"Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Да что ж это он! — вспылил Добрыня. — Совсем умом тронулся? Поймал Бабкину лошадь, и зафитилился куда-то? Даже следов не замел, шалопай. В полдень и в полночь они на водопой ходят… Не смотри на меня так, Илья. Я и сам к лошадкам этим примерялся. Да только зачем они мне? Разве из вредности у Яги украсть?.. Значит, с полуденными он разминулся. А к полуночи сделал засаду. Своего жеребца использовал, как приманку. Молодец, парень, хорошую взял добычу, — Добрыня любовно похлопал стреноженную лошадку по крупу.
— Сие все понятно, — кивнул Илья. — Но вот дальше-то что было? Никаких следов, кроме Алешиных и
— Никакой злой силы в таком чистом озерце водиться не может. Да никто из лесных или там болотных с Алешей и не справится. Почти полдня уже, как он лошадку поймал. Табун к Яге вернулся. Ну, как она их пересчитает?! — схватился за голову Добрыня. — В любой момент может сюда нагрянуть на ступе… Ой, Алешка! Где же ты пропадаешь?
— Алеша! Ау-у — зычно закричал Муромец, сложив руки рупором.
— Попович! Откликнись, дурья твоя башка!
И богатыри двинулись в лес, высматривая следы и окликая потерявшегося товарища. Алена осталась одна на поляне. Громкие голоса эхом разносились по лесу, все больше в него углубляясь.
«Уж если они не докричатся, то я и подавно,» — вздохнула девушка. И тут ее осенило.
— Буба!.. Бу-уба-а! — позвала она тихонько. Потом еще раз.
Голоса богатырей звучали уже где-то очень далеко в лесу. Вскоре они совсем пропали.
— Кхи-кхи-и-и.
То-ли скрип, то ли покашливание послышалось за ее спиной. Алена, вздрогнув, обернулась. Перед ней стоял покрытый мхом старичок.
— Звала меня, красна девица?
— Буба! — обрадовалась она.
— Тс-с! — он испуганно вжал голову в плечи. — Тихо. А то дикие услышат. Вернуться еще, чего доброго. Ох, говорил тебе, девка, не ходи к ним. Они тебя дурному научат.
— Опять ты за свое, — поморщилась Алена. — Скажи лучше, не видал ли ты третьего богатыря, Алешу? Он здесь был, но потом пропал куда-то. Мы его ищем.
— Так туточки он, на дереве, пол ночи сидел, лошадок Бабушкиных дожидался… Оно конечно, дело хорошее — давно у Бабки лошадок никто не крал, — Буба потер, покряхтывая, поясницу. — Будет теперь знать, как во всех подряд, не разобрамшись, кочергами кидаться.
— Так ты его видел? Где он теперь, куда пошел? — всполошилась Алена.
— Как не видеть? — замахал руками Буба. — Ить он самый пышный куст на веточки себе, для етой… ровки… Маки… Раки… Да как ее, едрить туды! — леший почесал затылок.
— Маскировки?
— О! Для нее, ирод, самый раскидистый куст изломал, и веток себе, понимаешь, везде понатыкал… Думал, лошадь така дурна скотина, что за куст его теперь примет. Ну ладно, говорю, ты мне, разбойник, эти веточки попомнишь! И как стали те лошадки подходить, я ему, болезному, комариков, да всяческой гнус-мошки за шиворот напустил, — лешак радостно потер руки. — А комарики едят-кусаются. А лошадок-то спымать добру молодцу хочется. Сидит, не вздохнет, не колохнется. Ни один комарик не прихлопнется… Да хошь и прихлопнется. У меня комаров энтих — на кажного гостя по три мешка. Терпел-терпел, да не вытерпел ваш Алешенька поеду комариного. Ка-ак закричит страшным голосом, как прыгнет с дерева диким пардусом. Все лошадки с перепугу разбежалися. Одна только, та, на которую он сверху плюхнулся, поскользнулась, призамешкалась,
в узде-веревочке призапуталась… Вот, — Буба выдохнул. — Так ить и поймал он лошадку. Вон, пасется теперь рядом с его коником. Бабка-то, небось, как узнает, обрадывается!Леший радостно сощурился, видимо представляя себе, как «обрадуется» Яга. Но Алена поспешила направить его мысли в нужное русло:
— А сам-то Алеша где? Куда запропал?
— Сам? — Буба удивленно оглядел поляну, словно только что обнаружил, что Поповича здесь нет.
— А, ну да, — хлопнул он себя по лбу. — Стреножил Алеша лошадку, да и пошел искупаться. А как искупамшись вышел на берег — глядь — ждет его девица краса, улыбается, кланяется ему по писаному, говорит по ученому… Она, девка эта, все время здесь ошивается. А откуда взялась, чего ей надобно, не хочет рассказывать. Плавает по озеру лебедушкой, жрет, понимаешь, ряску да комариков… Вот и Алешу вашего увела. Точнее сам он чегой-то схватил ее на руки, и понес к морю-окияну. Так что пропал ваш богатырь. С озерной девкой спутался. И так был дурак, а тут и вовсе, наверное, влюбился.
— Влюбился, говоришь? — цепкая рука Добрыни ухватила лешего за оттопыренный воротник из дубовой коры. — А нас с Ильей ты, чего ради, коряга бестолковая, по лесу кружишь?
— Так ить я-и… — проскрипел что-то невнятное Буба.
— Отпусти его, Добрыня. Он ведь и так вас боится, — заступилась за лешего Алена.
— Удерет, — сокрушенно покачал головой Илья. — Пусть расскажет сперва, что за девка, куда она Алешу заманила. Коли скажет — не соврет, так зачем нам его обижать.
— А соврет, так мы его мигом в мешок и…
— Ой, не совру, всю правду скажу добры молодцы-ы. Девка эта — Черномора племянница. Плавает тут в озерце белой лебедушкой, на водицу гладкую любуется. А раз в год красной девкой перекинется, да и пойдет искать себе добра молодца, — заскрипел-завыл былинным стилем Буба. — А ить тут ей подвернулся ваш Алешенька. Разгорелось его сердце жаркое. Подхватил он ее на ручки белыя, потащил ея к морю синему. Да не знаю я-то больше ничегошеньки, не пихайте меня в мешок-то люди добры-и. Отпустите подобру по-здоровьицу…
— Да отпустите вы его, в самом деле! — вскипела Алена.
— И правда, — пробасил Илья. — Отпусти. Оно безвредное.
Освободившись от богатырской хватки Буба в два прыжка растворился в лесной чаще. Добрыня вздохнул и отряхнул ладони от древесной трухи.
— Ладно. Русь большая. Поймаем еще кого-нибудь по дороге.
Глава 3
— Так значит бестолку его дожидаться, — махнул рукой Добрыня.
— Это верно, — вздохнул Илья. — Он ведь когда пару деньков, а когда и целый месяц гуляет. А потом… — Илья снова вздохнул.
— Что потом? — спросила Алена.
— Потом снова к нам, на заставу богатырскую, — ухмыльнулся в бороду Добрыня. — Я уж думал, решил Алешенька остепениться. Ан нет. Снова он за свое… Что ж, пусть потешится. Дожидаться его мы в таком разе не будем. Не дай Род, Яга лошадок хватится, прилетит по следам…
— Алешиного коника заберем, да на заставу сведем, — подытожил Илья. — А лошадку эту — Алене. Ты уж не серчай на него, красна девица. Молодая кровь, что трава сухая. Быстро вспыхнет да жарко, но того огня ненадолго хватает.