"Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25

— Банкомат, в Москве, еще днем, — протараторила Белозерова. — Видно, кончились денежки у этого засранца, вот он и надумал кэша подснять. Если детальнее — улица Кусковская, это в Перово. Я тебе просто забыла сказать — все выданные ему карты тоже отслеживаются, начальник папкиной охраны договорился. И вот — сработало!

— За инициативу низкий поклон, и тебе, и начальнику, — поблагодарил ее я. — Но чего сразу-то мне не позвонила и фотку не прислала? Полдня прошло, Марин. Полдня! Время потеряно.

— Да ты бы все равно ничего не сделал. — Как мне показалось, девушка немного обиделась, и я понял на что. Она хотела меня порадовать, а вместо этого получила упреки. — Нам фото тоже не сразу пришло, ребята после попробовали его по камерам отследить через свои связи, но впустую, он как в воду канул.

Не удивлен. В его нынешнем положении только и остается, что прятаться. Ясно, что меня он в расчет не берет, ибо считает погибшим, но есть и другие охотники за слезой.

— Скинь фотку, будь добра, — попросил я, а после обнял ее за плечи. — И конечно, ты большой молодец. Это подарок что надо. Всем подаркам подарок!

И я не соврал. Теперь мне доподлинно известно, что Стрелецкий в Москве и проклятие прижало его капитально. Уверен, внешние изменения — только вершина айсберга, скорее всего, его и изнутри разные хворобы вовсю подтачивают. Он это наверняка осознает, но понятия не имеет, сколько у него есть времени до той поры, пока все не обернется совсем плохо. Значит, станет торопиться, нет у него выбора, а где спешка — там ошибки. И первая — вот, уже дала о себе знать.

— Старалась, — застенчиво, но с достоинством произнесла Белозерова, тыкая пальчиком в экран смартфона. — Лови.

Только получив снимок, я тут же отправил его в дальнейшее путешествие, переслав Баженову и сопроводив вводной информацией.

— Слушай, а он не заразный? — еще раз глянув на раздутое лицо Аркаши, спросила Марина. — Я к чему — может, ну на фиг его? Глядишь, скоро сам сдохнет. Явно же с таким долго не живут. А так ты его найдешь, да чего-нибудь и подцепишь.

— Такие хвори воздушно-капельным путем не передаются и эпидемии не вызывают, — заверил ее я. — Это тебе не летучую мышь сожрать, у них другая природа. Да и пуля в лоб для него очень скоро станет не печальным событием, а благословением. Поверь, это лишь вопрос времени.

— Ну вот, — как оказалось, Марина не только брезглива, но и мстительна, — пусть лучше помучается, так ему и надо! Зачем ему жизнь облегчать?

— Так слово дано, — глянул на нее я. — А у меня есть такая привычка: обещал — сделай. Потому, пока Аркаша жив, стану идти по следу.

— А если он все же сдохнет раньше, чем ты него доберешься?

— Значит, не судьба, — пожал плечами я. — Вернее, как раз наоборот — выходит, судьба так распорядилась.

— Ясно. — Марина встала со скамейки. — Пойдем потанцуем? Мне очень нравится эта песня, я ее с детства помню. Папа часто этого певца слушает.

Пока суд да дело, певица уступила свое место на эстраде немолодому мужчине, который очень здорово исполнял бессмертный хит Фрэнка Синатры «Moon river», который и мне был знаком с младых ногтей. Мой папа тоже его творчество уважал.

В кармане пискнул смартфон, но доставать и читать ответ Баженова (а это, несомненно, он мне отписался) в данный момент было никак невозможно, ибо Марина закинула свои руки мне на шею, а я, соответственно, ее за талию прихватил.

— Мне нравится, — негромко произнесла она, запрокинув голову вверх и глядя на небо. — Все идет не так, как раньше, и это здорово. Только ты не спрашивай, как прежде было, ладно?

— Договорились, — согласился я. — Да мне и не очень интересно. Не люблю, знаешь ли, в прошлом копаться. Если речь не о работе идет, разумеется.

— И очень хорошо. — Девушка уткнулась мне лицом в грудь. — Спасибо тебе!

В этот момент меня ощутимо толкнули в бедро. Глянув направо, я предсказуемо увидел Таньку, которая танцевала в паре с каким-то изрядно поддатым толстяком, рубашка которого выбилась из штанов, чего он в погоне за легкой, как ему казалось, добычей даже не замечал.

— Ах, извините! — гротескно произнесла она, причем по голосу сразу стало ясно, что нарезалась она капитально. — Я так неловка!

— Зато как прекрасна! — сдобно промычал кавалер. — Королева! Как есть королева!

— Слышал? — Танька уставилась на меня. — Королева я. А некоторые не ценят!

— По-моему, как раз наоборот, — хихикнула моя партнерша, глядя на руки толстяка, которые находились куда ниже талии моей одноклассницы.

Услышать ответ Марина не успела, ибо песня завершилась, а следом послышались аплодисменты, заглушившие недовольный бубнеж бывшей одноклассницы.

Телефон снова дал о себе знать, но уже звонком, а не сообщением.

— Максим, может, ну их всех? — немного жалобно попросила Белозерова, когда я его извлек из кармана. — Ну правда? Я понимаю, что дело для мужчины главное, но ты ведь только приехал. Сейчас поговоришь, выяснится, что где-то кто-то без тебя не может обойтись… Пожалуйста!

Я и сам не очень стремился отвечать Баженову, поскольку, как ни странно, мне начинало нравиться то, что тут происходило, а особенно тешил вид жареных молочных поросят и изрядных размеров осетров, которых молодцы в белых рубашках и черных жилетках начинали расставлять по столам, но увы, в данном случае мое хотение значило мало.

— Да, Слава. — Скорчив извиняющуюся гримасу, я отошел в сторонку от Марины, подбоченившейся Татьяны и эстрады, где певец, залихватски притоптывая, затянул песню из репертуара Элвиса Пресли. — Слушаю тебя.

— С хрена ли? — недовольно ответил тот. — Все ровно наоборот. Это мне хочется знать, с чего фото, сделанное днем, попало ко мне только сейчас?

— Ты особо не дави, — осек я своего нового напарника. — Перекинул сразу после того, как сам заполучил, минуты не прошло. Да и источнику его не моментально слили, а только часа через два, так что по-любому бежать куда-то было поздно. Кстати, фигурант от камер очень лихо ушел, что вызывает уважение. В Москве их сейчас вагон и маленькая тележка, но ему удалось как-то вывернуться. Прямо даже интересно как.

— Найдем — спросим, — чуть сбавил обороты Баженов. — Или не станем, ибо кто умножает познания, тот умножает скорбь. Слушай, а крепко у него рожу растопырило. Это хорошо. С таким портретом особо не затеряешься, даже если его в капюшон прятать.

— Полностью согласен, — подтвердил я. — Погоди, у меня вторая линия. Только трубку не вешай.

Последнюю фразу я произнес, только глянув на имя того, кто мне звонил, и подумав: «Прости, Марина, но, сдается мне, наш первый танец станет на сегодня последним. И осетров, увы, съедят без меня. Даже не знаю, что обиднее».