"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
— А что? Мы не баре, мы могём! — с озорной улыбкой принял в руки «ключ зажигания» Михаил и, дождавшись отмашки, крутанул рукоять, раз, другой, пока насильно прокручиваемый движок не затарахтел.
— Чего? — поинтересовался Александр, после того как принял рукоять назад, а помощник по запуску автомобиля, гаркнув — «Готово!» так и замер напротив водительской двери с поднятой вверх правой рукой, словно рвущийся отвечать у доски школьник.
— Как чего? Ты, товарищ Геркан, в этих своих столицах совсем службу забыл что ли? — теперь уже Киселев принялся зеркально сиять совершенно довольной мордой лица. — Я свою задачу выполнил, так что уступай место, — это тоже была отсылка к уставу, по которому командир танка вполне логично уступал место за органами управления мехводу.
—
— Злой ты, товарищ Геркан, — показательно тяжко вздохнул Киселев, но тут же вновь расплылся в улыбке. — А сей агрегат, — похлопал он по капоту «Росинанта», не спеша занять одно из пассажирских мест, — мне следует считать двухместным или четырехместным танком? С какой стороны прикажешь обходить машину? Нет, а что такое? — тут же состроил он саму невинность в ответ на упершийся в него тяжелый взгляд приятеля. — Должен же я не ударить в грязь лицом перед твоим требовательным и светлым командирским взором! — Дело обстояло в том, что согласно всё тому же Боевому уставу механизированных войск РККА, официально существовали лишь двух- и четырехместные боевые гусеничные машины[1]. И процесс посадки для разных членов экипажа в них естественно различался — следовало забираться внутрь с левого борта или с правого борта, а то и вовсе по центру.
— Садись уже вперед, клоун, — повторив столь же показательно тяжелый вздох своего собеседника и даже закатив глаза к небу, Александр кивнул головой вправо. — Моя Настёна к твоему приезду вовсю расстаралась, наготовив всевозможных супов, салатов и гарниров. И даже целого гуся запекла! И пока ты тут гримасничаешь, всё это гастрономическое разнообразие просто напросто стынет и заветривается!
— Ты это, давай, жми на педаль посильнее! — не успел даже закончить свою речь Геркан, как передняя пассажирская дверь хлопнула, а мигом материализовавшийся, по-другому и не скажешь, на соседнем сиденье Михаил принялся давать советы по управлению автомобилем. — И, хрен с ними, с самоубийцами вашими московскими. Дави их без жалости, коли сами жить не хотят! А то ишь ты, взяли себе моду, вставать между голодным мною и целым запеченным гусем! Вообще страх потеряли!
— Вот я и говорю. Время идет, а ты не меняешься. Проглот несчастный, — усмехнулся столь знакомому ему по прежним годам поведению друга Александр, трогая автомобиль с места.
— Протестую! Я проглот счастливый! Ибо ты сам только что пообещал накормить меня от пуза всевозможными яствами! — Так, подшучивая друг над другом, они и добрались до квартиры четы Геркан, время от времени на пару чертыхаясь от неожиданных маневров курсирующих по проезжей части тысяч пешеходов. Пусть количество автомобилей в стране вообще и в Москве в частности заметно возросло за последние пару лет, столичные жители всё еще никак не отвыкли пользоваться дорогами, как тротуарами. Хотя сейчас их можно было понять — пришедшая оттепель привела к сходу с крыш домов снежных шапок и ледяных глыб, отчего становилось непонятно, где людям более безопасно ходить. Тем более что уцелеть, попав под колеса, имелось куда больше шансов, нежели получив по голове килограммом-другим замерзшей воды.
