"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— «Если шаман хочет есть мяса, значит он будет есть мяса, а остальные перетерпят». — Процитировал слова целительницы охотник. Вот она, настоящая женщина, всё для своего мужчины!
Едва не пустив скупую слезу, на вечер в покои свои пригласил одну лишь, только и ждавшую этого, Хохо.
С третьей, на четвертую ночь, словно предчувствуя что-то, нас дважды беспокоили блуждающие отряды разведчиков врага. Сначала они попытались подплыть к простой шлюпке, дабы попытаться её затопить. Пару рыкунов пристрелили у пирса, ещё двое хищников, нашпигованные болтами всплыли к рассвету у самой лодки. Цель на причале весьма доступная, и, если она мне для чего-то нужна, то хищникам непременно нужно это уничтожить. Вот оно, вражеское, примитивное
В плотном утреннем тумане мы спустили на воду Черепаху. Погрузив в неё болты, оружие, вёдра на случай подтопления, дождались, когда туман начнёт рассасываться, и впервые без моего присутствия отправили команду в учебное плавание. На борту, тренируя в себе качества гребца и капитана, присутствовала Пом. Сегодня она, будучи главной в команде, учила Кобаго основам, пониманию движения на воде, а так же важности синхронного движения вёслами. Задача для них была поставлена простая: изучить истоки русла и её разветвление, о котором говорила Семечко. По возможности, испытать новый, тяжёлый арбалет, а так же защиту Черепахи.
Категорично, даже если это будет требоваться для прохождения к руслу, я запретил гребцам приближаться к берегам. «На абордаж» с земли их может и не возьмут, но какая-нибудь гнида точно додумается нырнуть в воду, подплыть поближе, а после, зацепившись за лодку, из воды начать ковырять в ней дыры. Потому любое появление в борту или днище повреждений, равносильно команде об отступлении.
Когда туман рассеялся, к берегу, поглазеть на наш новый, диковинный аппарат, выползло множество хищников. Несмотря на то, что вокруг Озёрного кипела работа, враг не торопился нападать. Пока мои лесорубы таскали лес, а му выкорчёвывали пни, превращая просеки в пригодные для строительства и посева в поля, рыкуны нарезали круги. Стучали зубами, даже кричали что-то на своём, полудемоничеком языке, который я не понимал.
Гогота слышно не было…
Враги настолько сильно умылись собственной кровь, что смех, улыбки, а быть может, даже и вера в свою непобедимость, напрочь стёрлись с их лиц.
— Матвеем, лодка исчезла из видимости! — Оповестил меня со стены Обба.
Это хорошо, значит разветвление русла достаточно широкое для безопасного прохождения Черепахи.
— Продолжай наблюдать. — Показав поднятый вверх большой палец, ответил я.
Бродя среди сложенных в стопку деревьев, я искал самое толстое, самое длинное, то, которое в дальнейшем станет хребтом нашей галеры. По размерам своим задумка моя была ни чуть не меньше, а быть может даже и больше первого моего дома.
Взгляд зацепился за древесного исполина, выделялся среди других он идеальной ровностью, шириной, а так же тридцати метровой длиной.
— Хорошее деревце… было. — Дожевав свою рыбную порцию вместе с Хохо, пожаловала ко мне Семечко. — Сто двадцать семь лет прожило. Покуда… ну да ладно. Хочу чтобы ты попросил Хохо на ужин приготовить суп из пик-пик. Крольчиха заинтересованно перевела взгляд с феи на меня. Я естественно пересказал пожелания нашей гости, а после предложил Семечку обучить Хохо своему лесному языку. Фея сначала рассмеялась, упомянув о сложности языка Хранителей рощи, но потом, немножко обмозговав мои слова и ещё разок поглядев на Хохо, деловито закивала.
— С ней то может что-то и получится… Переведи Человече, гордое Семечко последней зори с сего дня станет наставником для ушастой девы!
