"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Как я давно уже понял, Антон дружит с князем, и тот тоже любит самолёты. Вот у них давно все пилоты «пишут» бои на кристаллы. Оно может дать пилотам ощутимое преимущество перед врагом!
Только ведь у врага нет запретов на оборот кристаллов, пилоты могут просматривать воспоминания коллег из своего полка, за долю малую познакомиться с записями лётчиков из других частей. Государство даже субсидирует пилотам покупку кристаллов, некоторым «звёздам» эти записи приносят значительный доход!
Однако те, кто может записи правильно понять, сами готовы поделиться опытом, а молодые гибнут. Наших мальчишек учат всё больше и сбивают
Потому и придумал Антон использовать усиление тотемных бонусов в учёбе. Вернее всего два бонуса. Волчья сосредоточенность на цели, чтоб курсанты пошевеливались, и рысье подавление, чтоб веселее стало за тренажёрами и симуляторами.
Только платить ему за технологию нечем, свободных денег почти нет, из тотемных воинов одни не особо нужные нам вепри и вообще у них отдельный случай — маги и тотемные воины нужны исключительно девушки-инструкторы в училища.
Вот предлагает Антон за тотемного воина с командой усиления четыре чистых магических кристалла…
— Сто сорок тысяч рублей??? — переспросил я.
— У Совета обороны камни по сорок, — сказал Антон и подозрительно прищурился.
Я ему нагло ухмыльнулся и сказал:
— Если девчата наши, шестнадцать камней.
— А если наши? — уточнил он угрюмо.
— Тогда пятнадцать, — улыбнулся я ему ещё душевнее. — Тут самое дорогое — время. На войне оно очень дорогое.
— А ты вообще за кого воюешь? — уточнил Антон вкрадчиво.
— Не твоё собачье дело, — ответил я ласково. — Ты прям тут будешь драться, боярин, или как?
— После войны убью, — проворчал он. — Кристаллы вперёд?
— Как вам удобнее, — сказал я вальяжно. — Детали обговори с Мирзоевым. Помнишь ещё такого?
— Угу, — ответил Антоша, вставая. — Пока.
И вы точно будете смеяться! Продвинулись бояре в воспоминаниях дальше, дошли до использования магии в драках, и понял я, чего был лишён всё это время! Усиление и ослабление ударов или защиты, работа со временем или с пространством!
Или папа так хотел оградить сыночка от этого всего? Сам прошёл интернат, стал в результате «гуманистом» и «европейцем», разного несогласного с ним народу поубивал…
То есть у него всё-таки был опыт. Папа очень хотел, чтоб сынок тем более стал «европейцем» и «гуманистом» и что сделал? А всё наоборот! Артёмка учился в приличной гимназии!
Не, я понимаю, сам я лично попаданец, но что-то мне подсказывает, что и без меня стал бы Артёмка таким «патриотом» — папа устал бы на том свете вертеться. А ведь очень умный человек!
То есть даже очень умный человек может чего-то не знать или не понимать…
Глава 17
Папа Артёма любил, зла точно не желал, и обрекать на гибель не стал бы. И я ведь в самом деле остался живой после стольких дуэлей! Выходит, ерунда эта боевая магия? Чертёжник Дементий Архипович и математик Степан Андреевич на неё вообще не ссылались, будто её нет!
А их наука до сих пор помогает выжить, низкий поклон за это мужикам. Значит, вся эта боевая древняя магия по их воззрениям предрассудки? Но один учил уверенности в себе, правильным движениям, точному взгляду. А другой показывал, что всё можно понять и найти своё решение.
То есть чертёжник и математик учили, как применять силу и разум. А где их брать… то есть считалось по умолчанию, что мне есть что применять. В любом случае
они не должны были ссылаться на боевую магию.И бояре сразу вспомнили драки в интернатах как основу всего. Не могли же в официальных школах десятилетиями повторять полную ерунду! Гм…
Ладно, эти аргументы можно оспорить, то есть они все косвенные. Полностью проверяется боевая магия лишь на практике, а для этого парни должны вспомнить весь курс, а я всё усвоить. И всё это потребует времени.
У кого бы спросить, стоит ли на школьные воспоминания ребят тратить время? Однозначно у того, кого не жалко — у теоретика. Обратился я к Виталику, пусть он и не совсем теоретик. Всё равно… э… много знает.
Своего кабинета я ещё не завёл, сказал ему на улице небрежным тоном как бы между прочим:
— Парни вспоминают какую-то боевую магию, они проходили её в интернатах. Ты в курсе, что это такое?
Виталик остановился, повернулся ко мне и уставился весёлыми и удивлёнными глазами. Я тоже остановился и принялся терпеливо ждать ответ. Он насмотрелся, отмер и пробормотал:
— А я думал, тебя Катя познакомила.
— То другое! — махнул я ладонью. — Ей резидент показывал шпионские приёмчики. Так мы разобрали, ничего особенного!
— Значит, Андрюша ничего ей о древней магии не рассказывал, — задумчиво молвил майор. — Получается, можно без магии, на одних только своих силах вот такое вытворять!
Я печально вздохнул, и он доверительным тоном мне сказал:
— Представляешь, я тут всю дорогу пытаюсь понять твою магию. Можешь издевательски ржать — оказывается, нечего понимать.
— Старик, — проговорил я ласково. — Я смотрю, у тебя проблемы, — я добавил грусти, — Так засунь их себе подальше и ответь, пожалуйста, стоит ли на эту магию тратить время?
— Ты сначала спросил, что это такое, — уточнил майор Логинов. — Прежде всего, это древний путь постижения мира. Ты ведь должен знать, что маг чувствует мир полнее…
Я покладисто кивнул.
— Так это создание удобных образов и придание их чувствам, — продолжил он наставительно. — У меня школа Журавля, знаю о существовании школ Богомола, Паука, Змеи, Енота… — Виталий покачал головой. — Названий много, и все школы, вроде, различаются, но, по сути, все образы сводятся к нескольким условно реальным характеристикам. В двух словах не объяснить, это нужно изучать… — он грустно взглянул мне в глаза. — Я как-то видел магический поединок. Один дуэлянт нанёс другому удар кулаком в живот. Удар был настолько силён и стремителен, что пробил тело насквозь. Но обреченный и проигравший мужик продолжил схватку с дырой в брюхе, разбрасывая кишки и истекая кровью. Он так себя контролировал, что смог удавить врага, прежде чем умер сам.
— Агонией можно управлять и растянуть до двух минут, — сказал я важно. — Этому учили в Корпусе.
— Видишь — вас всё-таки многому учили, — весело проговорил майор. — И, может, даже вас учили той же древней магии, только придавали ей научные, прогрессивные образы. Военные ведь, условно говоря, лезут в ту же гору — дорожка у них своя, но вершина одна. Первый вопрос — насколько они отстают от древних магов. Мужик с дырой в брюхе дрался четыре минуты. И, во-вторых, скажи-ка мне, пожалуйста, сколько у вас было магов? Кажется, всего около пятидесяти. Умножим на количество всяких корпусов по всей Гардарике и сравним с числом интернатов одной только школы Журавля…