"Фантастика 2024-150". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Находился, - со вздохом сказал друид.
– Кто находился?
– не поняла я.
– Дворецкий находился в трезвом уме и твердой памяти, - пояснил товарищ.
– Несколько лет тому назад, а то и больше.
Тот, кого мы обнаружили в мрачном, заросшем в равной степени плющом и паутиной готическом замке, с рассудком явно не дружил. Чем питался, тоже было не ясно. Ходил в грязных лохмотьях, разговаривал с деревьями разными голосами, к нам, впрочем, тоже обращался. Ответов то ли не ждал, то ли не слушал. Мрачноватая картина.
А мы-то торопились! Летели, натирая мозоль на
– Мрачноватая картина, - наконец, изрекла я.
Друид подошел ко мне, положил руку на плечо. Металлист фыркнул.
– Вы как хотите, а я намерен осмотреть замок, - заявил он.
– Зря мы сюда прилетели, что ли?
– А без этого никак?
– скривилась я.
– Может, лучше в Новосибирск махнем, пока не поздно?
– Я бы не прочь, - посочувствовал мне друид.
– И к Хозяйке заглянуть, и путешествие пораньше закончить. Но, раз уж мы тут очутились, давайте осмотримся.
– Конечно, надо осмотреться!
– возмутился нашему пофигизму металлист.
– Нам Зевул очень уж настойчиво советовал сюда прибыть, чтобы мы отказались в самый последний момент из-за трусости некоторых здесь присутствующих!
Я проигнорировала его пренебрежительный взгляд. Пожала плечами, и, вооружившись палкой для борьбы с паутиной, отправиться вслед за доморощенными детективами. Настроение было препаршивейшее - не люблю я покинутые помещения, не нахожу в этом ничего таинственного и тем паче, привлекательного. Помню, как-то сдуру полезла с МГУ-шными диггерами в высотку на проспекте Вернадского. Романтика, доложу я вам, если там и присутствовала, то уж больно специфическая. Везде было насрано, вонища стояла неимоверная, пол местами сгнил, местами и вовсе был разобран. В шахте лифта тоже кто-то от души навалил. Точнехонько в то место, где руками было цепляться всего удобнее. Пришлось лезть на этаж выше, матерясь в душе. Жалко, что не вслух - как же, сторож услышит!
И, оказавшись, наконец, на улице, я с величайшим наслаждением вдохнула не шибко экологичный, зато такой свободный московский воздух полной грудью. И шла по улице, раскрывшись всем свои существом навстречу ночному ветру, и думала, что никогда, ни за что, ни за какие коврижки я в заброшенные дома не полезу…
…И вот все обещания пошли лесом, я опять вдыхаю таинственный затхлый аромат, обхожу подозрительные кучки, а настроение еще хуже, чем препаршивейшее.
– Лиса, кончай дуться!
– А что, так заметно?
– Еще бы, еще чуть-чуть, и ты лопнешь!
– Не дождетесь!
– Ты лучше посмотри, что мы нашли!
Я без всякого энтузиазма воззрилась на портрет немолодого мужчины. Ничем не примечательный человек. Ничего не говорящая физиономия. Мне, по крайней мере. Ни проблеска эмоции: то ли хозяин был дерево деревом, то ли художника запугал до желудочных колик, и тот побоялся отобразить действительность. Я на всякий случай рассмотрела диковинную находку с другого ракурса. Безрезультатно.
– Не понимаю, - наконец сказала я, - чего это вы с таким восторгом пялитесь на эту явную неудачу местного портретиста?
– Эх ты!
– сказал мне друид.
– Свое прямое московское начальство в лицо не знаешь!
– Какое-такое московское начальство?
– уставился на друида металлист.
– Это же портрет
– Добрее?
– откровенно удивилась я.
– Да оно тут абсолютно без единой эмоции!
– Вот поэтому и добрее, что злоба на нем отсутствует, - заключил довольный металлист.
– Наверное, ты обознался, - повернулся он к друиду.
– Да нет, не похоже на то, - задумчиво изрек Антон.
– Разве что это лицо много умнее того, что я год назад имел неудовольствие лицезреть в Заповеднике…
– Ну, знаешь, на этом тоже ума много не обозначено, - повернулась я к нему.
– Зато теперь ты имеешь представление, кто рулит в московской конторе, - не в меру оптимистично заявил друид.
– Постойте!
– посетила меня первая конструктивная за время посещения замка мысль.
– Они же оба Ромуальдовичи! А замок-то Ромуальда!
–Та-ак, - протянул металлист.
– Ты точно уверена?
– Точно-о-о-о-о-о…
Ответить мне толком не удалось. Не даром мне не понравился этот замок, и, как выяснилось, я ему тоже. Иначе, как же объяснить то, что именно подо мной провалился большой подозрительно прямоугольный кусок деревянного пола, и настолько большой, что я даже не смогла дотянуться руками до что-нибудь более-менее незыблемого. Слава всем языческим богам, летела я недолго, а приземлилась, судя по ощущениям, на солому. И эта мера безопасности мне показалась особенно подозрительной.
Рядом со мной приземлился наш багаж - еще чуть-чуть, и хромала бы. Темно было, как у негра в попе. Я торопливо поставила две защиты на всякий случай - и от магов, и от некромантов. А то, мало ли кто тут кроме безумного дворецкого шастает!
Отдышавшись, я начала пугаться. Запалила фаербол. Ага! Вон и парни - осторожненько сверху левитируют.
– Ну, ты даешь!
– еще не приземлившись толком, оценил мои способности металлист.
– И как только умудрилась?
– Так это не я, - принялась оправдываться я.
– Это замок!
– Не-е-ет, деточки, ошибаетесь, - проскрипел мерзкий голосишко откуда-то сзади.
– Это не замок. Это я вас поймал.
Мы торопливо оглянулись. Дворецкий с факелом, собственной безумной персоной. Судя по всему, проблески сознания в нем все же остались. Но какие-то уж больно неприятные.
– Дяденька Василий, зачем мы вам сдались?
– начала взывать я к голосу разума безумного старикашки, озираясь по сторонам в поисках выхода.
– Выпустите нас отсюда!
Глухо, как в танке. С одной стороны решетка (надо дождаться, пока старикашка слиняет, вдруг металлист что-нибудь придумает?), со всех остальных сторон - камень. И даже дыра в потолке успела ликвидироваться. И, скорее всего, не без помощи дворецкого.
– А вот найдете моих ненаглядных деточек, тогда и выпущу, - отреагировал старикашка.
Это он о детишках Ромуальдовых, что ли? О Мыколе со Всеволодом? Их же тут нет!
– Как же мы их найдем-то?
– спросил донельзя озадаченный металлист.
– Если мы в подземелье сидеть будем?
– Так они из этого самого помещения и пропали, - резонно возразил дворецкий.
– Из запертого, - добавил этот несравненный любитель детей уже откуда-то издалека.
Мы остались одни. В кромешной темноте. Где-то справа капала по капле вода. Слева - что-то неприятно шуршало. Действовало на нервы.