Впрочем, не смотря на показное голодное состояние, первым делом Михаил с превеликим удовольствием принял ванну. Все же попахивало от него после столь продолжительного путешествия весьма изрядно. И отнюдь не розами. Благо хозяйка заранее озаботилась прогревом титана, и потому гостю не пришлось наскоро плескаться в холодной
воде, а вышло вполне себе чинно понежиться в теплой. Да и насчет того самого гуся коварный Александр несколько приврал. Никто его совать в печь раньше времени не собирался, отчего он дожидался прибытия мужчин и только после уместился в духовке. Но в обиде никто не был. Прочих приготовленных блюд более чем хватило для последовавшего вслед за банными процедурами обеда, тогда как жирное крылатое создание было решено употребить на ужин.— Ох, Анастасия Георгиевна, накормила, так накормила! — аж прихлопнув себя по натянувшейся в районе живота рубахе — последней чистой, Михаил изобразил поклон явно расстаравшейся хозяйке. — Леша, ты учти, — откинувшись на спинку стула, он перевел свой взгляд с расплывшейся в благодарной улыбке девушки на друга, — если в твоем доме подобные разносолы доступны каждый день, то я уезжать отсюда в какое-то общежитие совершенно не согласный. Я же от банальной зависти удавлюсь там, зная, какой красотой и заботой ты, оказывается, здесь окружен!
— Ну вот, только приехал, а уже помирать собрался, — показательно тяжело вздохнув, Геркан опять же показательно подцепил вилкой с ближайшей тарелки кружок твердокопченой колбасы и уже через не могу, ибо тоже объелся, отправил его себе в рот. — Жалко, — и снова показательно пригорюнился он, не забывая при этом активно работать челюстями. — Придется подыскивать себе нового лучшего друга. Не столь падкого на чужие радости жизни.
— Не ссорьтесь, мужчины, — прекрасно понимая, что оба откровенно дурачатся, тем не менее, взяла на себя роль рефери супруга Александра. — Такие разносолы, окинула она рукой заставленный тарелками стол, вы оба, боюсь, вновь увидите еще не скоро. — Пусть карточки на хлеб, муку и крупы, наконец, были отменены по всей стране, прочие продукты питания и промтовары продолжали являться немалым дефицитом даже для тех, кому они полагались согласно существующим нормам распределения. И если бы не те деньги, что комроты получал от уже двух автомобилестроительных заводов в качестве лицензионных отчислений, добрых двух третей ныне выставленных блюд вообще не могло оказаться на обеденном столе в этой квартире. Ведь с полагающимся ему армейским окладом по рынку было особо не походить.
— Увидим, милая. Еще как увидим, — ободряюще улыбнулся своей жене краском. — Немного потерпеть осталось. Страна в своем развитии буквально рвется вперед, раз за разом преодолевая возникающие на её пути препоны. И существующий ныне дефицит уже совсем скоро будет преодолен. А там и вовсе новые возможности появятся. Потому верь в лучшее и это лучшее придет к тебе само. — Говорить иначе он уже не мог, поскольку, во-первых, знал, что из года в год ситуация в этом плане действительно начнет улучшаться, а во-вторых, отныне ему следовало быть особенно осторожным в своих высказываниях даже при общении с самыми близкими — такова была плата за открывающиеся возможности личного возвышения.
— Ох! Олежка проснулся! — их беседа оказалась совершенно бесцеремонно прервана донесшимся из комнаты детским криком, возвещавшим о пробуждении сына. — Ладно, вы тут посекретничайте о своем, о мужицком. А я пойду еще одного мужчину покормлю, — принялась выбираться из-за стола Анастасия. — И не курить тут! Захотите подымить, идите на улицу! — Выдав последние ЦУ, она покинула кухню, где они и трапезничали, не забыв прикрыть за собой дверь.
— Сурово тут у тебя! — усмехнулся на такое Михаил и с удовольствием потянулся, разминая затекшую спину. — Прям даже не знаю теперь, продолжать нагло напрашиваться к тебе на прожитьё или все же съезжать в общежитие. Там-то правила явно не столь строгими будут!
— Послушай своего друга, Миша. Друг плохого не посоветует. Съезжай! Тут тебе жизни точно не будет! Глазом моргнуть не успеешь, как обложат правилами и запретами со всех сторон! А я к тебе буду время от времени выбираться, дабы хоть иногда получать возможность насладиться воздухом свободы, — с совершенно серьезным лицом произнес Геркан, не забыв вдобавок еще и утвердительно так кивнуть.
— Ну, раз друг советует, — принялся в задумчивости почесывать подбородок Киселев, — тогда, наверное, да. Стоит съехать. Но прежде гусь!