – "по желанию". Однако Вася Никаноров и Оля Миронова сумели что-то народу объяснить, и "желающими" стали практически все.
Ну а я занимался – в меру возможности, конечно – обучением учителей. Не потому, что я знал что-то лучше их всех – большинство из них по крайней мере свой предмет знали лучше меня и уж опыт-то педагогический имели реальный. Но ведь школа – это не только пункт раздачи знаний, и мне приходилось рассказывать этим – большей частью вполне взрослым – людям как и чему они должны обучать школьников именно "собственным примером". И не только рассказывать: ведь слова – это лишь сотрясение воздуха, так что "собственный пример" – мой собственный – тоже был существенной частью работы.
Нет, я бы в иных условиях ни за что бы не справился, но в мою пользу работал имидж. Имидж человека, который "в одиночку за пару лет заработал на ровном месте"… Суммы слушатели подставляли по собственному разумению, но, похоже, исчислялись они сотнями миллионов. И по большому счету наверное так и было, ведь даже мой домик с башенкой – будь он выстроен в любом городе России – потянул бы сильно за миллион. Если бы цемент, кирпич, стекло и прочее покупать "на рынке" – то да. А пояснить им, что оба городка целиком и вместе с заборами по смете у меня должны обойтись в районе двенадцати миллионов (ну, если заводы не считать), я как-то не собрался…
Не сказать, что со школами у меня всё выходило хорошо, но все же в целом результаты меня радовали. И главным, что я мог смело ставить себе в заслугу, стало то, что школьники – имея в виду только детей – были уже объединены в довольно сплоченные и на самом деле инициативные группы. Не мудрствуя лукаво, я обозвал всю эту организацию "пионерами" и – поставив руководить ею все же людей взрослых и ответственных – дал пионерским отрядам изрядные права. И вполне (по нынешним временам – так вообще беспрецедентную) демократическую структуру "самоуправления". Особо оговорив, что "прав без обязанностей не бывает"…
Понятно, что нагрузка у детишек в школах была совсем не детская, но куда деваться? Я очень хорошо помнил "заветы старика Струмилло-Петрашкевича": у рабочего с семью классами образования производительность труда в сорок семь раз выше, чем у неученого. И не только производительность…
Еще были школы деревенские. От городских они отличались очень сильно: "колхозникам" была поставлена задача обучиться за год грамоте и письму, причем с обещанием, что не научившиеся бегло писать и читать, а так же не освоившие арифметику будут выгнаны нафиг из колхозов навек. И все знали, что это не пустая угроза (прецеденты имелись), так что учились все на совесть. Но сокращенная программа подразумевала и "сокращенный персонал", так что в каждой деревне в школе была пока лишь пара учителей (я старался подбирать семейные пары), ну и "преподаватель спецпредмета" – как и во всех городских.
А "спецпредмет" был один, общий для всех школ и общий для парней и девиц, и назывался он незатейливо: "гражданская оборона". Когда где-то кого-то убивают лишь за то, что он у меня работал, такой предмет вызывает у всех учащихся очень большой интерес.
Конечно, в школах не рассказывали, как накрываться простынкой в эпицентре ядерного взрыва, да и вообще про "оружие массового поражения" не упоминали. Не было его еще, на мое счастье не было. Поэтому школьники учились самым простым вещам: как правильно произвести неполную разборку и сборку… нет, не автомата Калашникова, а хотя бы винтовки, как оружие чистить, как из него правильно стрелять…