"Фантастика 2024-154". Компиляция. Книги 1-18

– Слышь, щенок, с ветераном войны разговариваешь. Я тебя в порошок сотру!

– Руки короткие, тереть устанешь! – прорычал я в ответ. Нервы на пределе, и я вижу, что лесник тоже с трудом себя контролирует.

– Ну все щенок, напросился… Пошли на улицу. Сейчас я тебя в узел завяжу!

Мы встали из-за стола и направились к выходу. Оказавшись на улице, я увидел сидящего на скамье Чарли Тейлора, и поливающего его из ведра водой Савельева. Заметив наши враждебно настроенные лица, они прекратили мыться, и вопросительно уставились на нас. Лесник встал спиной к ним, а я, стоя напротив него, небрежно бросил товарищам:

– Не люблю, когда меня щенком называют…

Лесник ринулся в мою сторону как разорённый зверь. Между нами примерно три метра расстояния. Пока он бежал, я успел подумать, что в ярости сходство этого человека с медведем выражено еще больше.

Впервые в жизни я попробовал остановить медведя. Медведя, который служил в ДШБ. Попробовал, и сразу же пожалел об этом.

Дождавшись пока между нами останется метр, рванул на встречу, нанося единственно верный, как мне казалось в тот момент, удар коленом в солнечное сплетение. Уверенность в победе взяла верх. Не стоило сталкиваться лбами. «Все-таки масса решает многое…» – пришла мысль, пока я летел спиною на землю, зажатый как в тиски медвежьими руками…

Удар коленом попал куда нужно. Прямо в грудную клетку, но пробить мышечный каркас противника не смог. Мы упали на землю. От удара и придавленная массой лесника моя грудная клетка лишилась воздуха. Пытаясь вдохнуть, я бессмысленно открывал рот, словно выброшенная на берег рыба.

Биться лежа в «партере» никогда не нравилось. Я больше предпочитал бой стоя на ногах. Но все же умел и умею драться практически в любом положении. Лесник расцепил руки, и приподнявшись, попытался ударить кулаком в голову. В этом была его ошибка, поставив блок двумя руками, я подтянул ноги к себе, и с силой вытолкнул его. Мощный кулак все же нашел цель, и предплечья обожгло, но я оказался свободен, и извернувшись вскочил на ноги.

Не используя красивых приемов, как в дешевых боевиках, я наносил удары ногами и руками по корпусу и голове противника, танцуя вокруг него.

Три раза вновь оказывался на земле, зажатый в тиски, но чудом умудрялся выкрутиться, и встать на ноги. Силы покидали меня слишком стремительно, как и противника.

Спустя пять минут после начала боя мы стояли в трех метрах друг от друга и тяжело дышали. Первым заговорил лесник:

– Тебе повезло… Игнат… было бы мне тридцать лет… я бы тебя уложил…

– Бы мешает… – огрызнулся я. – Тоже не бодр и свеж после всего пережитого…

Матвей Савельев, хлопая в ладоши, подошел и встал между нами.

– Ну что, Михаил Филиппович, проспорил ты мне. Говорил тебе, что Шухов неплохой боец. Вышел бы с тобой я – уложил бы за двадцать секунд!

– Да ну вас, – Филиппыч сплюнул кровь, и направился в избу. Открыв дверь, он остановился и произнес. – Игнат, готовься, сейчас шить будем. У тебя вся башка разошлась…

Дотронувшись рукой до щеки, я обнаружил, что она в крови. Савельев подошел вплотную, и посмотрев, сказал:

– Да, походу будет больно… – и развернувшись, направился к Чарли Тейлору.

– Матвей, это что было? Какой спор? – спросил я.

Матвей не ответил. Подхватив Чарли на руки, молча понес его в избу.

– Они с лесником поспорили кто кого уложит, – сказал Чарли Тейлор, явно впечатленный недавним зрелищем. – Матвей сказал, что ты выиграешь, а лесник сказал, что тебя одним ударом свалит.

– Ты за кого был? – спросил я.

– Я сказал, что лесник победит. А ты дурак не мог даже проиграть нормально.

– Давай шагай отсюда, – улыбнувшись сказал я.

– Пошел ты Шухов! – ответил Чарли, показав средний палец, и Матвей занес его внутрь.

Я смыл кровь с лица водой и присев на лавку, стал ждать Михаила Филипповича. Он пришел через пару минут, прихватив с собой небольшой чемоданчик из нержавейки и бутылку травяного чая.

– На выпей, пока я все приготовлю, – сказал он, протянув напиток.

Я сделал несколько больших глотков, не чувствуя вкуса из-за жажды, и поставил бутылку на лавку. Мы приступили к делу: сперва он срезал при помощи лезвия старые нитки, а затем принялся обрабатывать рану перекисью водорода. После обработки стал шить. Было больно, но Филиппыч справился за пару минут.

– Ну вот, все сделал, – сказал он, складывая принадлежности в ящичек. – Я конечно не хирург. Пальцы слишком толстые, поэтому шрам большой останется. И не очень красивый. Но за пару недель заживет. Игнат, ты уж на меня не сердись, натура у меня такая, люблю подраться с хорошим противником!

– Все нормально, – спокойно сказал я. – Бой и вправду был хороший. Честно, если бы вы не разжали хватку в первый раз, я бы проиграл.

– Ну значит не судьба мне выиграть. В другой раз нормальный спарринг проведем, – Михаил Филиппович замялся. – Игнат, тут такое дело. Спросить хочу. Скорей всего, это просто совпадение, но вдруг. Матвей назвал тебя по фамилии Шухов. Имя Алексей Шухов, что-нибудь говорит?

Мне стало очень интересно почему он назвал имя отца, и я ответил:

– Шухов Алексей Иннокентьевич – мой отец.

В глазах Михаила Филипповича появилось удивление.

– Игнат, а где твой отец служил, не подскажешь? – спросил он.

– Пятьдесят шестая Отдельная Гвардейская Десантно-Штурмовая Бригада. Воевал в Афганистане до самого вывода войск. В восемьдесят девятом уволился из армии, – отчеканил я.

– Ты в девяностом родился? – спросил Михаил Филиппыч.

Я кивнул.

На глазах лесника выступили слезы, и он вцепился, крепко обнимая меня и приговаривая:

– Леха Шухов, хоть не с тобой, так с сыном встретились! – отстранившись от меня, но удерживая ща плечи, он продолжил: – А я смотрю, черты лица знакомыми показались, но значения не придал. Игнат, скажи: как отец, он жив?

– Нет, отец погиб. И мать вместе с ним…

Глава 16. Ответ жестокостью на жестокость

Алексей Смирнов и Егор покинули деревню в шесть утра и продолжили движение по лесу. Погода не задалась с рассвета и мелкий дождик назойливо моросит. Небо относительно затянуто и погода не предвещает ничего хорошего.

В рюкзаке Алексея нашлись два дождевика, которые шуршат при малейшем движении. Егору шуршание доставляет дискомфорт, и он начал доставать Алексея:

– Дядь Леш, ты где эти целлофановые пакеты раздобыл, нормальных дождевиков не нашлось?

– Радуйся, что хоть такие есть, – ответил Алексей, и через секунду добавил: – Нет не нашлось, в рюкзаке были только эти.

– Значит надо было положить в него нормальные, а не эти дешевки, – не унимался паренек. С самого утра он начал доставать Алексея, докапываясь до каждой мелочи.