"Фантастика 2024-176". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Значит так, сегодня ты будешь метать молнии.
У него в руках появился небольшой шарик, который он швырнул в стену. Он, как обычно, проскочил мимо, едва не задев меня, и врезалось в стену. А затем расползлось по ней сверкающей кляксой и исчезло, не оставив ни единого следа.
— Твоя очередь.
— В чем подвох? — удивился я.
— Ни в чем. Давай, делай! Времени мало, дел много.
Я пожал плечами и сформировал сгусток молний. С каждым разом мне удается все легко контролировать процесс, даже лоб не вспотел. Заклинание пульсировало у меня на ладони, щекотало и ждало, когда я выпущу его на свободу. Слегка улыбнувшись
— Пробуй еще, — лениво сказал он, махнув рукой.
Новые попытки, даже с добавлением силы из внутреннего резерва, результата не дали — все шарики ударялись об стену и исчезали.
— Что я делаю не так?
— Что я делаю не так, — пискляво передразнил учитель. — Все. Ты делаешь точечные удары, а надо объемные.
— Вы не оговорили условия, — кулаки непроизвольно сжались. — Как я могу повторить то, что не умею?!
— Существуют базовые заклинания, — скучающим тоном начал он, привалившись к стене. — Тот же щит. Маг использует голую силу. А умный маг — комбинирует силу и смекалку. Еще раз! Быстро!
Я снова создал шарик и внимательно на него посмотрел. Небольшой сгусток, полностью состоящий из молний, которые все время пытались прорваться наружу из тесной сферы. Как же мне сделать так, чтобы он развернулся и ударил по площади, а не в одну точку? На ум пришла ассоциация с одним случаем из моей прошлой жизни. Я тогда еще был безусым студентом и постоянно экспериментировал. Лучше всего у меня получалось делать обманки. Все дело в слоях — одно заклинание заворачивается в другое. Как-то я плеснул в обидчика водой, под которой скрывался слабенький “молот”. Так и решил сделать.
Но это оказалось сложнее, чем я думал. Сначала нужно спрессовать ядро, поверх него еще одно заклинание, побольше. Хотел заставить шарик раскрыться как парашют, но я так и не понял, как это сделать. Слишком мало информации.
Очень скоро я начал злиться на самого себя. Мысленно ругал себя всеми известными словами, пока, наконец, не получилось что-то похожее на кривую матрешку из трех слоев.
Готовое заклинание послушно сорвалось с ладоней. И уже через секунду первый шарик лопнул, разбрызгав молнии во все стороны, затем из него вылетел второй. Он пролетел еще метр и тоже взорвался, на этот раз сильнее, слегка оглушив. А потом появился третий — самый плотный. Я на всякий случай спрятался за столом, стараясь не терять из виду весь путь моего ядра. Столкновение со стеной последней части заклинания произвело невероятный эффект. Раздался грохот, камеру тряхнуло, и в каменной кладке появилась небольшая вмятина. Но как назло, магия не растеклась, а ударила в то же место, куда прилетали все мои предыдущие попытки.
Я обернулся на Лискина. Тот стоял, приоткрыв рот и обалдело смотрел на очередную дырку.
— Да что б меня, — тихо сказал он, дернув себя за бороду.
— Я тоже так думаю.
Меня все еще потряхивало. Я выбрался из своего укрытия и пригладил вставшие дыбом волосы. По рукам прыгали крохотные искры остатков заклинания. Через несколько мгновений они исчезли без следа.
Вдруг снаружи в дверь кто-то яростно заколотил. Мы с Лискиным переглянулись и одновременно вздохнули.
— Вы там офонарели совсем?! — раздался хриплый крик Аркашки. — Сейчас старшего позову! Он вам бошки-то поотрывает!
—
Сейчас разберем твои ошибки или дождемся Кругликова? — быстро спросил Лискин.— Сейчас, конечно.
— Так, заклинание ты сделал интересное. Я такого еще не видел. Это первое. А второе — оно неправильное. Совершенно неправильное! Я тебе что сказал? По площади!
Глянул на стену, затем на меня и продолжил:
— Нужно разворачивать его. Как... — Лискин на мгновение задумался и крикнул, — как ткань!
Он всегда начинал выходить из себя, когда объяснял прописные истины, совершенно мне незнакомые. Но я все равно был доволен — сам про парашют догадался. Жаль, не знал, как это сделать.
— Так вот, слушай внимательно! Ты не формируешь шар, а делаешь заклинание похожим на него. Как бумагу скомкать. Края должны оставаться свободными. И в момент удара — хоп! — и он разворачивается. Понятно? И не бери слишком много силы. А то нам точно головы оторвут.
Я на всякий случай кивнул, хотя ничего не понял.
— Тогда делай, — он устало махнул рукой, но отошел подальше.
Криво усмехнувшись, я начал создавать новый сгусток. Представил форму, напитал ее силой, а потом свернул в маленький комок. Получилось неаккуратно и некрасиво. Пока делал — семь потов сошло. С трудом удержав конечную форму заклинания, я бросил его в стену. И очень удивился, когда оно ударилось о кладку и послушно развернулось по камням, больше напоминая заплатку, нежели кляксу Лискина.
— Что, сразу сообразить не смог? — проворчал он.
Впрочем, спрятать довольную улыбку он не успел.
— Теперь повтори!
Я заново сформировал ткань заклинания, но тут тяжелая дверь со скрипом отворилась и в камеру зашел недовольный Кругликов. Его усы под стать настроению топорщились жесткой щеткой. Его глаза впились в сгусток силы, затем в Лискина. Я поспешно развеял заклинание.
— Что тут происходит? Мне доложили, что вы, так сказать, снова разносите казенное имущество!
— Александр Вениаминович, — с укором сказал Лискин, — это все наглая ложь и провокация. Все целое!
Он стремительно пересек камеру и встал позади меня, закрывая дырку в стене. Кругликов прищурился и огляделся.
— Так, стол цел, табуреты тоже, — он озадаченно крутил головой. — Тогда почему был такой грохот? Аркашка сказал, что вы снесли половину стен!
— Вот видите, с кем вам приходится работать, Александр Вениаминович! Искренне вам сочувствую, — ехидно улыбнулся Лискин. — Грохнуло заклинание и все. У мальца дар! Я из шкуры вон лезу, чтобы научить его, а мне, понимаешь, мешают!
Я важно кивнул, изо всех сил сдерживая улыбку.
— Раз все в порядке, продолжайте. Я скажу Аркадию, чтобы вас не отвлекал больше, — скривив губы сказал Кругликов и вышел, громко хлопнув дверью.
Лискин повернулся к стене, зачем-то поковырял дырку от моего заклинания и со всех сторон рассмотрел свой палец. Затем хмыкнул и вернулся в свой привычный угол.
— Продолжим! — и как дирижер махнул рукой.
На этот раз я решил сделать края заклинания плавными, чтобы оно больше походило на пример Лискина. Получалось не очень — сверкающие линии то и дело расползались в разные стороны и не желали принимать нужную мне форму. Как я не бился — все равно получался прямоугольник, а иногда и квадрат. Но просить у Лискина помощи не собирался, хотел сам понять, как это работает.