"Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Прилетев в свою пещеру и ссадив Алену, Змей снова обернулся человеком.
— Знаешь, что мне показалось, — спросила его Алена.
— Что?
— Когда эти два дуболома уверяли, что драконов не существует, ты стал вдруг таким… призрачным, что ли. Я даже испугалась.
— Это все мое дурацкое свойство. Ведь они меня призраком считали.
— А если никто-никто в тебя верить не будет, ты что же, исчезнешь? — с ужасом спросила Алена.
— С какой это радости? — удивился Горыныч. — Просто, те, кто не верит в меня, перестанут меня видеть. То есть будут видеть меня, когда не видеть уже просто невозможно.
— Например?
— Например, когда
— Можно, — радостно кивнула Алена. — Если ты возьмешься мне помогать, мы вместе такого здесь можем наделать…
— О да! — довольно улыбнулся Змей и потер руки. Глаза его возбужденно сверкали, да и сам он сейчас выглядел как только что придумавший новую шалость мальчишка. — Мы с Кощеем сперва разберемся, а потом… Ты только не пропадай. Заезжай ко мне почаще. Даже если никаких грандиозных планов не будет, все равно заезжай. Просто так, поговорить.
Сердце Алены екнуло.
— А сейчас ты куда собрался?
— Да есть тут одна мыслишка. Хочу приспособить на борьбу с Кощеем Святогора. Ведь это его меч Илья Кощею отдал? Поговорю с ним по братски… Постой, а ведь ты без коня тут появилась. Как до пещеры-то добралась? Неужели пешком?
— Серый Волк подвез.
— И обратно, конечно, подвезти не обещал, — покачал головой Горыныч. — Ну ладно. Полезай мне снова на шею, — скомандовал он, превращаясь в крылатого змея. — Крюк не велик. Подброшу тебя на богатырскую заставу.
— Лучше к дому Микулы Селяниновича. Надо ему кое о чем напомнить.
— Ну, как скажешь. Не велика разница.
Через пару секунд они уже взмыли в воздух, а еще через полчаса Алена стояла у дома Микулы Селяниновича, глядя, как в небе тает, уменьшаясь в размерах, зеленая точка.
Хутор Микулы стоял в чистом поле, отдельно от других крестьянских поселений. По виду он скорее напоминал не крестьянский дом, а боярскую усадьбу — настолько ладно и красиво смотрелся терем и многочисленные дворовые постройки за высоким тыном. Алена постучалась в широкие ворота. Потом еще раз. Никто не открывал.
«Да что же это такое? — расстроилась девушка. — Может, он спит богатырским сном и не слышит? Перелезть, что-ли внутрь? Авось не обидится».
Забор у Микулы был не таким высоким, как на богатырской заставе, и бревна частокола не имели заостренных кверху концов.
«Хорошо, что я в шароварах, а не в сарафане. А то бы вовек не смогла забраться», — Алена подтянулась, перекинула одну ногу через забор и уселась на нем верхом. Хотела перекинуть вторую ногу и спрыгнуть вниз, но, передумала. Во дворе ее ждала немалого роста сторожевая собака. Собака не виляла хвостом. Мало того, она даже не лаяла. Просто ждала, когда Алена спрыгнет, и тихонько рычала, оскалив ряд больших белых зубов.
— Привет, песик, — пролепетала Алена.
В ответ пес рыкнул, подскочил к забору и, подпрыгнув, попытался укусить Алену за ногу. Испуганно взвизгнув, она отдернула ногу и поспешила спрыгнуть с забора наружу. Прислонилась спиной к бревнам и отдышалась. Сзади, за забором слышалось глухое рычание.
«А ведь я могла бы спрыгнуть, — внутренне содрогнулась Алена. — Спастись от Кощея, чтобы потом собака загрызла!»
От пережитого страха ее бил озноб.
Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, а хозяин все не появлялся.«Что же мне теперь, в чистом поле ночевать?»
Алена была уже готова заплакать.
«Богатырям хорошо. Живут себе тут, ничего не боятся. Змею так вообще, раздолье — летай, превращайся. А мне как быть? Неужели Добрыня прав, и девица здесь только и может, что сидеть в горнице, вышивать и узнавать новости от мужчин?.. Конечно, хорошо, что богатыри за меня беспокоятся. И Добрыня мне, в общем-то нравится… как брат. Они мне как братья, все трое. Но уж если придется выходить замуж, то не за Добрыню. Вот если бы Змей позвал… Так ведь ему это видать, не надо. Он и в человека-то с неохотой превращается».
От солнечного каравая, висевшего на горизонте, осталась только маленькая краюшка, когда Алена услышала несущуюся издалека песню Микулы.
— По-оле. Русское по-о-оле!..
А через несколько минут его соловая кобылка, завершив последний прыжок богатырского скока, уже сверзилась с неба у самых ворот хутора. Микула, запыленный, усталый и довольный соскочил с лошади, и, вынув ключи, стал греметь ими, пытаясь отомкнуть висящий на воротах амбарный замок.
— Будь здоров, Микула Селянинович, — Алена встала и отвесила поклон пахарю.
— О! А ты откуда здесь, Аленушка? — удивился Микула. — Будь здорова. Проходи. Будешь гостюшкой.
— А меня твоя собака не слопает?
— Нет, коль я ей велю, так будет смирная, — Микула справился с замком и, откинув засов, распахнул ворота на обе створки. Завел кобылу во двор. Собака, увидев Алену, рьяно залаяла на нее, словно стараясь изобличить в попытке проникнуть незаконно во двор.
— Ну ладно, Лютый, ладно. Хватит. Она наша гостья. Не смей ее трогать! — богатырь погрозил псу кулаком. Тот, поджав хвост, обиженно покосился на Алену и замолк. — Воры, всюду воры, Аленушка. Вот, завел себе пса охранного. Уезжаю ведь я ранехонько. Приезжаю с поля позднехонько. Кто-то должен держать двор в сохранности. Ведь не то обидно, ЧТО покрадено. Наживем добра себе сторицей. А обидно то, что ПОКРАДЕНО, что добыто не честно, не праведно. Все воруют, народ бессовестный. Сперли даже суму переметную…
— Да нашлась твоя сумочка, Микула, — засмеялась Алена. — Я для того к тебе и заглянула, чтобы сказать. У нас она лежит, на заставе богатырской.
— Нашлась?! Вот радость-то! Спасибо, Аленушка! — и Микула обнял ее так крепко, что у девушки перехватило дыхание. — Вот и славно. Вот и замечательно! На воров грешил я по напрасному…
Он отпустил Алену, и та, отдышавшись, поспешила предложить:
— Может, сразу на заставу и съездим? Заберешь сумочку. Заодно и меня проводишь.
— И то верно, — Микула решительно махнул рукой. — Поехали!
Пока они мчались на Соловой, в закатных сумерках, к богатырской заставе, Алена вспомнила еще одну былину про Микулу и решилась спросить:
— А ответь мне, Микула Селянинович, не знаком ли ты с Волхом Всеславьевичем?
— Отчего же не знаком, — хмыкнул Микула. — Его еще Вольгой зовут. Вольгой Святославичем. Он по людским понятиям младший брат князя Владимира.
— А теперь он где? Что-то я про него здесь не слышала.
— И не услышишь. Давно уже это было. Как собрал он дружину молодецкую, так и уехал завоевывать царство Индийское. Завоевал, говорят. Теперь правит там, наверное. Но об этом лучше в стольном Киеве знают. А ко мне-то Волх ни послов, ни весточки с тех пор не присылал. Обиделся, наверное, что сошку тогда вытащить не смог.