"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29

И ничего я не виноват. Быть боярином — это отвечать за свои слова. Собственной бестолковкой отвечать. Просто дядечка об этом забыл, а я напомнил.

* * *

По пути домой одолевала мыслишка, что и в этом мире чтение газет большинству ничего не даёт. Только она не веселила, я грустил. Опять из-за глупых правил убил человека. И неважно, что он сам принял свою роль и правила, перед смертью всё кажется глупым.

Политинформации, понятно, не было. Беременной жене приказывать неловко, но Надя ведь числится в моей дружине. И мне плевать, что у них своя иерархия, и есть в клане лидер! Просто приказал своей рыси идти за мной, Катя одна пока справится.

Привёл Надю в спортзал и набил ей морду, не дав толком разогреться. Ещё и высказал за плохую физическую форму. Мужики смотрели неодобрительно, значит, следующими стали они. Побил Авдея, а за ним Мухаммеда. Настроение такое было, хотелось, то ли всех поубивать, то ли самому помереть.

— И давно ты так просто входишь в тотемный транс? — угрюмо спросил Авдей.

Я прислушался к себе и вдруг обнаружил, что ещё в трансе. Мдя. Раздраженно подумал про себя:

«А-ну, брысь»!

Убедился, что тотемный дух ушёл, и проговорил миролюбиво:

— Это случайно. Теперь всё, я вышел из транса. Надеваем защиту для фехтования.

Дальше тренировка прошла почти, как обычно. Даже Надю расшевелили общими усилиями — на лицо её вернулся румянец азарта. Под конец занятия я приказал ей находить время для спорта и по возможности принудить к тому Катю. Можно ногами.

После спортзала в душ. Надя отпросилась снова к Клаве. Я её отпустил, а сам с мужиками прошёл в гостиную. Не, доктора и военного мы и так ждали, но там же сидел ещё и священник!

— Отец Василий, — представился русоволосый, добродушный и полноватый дядька лет тридцати с папочкой у ножки кресла. — Епархия предлагает тебе мою кандидатуру на место Сергея Жучирина.

— Ну, раз Епархия предлагает, — развёл я руками. — Сейчас отобедаем и займёмся делом.

Отец Василий важно кивнул, и тут Миланья позвала всех к столу. Мы торжественно прошли в столовую, где чинно отдали должное её талантам. Доктора Миланья повела к девчатам разбираться, кто там больше нуждается в его помощи, а я прихватил для батюшки кресло и отвёл его и воина к себе в кабинет.

Когда все расселись, отец Василий предложил курьеру сначала решать свои вопросы. На этом месте я велел воину записывать. Он открыл папку и с готовностью уставился на меня.

— Приказываю, — заговорил я. — От дружины учредить спортивную команду. Бойцов дружины в неё привлекать запрещаю, их это не касается. Спортсменов и тренеров ловите в Москве и обещайте хорошие зарплаты. Обеспечьте условия. Финансирование от дружины отдельной строкой. Майору Бирюкову назначить ответственного…

— Мирзоева, конечно, — прокомментировал воин. — Больше некого.

— Ну, майор разберётся, — сказал я. — Теперь докладывай.

— В целом майор предлагает специализировать пехотные учебки, — заговорил курьер. — Просто пехоты нам и так хватает, а у ополчения нехватка пулемётчиков, миномётчиков, связистов… ну, много кого ещё. На срочной службе ребят уже делают бойцами, дадим им только вторую воинскую специальность.

— Что это нам даст? — спросил я строго.

— Нам — почти ничего, — пожал плечами воин. — Просто поможем Родине.

— Но хотя бы затраты компенсируют? — чуть повысил я голос.

— По числу бойцов, согласно тарифам Совета обороны, — ответил курьер. — А оборудование сами.

Я задумчиво на него воззрился, он смотрел совершенно серьёзно. Для него это естественно, другое решение не поймут. И они всё-таки правы, война для них уже началась.

— Хорошо, поможем Родине, — решил я. — Давай бумаги.

Военный протягивал мне документы и говорил в чём суть. Я просматривал, подписывал и возвращал.

— На этом у меня всё, — доложил курьер, вставая. — Разреши идти?

— Счастливо, — сказал я.

Военный вышел из кабинета. Бесстрастно молчавший всё время отец Василий заговорил, положив на стол свою папку:

— Ведали мы, что ты о Родине печёшься, но рад был увидеть своими глазами, — он открыл папку и подал первый лист. — Это твоё решение о назначении меня главой фонда.

Я прочитал бумагу и подписал. Отец Василий её отложил в сторону и заговорил далее:

— Катерина пока занята с подругой и попросила её подменить в твоих делах. Должен сказать, что дела твои растут. А Кате расти некогда. Она уже такое нагородила!

Я посмотрел на него с интересом и сказал:

— Катя неидеальна, но она своя, я ей верю. А как я поверю тебе?

— Десять процентов, — кротко улыбнулся отец Василий. — За эту долю Церковь меня благословит заняться твоими делами.

— Церковь? — переспросил я.

— Самому мне от тебя ничего не нужно, — смиренно ответил он.

— М-м-м — промычал я, почесав щёку. Всё равно же понимаю в этом ещё меньше Кати. А тут Церковь всё-таки. — Можно рискнуть. Но о назначении персоналий только через мою подпись!

— Само собой, боярин, — сказал Василий и подал мне документ. — Подпиши тогда.

Я прочитал текст договора. Вроде, без подвоха. Решительно подписал и подал священнику.

— Теперь поговорим о налогах, — сказал тот, отложив бумагу. — Твои предприятия могут развиваться и кредитоваться лишь сами. Если ты захочешь перебросить средства, тебе придётся заплатить налог с личного дохода.

— Да пока не требовалось, — проворчал я. — И Катя говорила, что Православный Фонд против кредитования.

— Это Кате говорили, — без улыбки сказал отец Василий. — Я же предлагаю зарегистрировать из твоих предприятий фирму. Так ты избежишь несправедливых налогов. Однако, это будет уже большая фирма, ей просто нужно выпустить акции… — я скривился и он добавил. — Часть уже готова купить Церковь. Плюс кредиты под имущество предприятий — будет, что вложить в строительство и наполнение разных хранилищ. Ведь это ты поручил Кате в последней её записке?

Совершенно замороченный я потряс головой и сказал: