"Фантастика 2024-143". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Последним прибежал Тейт, ведя Шекки за пучок перьев под мордой. К бокам айра были приторочены две объёмистые сумки. Айка и Кагечи Ро шагнули навстречу рыжему с разных сторон и одновременно заговорили, айр захлопал крыльями…
Именно этот момент выбрал мастер Ригуми, чтобы подняться из глубин.
Выражение лица у него стало… сложным, если можно так выразиться.
– Хороший выбор спутников, Трикси-кан, – очень мягко произнёс мастер, машинально расправляя складки ярко-синего шарфа. – Это всё твои друзья?
– Айе, да! – завопила Айка, подпрыгивая на месте. На Ригуми она откровенно пялилась, особенно на его губы, что нервировало даже меня, не говоря уже о самом мастере. – Друзья!
– Некоторых из вас я ожидал увидеть. – Ригуми обменялся взглядами с Маронгом, который при виде учителя
Лао плавно поднялся и скользнул передо мной, приветствуя мастера с максимальной вежливостью – приложив ладонь к сердцу и слегка откинув голову.
– Приветствую, мастер. Для меня счастьем будет вверить себя вашей заботе, – пропел он. – Моё имя Ренгиса Лао.
– Можешь обращаться ко мне Шаа-кан, – улыбнулся мастер в ответ, изучая его взглядом. – Я о тебе наслышан, Лао-кан. Если ты идёшь с нами, то нам не стоит опасаться даже свободных.
– Если они отважатся атаковать Шаа-кана, воистину их стоит переименовать в безумных, – серебристо рассмеялся Лао и вдруг подмигнул мне. – Тейт мой друг, но и Трикси – тоже.
– Вижу, – коротко откликнулся мастер Ригуми и обернулся к Кагечи Ро: – И, безусловно, я рад видеть среди нас созидающего совершенство.
Тот отвёл взгляд в сторону и пробормотал:
– Ну, надеюсь, что мои способности не понадобятся.
– Круто! – с энтузиазмом отреагировал рыжий и потянул айра за пёрышки, заставляя попятиться с поляны. – Выходим?
– Сперва подождём ещё кое-кого, Тейт-кан, – с улыбкой ответил Ригуми Шаа. Взгляд у него оставался напряжённым и холодным; впрочем, к этому я уже привыкла. На то он и мастер, чтобы всё время быть начеку.
Я перевела дыхание. Пусть подобравшаяся команда и удивила мастера, но рассерженным он не выглядел. Скорее, действительно не ожидал, что на моё приглашение откликнется столько народу. Друзья… на самом деле, почти никого из них не назовёшь другом в полном смысле. Только если Маронга и, пожалуй, Лиору. Слишком много мы с ними испытали вместе. И пусть то, что случается в дороге, по лагонским поверьям не в счёт – я лучше спишу со счетов дурацкие поверья. Айка… Чувства к ней можно обозначить двумя словами: жалость и вина. Если бы мы не ушли тогда в горы, вероятно, Аринга бы не натравила на лагерь свободных и никто бы не пострадал. Кагечи Ро – загадка, чёрное пятно. Доверие к нему держалось исключительно на словах Тейта.
Отношение к Лао попросту не хотелось анализировать. Никогда не воспринимала всерьёз интуицию и прочие мистические штуки, но сейчас всё во мне в голос кричало, что этому существу надо верить. Предчувствие было настолько сильным, что перекрывало даже новоприобретённую в Лагоне паранойю…
Размышляя о Лао, я невольно скосила на него взгляд. И лишь потому заметила, как он вдруг застыл, а затем необыкновенно грациозно полуобернулся, потянулся к чему-то, ещё невидимому. Затем опомнился, почти мгновенно, и вернулся к разговору с Тейтом. А через несколько секунд воздух над входом в мастерскую задрожал и явился последний участник похода – Итасэ Ран. Бледный, с волосами цвета мокрого пепла и тёмными глазами, в чёрном трико и с дымчато-серым, почти прозрачным шарфом, он напоминал тень, которой приспичило прогуляться по солнцепёку. Сощурившись на пронзительно голубое небо, Итасэ шевельнул пальцами, и край шарфа поднялся над его плечами и головой, словно капюшон у кобры. Следом по воздуху выплыла здоровенная сумка, сильно напоминающая потрёпанный дамский саквояж из крокодиловой кожи.
– Теперь можно выступать, – удовлетворённо подытожил мастер.
