"Фантастика 2024-130". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Воспоминание о могиле Беркута, на которую я так стремилась попасть, ворвалось в тяжелую голову. Маура обещала провести меня по тайному пути, опасаясь, что за домом могут следить навиры или люди Айдана. Она по-прежнему считала, что брат не оставит попыток отомстить за смерть Малики. Мне же хотелось верить, что он вспомнит, кто сохранил его жалкую жизнь. Айдан мог бы лежать кучей обгоревших костей у подножия Даирской гряды, но вместо этого вернулся к жене, занял пост воеводы и возвысился, о чем грезил с пеленок.
Кое-как я сползла с кровати и наконец заметила на полу свой мешок, но Маура не позволила
В свете огрызка свечи на прикроватном столике я разглядела и ее наряд. Маура была одета так же просто и походила на уставшую от жизни бабу. Никогда прежде мне не приходилось видеть мать в подобных лохмотьях! Сколько себя помню, она носила броские наряды из дорогих тканей, обожала украшения для волос и НИКОГДА не напялила бы на себя платок. С приходом в Нарам моды на платья Маура и думать забыла о традиционных туниках и штанах-шароварах. Наша жизнь уже никогда не станет прежней…
– Где ты взяла эти тряпки? – изумилась я.
– Остались от служанок, работавших здесь раньше, – отозвалась Маура делано равнодушным тоном.
Уверена, мать не раз с печалью вспоминала о временах былого величия, о любви народа, которому самозабвенно помогала, стремясь возвыситься и стать слишком незаменимой, чтобы Малика могла безнаказанно устранить соперницу. Когда-то Зеленый особняк был полон слуг и просящих горожан. Маура закатывала празднества и вечера танцев, слывя видной фигурой светского общества. Вся аристократия Даира с удовольствием пила и ела на приемах известнейшей ведьмы столицы, а после обсасывала ее косточки с Маликой. Продажные псы, как и их золотые детки!
Я с отвращением нацепила на себя пропахшие пылью тряпки, убрала нечесаную копну волос под платок и без интереса скользнула взглядом по своему отражению в настенном зеркале. Неприметная горожанка, коих тысячи в Даире. Правда, никто из них не стремился незамеченным попасть на городское кладбище. Вспомнив о подарке Михеля, я отыскала в вещевом мешке добротный ремень и нацепила на него ножны. Кинжал, который пришлось спрятать под бесформенным камзолом, дарил толику спокойствия, пока руку холодил ненавистный браслет.
Маура поторапливала меня, и потому по коридорам особняка мы шли поспешно, не страшась разбудить шагами солдат. Пыльные ковры скрадывали шум, только ступени предательски скрипели под тяжестью наших тел. Маура провела меня во внутренний двор, освещенный луной и россыпью звезд на черном бархате неба, и кивнула на небольшой костер, разожженный неподалеку от беседки. Неужели мы отправимся на кладбище по коридору огня?
Мать достала из кармана камзола маленькую склянку, наполненную темной жидкостью, и выплеснула ее в костер. Пламя вспыхнуло неукротимой стихией, его языки взметнулись к небу, опаляя воздух вокруг, дыша жаром нам в лица. Я отшатнулась, завороженно глядя на извивающийся в диком танце огонь. Чувство благоговения перед неизвестным колдовством тягучим медом разлилось внутри. Все мое естество тянулось к этому жару.
Где-то неподалеку надрывно закричал сыч. Я вздрогнула, припомнив поверье варосского люда: если сыч кричит у дома, это не к добру. Что-то
припозднился вестник несчастий! Раньше нужно было драть горло!Когда языки бушующего пламени вновь спокойно заплясали, Маура бросила через плечо: «Следуй за мной» и бесстрашно шагнула в костер. Я послушно ступила за ней, ощутив, как огонь мягко окутал мое тело. Вокруг взметнулись стены пламени, и в ушах вновь зазвучали слова предателя об огненном коридоре.
Маура шла вперед, будто вокруг не бушевала смертельно опасная стихия. Будто мы следовали по каменному тоннелю, который вот-вот приведет в нужное место. Я же не могла перестать глазеть на вьющиеся языки пламени. По лицу стекали капли пота, но мне не было до них никакого дела. Мы шли сквозь огонь! Это невообразимая магия!
Через пару минут впереди показалась темная точка, растущая с каждым нашим шагом. Вскоре я разглядела темное ночное небо и пляшущий на ветру огонь костра. Маура выбралась из коридора первой, грациозно отряхнув подол от золы. Я вывалилась следом, чудом не подпалив платье, и рухнула на колени. Горячую кожу холодила ночная свежесть, а тело ныло от желания блаженно распластаться на земле.
Кто-то надменно хмыкнул, отчего я в страхе распахнула глаза и вскинула голову. Вездесущая Игла возвышалась совсем рядом, и на лице ее играла знакомая снисходительная ухмылка.
– Вы очаровательно неуклюжи, Амаль Кахир, – издевательски произнесла она, отчего я заскрежетала зубами и схватилась за рукоять кинжала. Лицо Иглы вмиг посерьезнело, и вокруг меня заметались тени. Их склизкие щупальца с жаждой потянулись к моему горлу. Я не страшилась их, как и поединка. Пусть убьет меня. Так даже проще.
– Ты что творишь, мерзавка?! – гаркнула Маура Игле, закрыв меня своим телом. Уверена, ее медовые глаза пылали неистовым гневом.
– Еще раз схватится за кинжал – пожалеет, – процедила девица, но тени отозвала.
– Никогда не смей угрожать моей дочери! – прорычала Маура так яростно, что я невольно съежилась. В груди заворочалось незваное чувство… благодарности. – Не заставляй меня говорить Мансуру, что он пустил в свой дом неблагодарную девку.
Игла опустила голову, напоследок сверкнув гневным взглядом.
– Оставайся у костра и следи, чтобы он не потух, – велела ей Маура и вкрадчивым жестом позвала меня за собой.
Мы проследовали мимо небольших холмиков, увенчанных гранитными памятниками. Здесь была похоронена знать Даира. Вскоре памятники сменили деревянные таблички – могилы простых горожан. Уже у самой кладбищенской стены Маура зажгла на ладони небольшой огонек и указала на свежую насыпь земли. Под ней покоился прах моего единственного друга. По щеке скатилась слезинка, а грудь сдавило железным обручем, будто разбухшую от воды деревянную бочку.
– Беркут, – прошептала я и приблизилась, чтобы лучше разглядеть ножны с его излюбленным кинжалом и саблей. Их положили прямо у насыпи, как вечное напоминание, кем был этот отважный человек и кем он умер…
– Ида плакала по Михелю. Бедная девочка была влюблена в него, – тихонько произнесла Маура. – Мне жаль, что твоя любовь тоже погребена под предательством мальчишки-навира.
Я сжала кулаки и зажмурилась, уговаривая себя дышать глубже. Зачем она говорит о нем? И откуда…
– Откуда ты знаешь?