"Фантастика 2024-143". Компиляция. Книги 1-25

– Она говорит правду, – произнёс вдруг Тейт ясным, удивлённым голосом. – Трикси, помнишь, я хотел послушать путешественника? Ну, до того, как вся эта ерунда с Лиорой началась, – неопределённо крутанул он запястьем. – Так вот, я послушал. И он, точнее, она, путешественница, говорила, что на островах встречала женщину. И та женщина, ну, сказала, что она вернулась оттуда. Из-за океана.

– Женщина? – с непонятной, тянуще-болезненной надеждой откликнулся Соул, на мгновение упустив Орсу.

– Из-за океана? – с восторгом взвыла девчонка, вытягиваясь на мысках. – Хочу!

– Путешественница? – несколько разочарованно вздохнул Лао. – Надо было послушать. Люблю хорошие истории.

– Да не знаю я больше ничего, – буркнул Тейт, оказавшись под прицелом любопытных взглядов. Только Итасэ сохранял видимость безразличия, но и ему было досадно, что он ничего не слышал о людях, побывавших за океаном. – Успеем – вернёмся в Лагон и застанем ещё её… Или вообще махнём на острова, где эту женщину видели, ну. Но сначала – дела, – и он решительно хлопнул меня по плечу.

– Действительно, – ровно произнёс Итасэ и снова повернулся к хозяйке долины. – Я благодарю вас за то, что вы позволили мне увидеть ваше искусство. Надеюсь однажды вернуться сюда вновь.

Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Дивный образчик дипломатии. Иными словами, «Мы не сердимся, но нам, пожалуй, пора. Давайте разойдёмся мирно».

– А я рада была увидеть твоё искусство, молодой подмастерье, – неохотно ответила старуха, опускаясь на песок у корней жутковатого дерева. Нахлынула волна, промочив её широкие рукава – и с шипением откатилась. – Но позволь сказать на прощание: Лагон – не единственное место, где можно жить. И не лучшее. Вы уходите из моего лабиринта – и погружаетесь в иной, откуда выхода уже нет.

Итасэ, казалось, не собирался отвечать. Но, когда мы все уже очутились в туннеле, вдруг сбежал вниз на несколько ступеней и выглянул в пещеру. Влажный океанский ветер разметал его волосы и подхватил край шарфа – как хвост у воздушного змея.

– Позвольте тогда сказать и мне: мастер Лагона не забывает своих учеников, никогда. Никаких, слышите?

Старуха ничего не ответила, но свет, исходящий из пещеры, немного померк.

Когда мы выбрались наружу, в долине шёл дождь, тёплый и солоноватый.

Глава 11 Изнанка

Освящённая временем последовательность действий и слов, которая теоретически должна приводить к определённым результатам. К сожалению, в действительности чаще приводит к проблемам.

Из свитка «Загадки Лагона»

Эрнан дремал на арене, подложив руку под затылок, и курил здоровенную пиратскую сигару. Клубы дыма поднимались высоко под купол цирка и там смешивались с облаками.

Всё это ужасно напоминало сюрреалистический сон, но, к счастью, сном в полном смысле слова не являлось. Однако и бодрствованием назвать это было нельзя; мы зависли в том полуреальном пространстве, которое возникает, когда соприкасаются разумы сильных псиоников, и никто не хочет – или не может – впускать другого на свою территорию. Казалось, что время здесь замерло; опасная иллюзия, ведь в действительности оно продолжало идти.

Я ощущала смутное беспокойство. Возможно, потому что снаружи разразилась очередная маленькая лагонская катастрофа, или из-за странного облика, который принял Эрнан… Точнее, из-за новообретённых дядиных привычек.

Клуб дыма вздулся парусом – и накрыл меня.

Тепло.

– Успокаивающий ритуал. – Эрнан крутанул сигару пальцами, как автоматический карандаш. – Всё хочу попробовать наяву, но боюсь привыкнуть. Придётся тогда обращаться к Дейдре, а она не упустит случая сделать из меня подопытного кролика. Ты к этому как относишься, кстати?

– К курению или маминым опытам?

– К тому, чтобы стать лабораторным материалом.

– Как сказать, – вздохнула я. Сигара Эрнана отчего-то пахла горьким шоколадом, да так сильно, что под ложечкой тянуло. – Я ещё до рождения была главным маминым экспериментом. Она диссертацию защитила по биокинетическим влияниям на эмбрион в ранней стадии развития.

– И не одну. Может, это и объясняет, почему у тебя такая гибкая психика, – заключил дядя парадоксально. – На твоём месте я бы не смог настолько спокойно принять то, что мной манипулируют.

Тут я действительно удивилась.

– А мной манипулируют?

– Если то, что ты мне рассказала, правда, то несомненно, – жизнеутверждающе заявил Эрнан и исчез.

А я проснулась.

За прозрачным куполом походного шатра всё ещё царила предрассветная полутьма. Тейт, полностью одетый, нависал надо мной, тревожно хмурясь. Когда он понял, что я очнулась, то осторожно прикоснулся к щеке горячими-горячими пальцами.

– Что случилось, мм?

– Ничего, – буркнула я, отворачиваясь. Эрнан снился отнюдь не каждую ночь, и всякий раз мне хотелось задать ему кучу вопросов – о маме, о том, сколько прошло времени, о Лоран, в конце-то концов. Но вместо этого мы просто трепались о ерунде. – Эх, сейчас бы шоколада…

– Так в чём проблема? – подскочил Тейт, готовый вершить подвиги прямо с утра. – Найду, догоню и поймаю! Я могу даже свистящую рыбу голыми руками поймать, не то что какой-то шоколад.

– Вряд ли. К сожалению, шоколад здесь не водится, – фыркнула я и сбросила одеяло. Настроение, испорченное было неурочным пробуждением, стремительно рванулось к отметке «прекрасно». – Кстати, а почему ты-то вскочил в такую рань? Твоя очередь сторожить?

– Лао кое-кого выследил. Они с Орсой теперь охотятся.

Остатки сна у меня как сдуло.

– А почему с Орсой?

– Для опыта, – живо ответил Тейт и вдруг повернулся всем телом к выходу. – О, вернулись. Интересно, кого поймали.

Он выскочил из шатра. Оставшись в одиночестве, я вновь прокрутила в голове короткий диалог с Эрнаном. Значит, мной манипулируют… Интересный вывод. Не сомневаюсь, что дядя прав, он в принципе, кажется, ошибаться не умеет. Остаётся один вопрос: кто именно? Жаль, что начало разговора начисто выпало из памяти, можно было бы попытаться восстановить логическую цепочку.

Хотя…

Когда упоминают о манипулировании, впрочем, на ум сразу приходит одна кандидатура – мастер Лагона, гибрид улыбчивого языческого идола и демона-инкуба из кошмаров средневековой крестьянки.

Я невольно вздохнула. Ну, конечно, кто же, кроме него.

Вообще подобные мысли и без намёков дяди Эрнана преследовали меня уже вторую неделю, с тех пор как мы распрощались с хозяйкой долины-ловушки. Та старуха ненавидела Оро-Ича нежно и собственнически – и любила так яростно, что становилась отвратительна самой себе. Она не простила его – за своё уродство, за фиаско с путешествием на материк смерти… Шрах знает, за что ещё, так глубоко я не копала. Самое жуткое, что в поверхностных воспоминаниях, которые старуха рефлекторно перебирала, как чётки, решение отправиться за океан она принимала сама. И – одновременно была абсолютно уверена, что Оро-Ич её вынудил.