Путешествие в команде Ригуми Шаа разительно отличалось от изматывающего забега с Арингой во главе. Если в прошлый раз ставка явно делалась на физическое развитие, выносливость и умение приспосабливаться, то теперь, как это ни парадоксально, на красоту. Передвигались мы быстрым шагом, но земли не касались – под ногами вилась туманная лента искусственной дороги. Разворачивал её сам мастер, который и шёл первым, замыкал цепочку Итасэ Ран. Тейт вышагивал рядом со мной, отпустив свою трофейную химеру; она парила над нашими головами, невидимая. Притороченные к её бокам сумки тоже пропали из виду, как ни странно. Остальные
путешественники тоже разбились на пары, только непоседливая Айка постоянно убегала в начало колонны и приставала к Ригуми Шаа то с вопросами, то с подарками. Мы с рыжим вполголоса держали пари, что девчонка притащит в следующий раз: очередную охапку цветов, гроздь ягод, красивый камень? Лидировала в маленьком соревновании я, но исключительно за счёт телепатии.После увесистой тушки какого-то синего и чешуйчатого зверька терпение у мастера лопнуло, и он молча отгородился упругим барьером. Лао посмеялся, поглядев на попытки Айки пробить лбом неожиданное препятствие, а потом отозвал девчонку и отвлёк её рассказом о хищных морских химерах. Я тоже заслушалась, если честно.
Так вдохновенно врать на ходу – особый талант.
Первый привал объявили уже ближе к вечеру, когда мы по самому краю миновали сухую каменистую долину и немного поднялись в горы. Ригуми Шаа вдруг замедлил шаг и указал на высокое дерево, широко распростёршее ветви над естественной площадкой:
– Остановимся там.
Листья издали казались почти чёрными, словно обгорелыми, а ствол – насыщенно красным. Меня от одного вида пробрало холодком, но мастер уверенно направился к этому чудовищному исполину. Скала, изрытая мощными корнями, издали отсвечивала голубоватым и выглядела… рыхловатой, что ли? Потом ветер сменился, и повеяло чем-то сладким и пьяным; так могли бы пахнуть орехи и спелые фрукты, вымоченные в хорошем ликёре.
Что за?..
Вся площадка под деревом была сплошь покрыта высохшими лепестками того нежного оттенка, какой принимает летнее небо у самого горизонта. А страшная, словно бы обгоревшая крона изнутри походила на чашу, устланную цветами – тёмно-синими, бархатистыми, собранными в длинные гроздья. Сладкий, опьяняющий аромат стал сильнее.
Ригуми Шаа поднял руку, и на ладонь ему опустилась мягкой петлёй гроздь полураспустившихся цветов.
– Инлао распускается в холодный сезон, – сообщил он так же спокойно, как и всегда, но в мысленном фоне проскользнуло что-то провокационное, предвкушающее. А затем обратился к рыжему: – Тейт-кан, тебе не кажется, что эти цветы похожи на оттенок глаз Трикси-кан? – и повёл рукой так, что гроздь оказалась на свету.
Пыльца вспыхнула в солнечных лучах, как слюда.
– Очень похоже, – хмыкнул Тейт и, забрав у мастера цветы, приложил их к своей огневеющей гриве, как венок. – И на мои глаза тоже похоже. Только ты так не делай, ладно, Трикси? Сок жжётся.
– Жаль, – откликнулась я зачарованно и отдёрнула пальцы. Надо же, сама не поняла, когда потянулась… Хотелось прикоснуться, но рисковать я не стала. Вот только ожогов не хватало. – Очень красиво.
– Но ты можешь сделать такие же, – тоном искусителя заметил мастер Ригуми и почти сразу отвернулся к Итасэ, рассуждая вслух, где можно устроить очаг, а где – развесить гамаки.
Второй намёк не понадобился.
Я села чуть поодаль, на большом нагретом камне, положила перед собой цветок инлао и попыталась сотворить подобный. Работа с Итасэ научила меня по крайней мере двум вещам: терпению и умению работать с деталями. Теперь, когда не нужно было никуда спешить, сам процесс доставлял огромное удовольствие. Честно признаться, я и не надеялась справиться с цветком даже до конца путешествия, не говоря уже о привале, и просто вдохновенно лепила из ничто каждый лепесток, каждую сверкающую пылинку – так бережно, как могла, впервые ощущая себя не ученицей, а… творцом?
Потрясающее чувство, на самом деле.
Обед не отложился в памяти. Если не ошибаюсь, Лао приготовил похлёбку из того самого синего чешуйчатого зверька, которого Кагечи Ро признал безопасным даже для меня. Айка скакала вокруг и лезла под руку, затем стянула увядшую гроздь цветов и удовлетворилась этим. А я наскоро перекусила – одной из последних, не ощущая вкуса еды – и вернулась к своему цветку.
Затем мы снова тронулись в путь.
Вскоре выяснилось, что у магов и частных детективов есть кое-что общее – и те и другие лучше соображают на ходу. То сползая к хвосту колонны, то нагоняя Тейта, я наконец поймала то странное чувство невесомости и правильности – и сумела воспроизвести пьянящий аромат. Потом концентрация, конечно, ушла, но память о том, что и как делать, осталась.