Едва сдерживая смех, всё, как и было сказано, передал целительнице. Растерявшись, та сначала хотела отказаться, боясь, что у неё не получится. Но не был бы я лесным властителем гарема, если бы не смог убедить Хохо в том, что «Если не ты, то никто другой». Как всегда покраснев от лести и озвучивания всех её положительных черт характера, та, с опущенной головой, прижимая к себе Семечко, согласилась. Тот час вернувшись в крепость, Хохо позволила мне наконец-то взяться
за обработку и очистку от коры деревянного ствола.Около часа я рубил, стругал, чистил, фасуя по кучкам мусор. Что-то пойдёт на растопку, что-то на создание веревок, а что-то на новые арбалетные болты. Время шло, мои разведчики всё не возвращались, и, когда опасения переросли в настоящее беспокойство, меня оповестили:
— Возвращаются!
Ожидая доклада, не находя в себе сил для концентрации, туда-сюда бродил вдоль пирса, глядел на затыканную стрелами, слегка коптящую небо Черепаху. Враг продолжал учиться и удивлять, за щитами, он впервые использовал на деревянном судне зажигательные стрелы. Что в свою очередь не могло не беспокоить. Теперь, когда они всё чаще использовали пламя, удумай я сажать пшеницу или другие легковоспламеняющиеся при созревании посевы, труд мой и моих людей может быть с лёгкостью уничтожен. В дальнейшем, при выборе культур под посевы придётся учитывать и данный факт. Суки…
Черепаха причалила, помогая привязать ту, вижу, как первым на пирс извлекают раненого стрелой в живот кролли.
— Как это произошло?
— Как и всегда… случайно. Стрела проскочила между щитов. — Вытащив парня, стал разгружать лодку Кобаго. К раненому тут же подлетела Хохо, оглядев, немедля потребовала нести того в сторожку и греть воду.
— А новый арбалет как, что с руслом? Удалось чего разглядеть? — На посыпавшиеся от меня вопросы, Кобаго замялся, затем неоднозначно пожал плечами.
— Арбалет то хорош, а вот с рекой есть проблемы.
— Какие?
— Два пути… — Зажевав губу, ответил здоровяк, и в голосе его чувствовалась внутренняя тревога.
От автора: А вот и последний должок, за 500 лайков. Спасибо за вашу активность, следующая глава завтра, в 23:30 по МСК!
Глава 27
Первый из путей, наикратчайший, по факту являлся и наиболее опасным. Узкая река — первая из проблем. Кобаго и его ребята видели платины, запруды созданные бобрами и естественным путём. Из-за поваленных, спрятанных под водой деревьев вырастал шанс налететь, пробить или сесть брюхом на какую-нибудь корягу. К тому же, если мы решимся на галере таранить плотины, то встаёт вопрос о прочности обшивки. Впервые с момента проектировки я задумался о предназначении резных фигур, что крепились на носу почти любого судна увиденного мною в кино. Ведь носили они не только декоративное значение, но и, в большинстве своём, в старину, были созданы для таранных действий. Будь то пробивание завалов, тарана вражеских судов или простого разрезания волн. (Почему-то мне вспомнилось такое слово как «волнорез»). Короче, придётся подумать о данном «аксессуаре».
Так же позднее Кобаго отметил несколько опасных холмов, нависающих в долине над рекой.
С его слов, проблема заключалась в том, что хищники, будь-то лисы, волки или гоблины, заняв высоты, попросту забросают нас камнями и копьями. Может не сразу, не в тот день, когда мы будем идти за выр-выр, но на обратном пути так точно.
— Короткий путь легко просчитать и очень удобен для засад. Мне бы не хотелось, чтоб мы шли по нему. — Когда мимо расписанного на земле маршрута Кобаго проходила Зелёная, охотник резким движением ноги стёр карту. Я давно к волчице привык. Только доверия у охотника от этого больше к ней не стало.
— А что со вторым руслом?
— Чертовски далёкий путь, староста… Из озера по реке в другое озеро. Затем по широкой реке на юг, затем на восток, и идти до тех пор, пока не увидишь поля му и острова выр-выр. И это со слов феи… — Почесав искореженную шрамами и ожогами репу, Кобаго нехотя признался.
— На юг обычно Изгои не ходят, и я так далеко не ходил. Местность мне незнакома, и без знающего разумного мы точно заплутаем среди разлившихся после паводков ручьёв.
— Хочешь сказать, нам нужен проводник?