"Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25

Он расплатился с официантом, пожал мне руку и покинул кафе. Я посмотрел ему вслед и достал смартфон.

— Здравствуй, Максим, — практически моментально ответил на мой вызов Анвар. — Ты звонишь с тем, чтобы порадовать мое сердце, сообщив, что ханым-эфенди согласилась отдать тебе часы? Скажи, что да, согрей мою душу.

Елки-палки! Про часы, сработанные швейцарцем… Как там его… А, Фавром. Так вот — я про них напрочь забыл! Вообще из головы вылетело!

— Увы, увы, друг мой, — печально произнес я. — Пока я не смог добраться до столь важного для тебя предмета, но это не значит, что он не станет твоим. Просто ситуация у меня тут, в Москве, сложилась такая, что не стоит посторонних людей, скажем так, светить.

— Понимаю, — выдержав паузу, ответил турок. — В жизни случается всякое. Может, я смогу чем-то тебе помочь? Деньги, связи? Если надо, у меня есть несколько друзей, у которых подросли крепкие славные сыновья. Много чего умеют и лишние вопросы никогда не задают. Только скажи, и уже сегодня они прилетят в Москву. Заодно они потом мне бы и часы привезли.

За что люблю Анвара, так это за то, что, делая какое-то добро другим, он никогда не забывает про свой интерес. Как, впрочем, и выставить со временем счет за это самое добро.

— Нет-нет, я справлюсь со всем сам. Но об одной небольшой услуге попросить все же хочу.

— Только скажи, что тебе нужно, и ты это получишь, — медово прожурчал в трубку Анвар.

— Сегодня отправлю в Анталию свою секретаршу, Гелю, — произнес я. — Очень тебя прошу — присмотри за ней. В ваш благословенный край разные люди приезжают, отдыхают в нем тоже каждый по-своему, а она у меня девочка домашняя, скромная и красивая. Мало ли что?

— Даже не волнуйся, — заверил меня мигом Анвар. — Ее встретят, глаз не спустят, в лучший номер поселят, живые цветы и рахат-лукум каждый день приносить станут… Э, что рассказывать? Сам же знаешь — ты и твоя женщина всегда желанные гости в моих владениях.

Что да — то да. Так, как в его отеле, обо мне никогда никто не заботился. Даже родители в детстве.

— Только пусть напишет, каким рейсом прилетает, — добавил Анвар. — Без этого сложно. Лето, сезон, людей в аэропорту много. И еще, друг мой, про часы все же не забудь. Очень они для меня важны!

Последнее, кстати, оказалось верным не только для Анталии, но и для Москвы. В Шереметьево, откуда мы отбывали в Екатеринбург, народу тоже более чем хватало.

— Малая твоя уже отбыла? — глянула на табло вылета-прилета Марго, стоявшая рядом со мной. — Или как?

— Отбыла, — подтвердил я, — еще полтора часа назад. Обиделась на меня жутко. Приперлась в офис с чемоданом, попыталась усовестить, приводила аргументы, из которых следовало, что меня с тобой на пару там если не камнями побьют, так сожгут, а когда своего не добилась, то даже чемодан не дала до такси донести, сама его поперла.

— Даже в щечку не поцеловала, — предположила вурдалачка, ехидно улыбнувшись.

— И это тоже. А еще велела ей не звонить. Дескать, сказано отдыхать, значит, она так и поступит. И отвлекать ее от этого процесса не стоит.

— Расстроился?

— Невероятно. Не знаю даже, как дальше жить стану.

— Весело, — скинула капюшон с головы Марго. — Это у нее в Турции скука. Что там? Выпивка рекой, анимация и мужчины разной степени свежести. Вот у нас в перспективе — да. Комары, палатки, горы.

— Реки, — между прочим добавил я.

— Какие реки? — насторожилась Марго. — Ты о чем?

— Чусовая, — пояснил я. — И еще Уфа. Да не дергайся ты так, может, и обойдется, может, не придется по ним сплавляться.

— Не с моим цыганским счастьем, — помрачнела вурдалачка. — Тьфу, что ж все против меня?

— Хочешь — оставайся в Москве, — предложил я, — заднего сыграть еще не поздно. Если тебя смущает, что ты вроде как меня подвела, — это не так. Претензий не последует, и плохо о тебе не подумаю.

— Нет уж. — Марго глянула в сторону стекол, отделяющих аэропорт от улицы. — Лучше река, чем тут ошиваться в ожидании невесть чего. Макс, я сегодня весь день в подвале просидела, среди труб, трех крыс там съела и с местными подъездными поругалась. Мне такая жизнь даром не нужна. Так что я с тобой. Ну а реки… Если что, я бережком пойду, авось не отстану. Я не человек, не устаю, лишь бы было чем силы восстановить. Да и беречь себя от переломов и вывихов не нужно.

— Ага, особенно днем, — хмыкнул я. — Мне вообще пока не очень ясно, как мы проблему с солнцем решать станем.

Марго промолчала, потому что ответить ей было просто нечего.

— Ты мне другое скажи, — обратился я к ней, поглядывая на информационную будку, у которой мы договорились встретиться с Аркашей. — Та девка, которой ты в моем офисе глотку выдрала, она кто? Ты же ее узнала. Мало того — орала так, будто давнего врага встретила.

— Она и есть враг, — оскалилась Марго. — Не давний, врать не стану, но лютый. Это ж она командовала теми, кто моих ребят упокоил! И сама двоих прикончила — Мирона и Сеню.

— Иди ты! — крайне изумился я. — Серьезно?

— Нет, блин, шутки с тобой шучу, — скрипнула зубами вурдалачка. — А смысл мне врать какой? Кстати, за одно то, что удалось с ней посчитаться, уже за мной должок перед тобой есть.

Стоп-стоп-стоп. Как-то одно с другим не сходится. Или наоборот — сходится? Если нападение на семью Марго устроил Самвел, следовательно, эта девка ему служила. То есть получается, что тогда, у Газвана, я правильно ему претензию выкатил? Выходит, на самом деле именно его ближники меня чуть не осушили?

Представляю, как он в душе надо мной смеялся, особенно когда я приносил извинения за возведенную на него напраслину.

Или все совсем не так, и резню устроили не по приказу Самвела. Тот на самом деле сунул ноги в красные «мокасины» и улетел в Ереван пить деликатесную кровь соплеменников, которая благоухает долмой и отменным коньячком, не отдав перед этим никаких распоряжений, касающихся уничтожения семьи строптивой Марго. Это сделал кто-то другой, обставив все так, чтобы претензию выставили именно Самвелу. Потому, может, моя приятельница и осталась цела. Даже не может. Даже наверняка. По всем законам войны ее первую должны были в прах обратить и уж точно не позволить унести ноги. Но претензию по поводу произошедшего московским старейшинам должна выкатить именно она как глава семьи, потому она сейчас стоит рядом со мной.

Или все еще интереснее. Может, ее отпустили потому, что знали, к кому именно она, скорее всего, пойдет за защитой после того, как ее свои же ко всем чертям пошлют? А именно — ко мне? Ведь все так и случилось. Ростогцев отказал Марго в поддержке, и она в результате спряталась в моей машине.

Кстати, любая из версий косвенно подтверждает то, что Марго вряд ли является инсайдером. Я слишком хорошо ее знаю, она скорее сама бы конечной смертью умерла, чем дала перебить свою семью ради чьих-то целей или даже очень большой награды. Не из того теста она сделана.