"Фантастика 2024-176". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Потом мы смотрели «От заката до рассвета» на пиратской кассете. И это было замечательно.
В казарму я вернулся уже под утро. Дневальным стоял Серёга Волынский из персидской группы, долговязый и простоватый увалень. Он поглядел, как я забираюсь в свою койку, обречённо вздохнул и отвернулся.
Я даже успел заснуть и увидеть сон. И даже выспался достаточно, чтобы на занятиях не клевать носом. Вот что значить семнадцать лет!
С увольнением на выходные всё прошло гладко: курс распустили. В пятницу вечером я переоделся
Я старался внимательно следить за окружающим, чтобы в случае чего вовремя засечь наблюдение или хвост. Однако же всё было чисто.
От КПП университета на трамваях можно было добраться до двух ближайших станций метро: «Бауманской» и «Площадь Ильича». Поскольку мне нужно было в Крылатское, я решил ехать на Бауманку.
Возле метро было множество ларьков и уличных торговцев. Вкусно пахло едой. Немного поколебавшись, я решил взять себе шаурму. Раньше я брал её тут и за все годы учёбы ни разу не отравился. Кстати, шаурма по тем временам была роскошью. Стоила дороже пирожков или сосисок в тесте. Её готовили на выбор — в лаваше или в пите. Второй вариант был дешевле, поэтому я брал только его. Однако сейчас решил взять более привычный вид в лаваше.
Вот что не изменилось за тридцать лет — так это вкус московской шаурмы.
Подкрепившись, я нырнул в метро. В вагоне мой взгляд зацепился за схему. Выглядела она очень куце по сравнению с метро в двадцать шестом — но главное, я чуть не забыл, что синяя ветка в то время заканчивалась на «Киевской». Станция «Крылатское» была на голубой. Значит, в любом случае придётся пересаживаться…
До нужного дома на Осенней улице я дошёл пешком. Непривычно было ориентироваться в городе, когда нельзя в любой момент достать смартфон и свериться с навигатором. Приходилось обращать внимание на номера домов и спрашивать прохожих.
Возле подъезда стояла наша машина. Отец поменял покрышки вместе с дисками. Хороший знак: видимо, аванс получил на новом месте.
Я позвонил в домофон.
— Да, кто там? — ответил отец спустя пару секунд.
— Я, пап.
— А, Сашка? Открываю!
Дом был относительно новый, лифты и подъезд в образцовом порядке. Разве что консьерж отсутствовал, в то время это не так распространено было. Но всё равно на пару мгновений я снова ощутил себя почти в своём времени.
— Ух ты, а что не в форме? — удивился отец, когда я вошёл в квартиру.
Жильё мне понравилось. Да, одна комната, но свежий ремонт, хотя и не «евро», как тогда было модно: материалы и мебель простые и функциональные. В санузле — машинка-автомат, куда я тут же загрузил стираться «комок», который притащил с собой в пакете.
— Нас так пускают, — ответил я. — Чтобы залётов поменьше было.
— Ишь ты! — улыбнулся отец. — Ну проходи, ужинать будем.
— Я перекусил по дороге. Очень есть хотелось, извини, — ответил я. — Пап, слушай, помнишь я просил нотариуса посмотреть в округе? Удалось?
— Ну да — в соседнем доме контора, — улыбнулся отец. — Я вчера отдал документы на доверенность. Завтра с утра забрать можно будет.
— А, да? — удивился я. — А мой паспорт?
— Так копии же есть, — отец пожал плечами. — Ну и сверят, когда получать будешь.
— Отлично,
пап, это просто отлично!— Машина-то для чего понадобилась? Девчонок катать? — улыбнулся он. — Ты главное познакомить вовремя не забудь!
— Ладно, пап, — кивнул я.
Я сбросил кроссовки, прошёл в комнату. Тут стоял бежевый складной диван, напротив — комод с видедвойкой на нём. На диване спал Васька. Почувствовав мой взгляд, кот поднял голову, лениво посмотрел на меня, медленно моргнул и снова закрыл глаза.
Отец за эти две недели заметно изменился: плечи расправились, в глазах появилась какая-то целеустремлённость. Кажется, он даже помолодел. Правда, курить так и не бросил — судя по пепельнице, которую я нашёл на балконе.
— Как на работе? — спросил я.
— Да отлично всё, — кивнул отец. — Справляюсь вроде.
— Чем занимаетесь-то хоть?
Отец посмотрел на меня, потом улыбнулся и покачал головой.
— Так, разными вещами. Можно сказать, деловая контрразведка.
— Ясно, — кивнул я.
— Да ты проходи, мойся… есть точно не будешь?
— Разве что позже.
— Пап, ты же никому не говорил, куда и зачем перебрался?
— Ни в коем случае! — ответил он. — Меня даже бумагу заставили подписать, что не буду разглашать, где работаю.
— Серьёзное дело…
— Да, так и есть.
— А как машина себя ведёт?
— Да как-как… побегать пришлось, пока в ПТС новый движок вписал. Подмазать пришлось, — ответил отец.
Блин. Про эту деталь я и забыл — а ведь легко можно было попросить Вениамина Петровича об ещё одном одолжении… впрочем, может, так и лучше.
— С кроватями тут не очень, квартирка-то на одного, — сказал отец. — Я тебе раскладушку притащил. Если хочешь можешь на кухне лечь.
— Да, давай так, — согласился я.
Отец достал из кладовки раскладушку и отнёс её на кухню. Я расправил её и начал стелить постель.
— Пап, с курением надо решать что-то, — сказал я.
Отец тяжело вздохнул и сел на табурет возле кухонного стола.
— Я помню, что обещал, — сказал он. — Но Сашка, не получается. Там с мужиками… курят все. Выйти перетереть там… да и по делам тоже. Не смог я. Извини.
Я занял соседний табурет.
— Как думаешь, сколько тебе осталось? — спросил я.
— В смысле? Да чего ты в самом деле…
— Пап, я не шучу. Вот сам ты — как думаешь? Как чувствуешь.
Он снова вздохнул, потом закашлялся.
— Вот этот твой кашель — знаешь, что это такое? — спросил я. — Наверно, пока что нет. Это называется хроническая обструктивная болезнь лёгких, или ХОБЛ. Патологические изменения в твоих лёгких уже произошли. То есть ты уже никогда не будешь полностью здоровым, даже если бросишь прямо сейчас.
— Так может и бросать не стоит? — улыбнулся отец. — Страшилки все эти…
— Ты не ответил, — холодно сказал я. — Как ты сам думаешь?
— Да не думаю я! Сашк, заканчивай фигнёй страдать, ну правда…
— Шесть лет, пап, — сказал я, глядя ему в глаза. — Ты едва мой выпуск успеешь увидеть.
Выражение его лица изменилось. Он мне поверил. Наверно, и сам что-то такое чувствовал, глубоко внутри.
— Ты не можешь этого знать… — всё же попытался возразить он.
— Но знаю.