"Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Вот и косвенное подтверждение предположения о том, что Марфа и Ровнин работают в одной связке. Все верно я просчитал.
Скажем прямо, обитателями Ночи подобные альянсы не приветствуются, так повелось с давних времен, но при этом и не скажу, что данная ситуация прямо вот совсем уж небывальщина, поскольку жизнь крайне непредсказуема и поворачивается по-всякому. Касательно же Марфы — по Москве давно ползали слухи о том, что между ее ковеном и отделом отношения достаточно теплые, только никто ничего доказать не мог. Будь на руках у кого-то из ее противниц серьезные документальные подтверждения подобного мезальянса, они бы давно в ход пошли. Само собой, никакой резни из-за них не началось бы, мелковат повод, но по ряду пунктов репутацию Марфе публичная огласка такого рода информации подпортила бы сильно.
Гостиницу Аркаша забронировал нам в самом центре, причем оказалась она весьма и весьма впечатляющей по части респектабельности. Я, конечно, едал кое-что и послаще морковки, но все же обычно селюсь в отелях попроще.
— Ого! — Марго изучала просторный люксовый номер, электронный ключ от которого мне вручили на ресепшен. — Слушай, у тебя всегда так? Если да, то я начинаю осознавать, что в твоей профессии есть и свои прелести. Ух ты! Да тут еще и ванна есть! Причем с видом на город!
— Чего? — Я вышел из туалета, в который устремился сразу же после того, как вошел в номер. — Какая ванна?
— Вот. — Вурдалачка уселась на край указанного предмета, который на самом деле был установлен напротив панорамного окна, за которым раскинулся ночной красавец-Екатеринбург. — Креативненько.
— Да ну на фиг. — Я потер ладонью лицо в районе глаз. — Даже не знаю, чего в этом парне больше — исполнительности или дурости. Упомянул на свою голову тогда про джакузи — и вот, нате, получите и распишитесь.
— Ни того, ни другого. — Марго подумала-подумала, да и залезла в ванную, а после положила руки на ее края. — А что, прикольно придумано. Знаешь, если бы я была живая, то из принципа тебя сейчас трахнула. Нет, серьезно. Просто не факт, что когда-то еще такая экзотика повторится. Ну а Аркаша твой, сдается мне, тот еще фрукт, который усиленно под дурачка косит. И не говори, что ты сам думаешь по-другому. Не поверю.
— Само собой. — Я подошел к окну и уставился на город. — С самого начала ему особой веры нет. Но ты понимаешь, в какой-то момент сомнения в его притворстве начали возникать. Невозможно же так переигрывать? Прямо с перебором? Просто на тарелочке выкладывать то, что он неискренен от и до?
— Ну, может, специально так переигрывает, чтобы ты подумал, что он не притворяется, а на самом деле все не так, — предположила Марго. — Хм. Сама не очень поняла, что сказала, но ты вроде осознал, что я хотела до тебя донести. Ладно, дело к утру катится, вон и небо начало светлеть, то есть времени осталось всего ничего. Ты ложись спать, а я пойду перекушу.
— Эй-эй! — остановил я начавшую выбираться из джакузи вурдалачку. — Только давай так, чтобы к нам потом претензий не возникло, ладно? Повторю то, что уже сегодня говорил: это не наш город.
— За дуру меня не держи, — как-то даже вроде обиделась Марго. — Я знаю и законы, и правила приличия. Я, когда мы сюда ехали, больничку приметила, вот в нее и наведаюсь. Наверняка там банк крови есть, а при нем, глядишь, кто из наших и состоит. Деньги есть, на пару-тройку гемаконов хватит.
Это да. Вурдалаки часто заводят полезные связи среди персонала в больницах и пунктах сбора крови, особенно больших. Никогда не знаешь, в какую сторону развернется колесо фортуны, а голод крови — штука страшная и беспощадная, хуже любой наркоманской ломки, он довольно быстро может довести любого, даже очень матерого вурдалака до безумия, а после ведь придется отвечать за то, что ты в этом состоянии натворил. Потому и не жалеют скуповатые кровососы денег на то, чтобы сойтись поближе с младшим медицинским персоналом и охранниками, то есть теми, кто всюду доступ имеет, но при этом никогда никому в глаза не бросается.
— Давай, — кивнул я, а после зевнул. — Не получится — разбуди, будем что-то думать. Если денег не хватит — скажи. Ты же вроде как в командировке, тебе суточные полагаются.
— Главное, чтобы после ты с меня отчет с чеками не потребовал, — как-то невесело рассмеялась вурдалачка. — Н-да. Прямо как в старое доброе время…
Кажется,
я уснул еще до того, как за ней хлопнула дверь. Прямо стоя, словно боевая лошадь. И как она вернулась, тоже не слышал, спал, что бревно, до того самого момента, пока меня из небытия смартфон не вырвал своими будильничьими трелями. Между прочим, всего на пять минут опередив Аркашу, который робко постучался в дверь, а зайдя внутрь, не менее застенчиво осведомился, пойдем ли мы завтракать. Мол, внизу уже давно кормят всех тех, кто оплатил питание при бронировании, а мы именно таковы.Я тут же сообщил ему, что он может полностью располагать собой так, как пожелает, то есть можно завтракать, бриться и даже в туалет ходить, не спрашивая у меня всякий раз на то разрешения.
И вот опять — явно же этот парень комедию ломает, потому что нельзя в его годы быть настолько подконтрольным существом, но почему тогда обида, появившаяся на его лице, выглядит настолько естественной? Ну да, может, он хороший актер, но и я не мальчик-одуванчик, даже с перевертышами дело имел и их, заметим, успешно вычислял, а эти ребята любым старым «мхатовцам» могут фору дать.
Тут же все настолько по-настоящему выглядит, что начинаешь в себе самом сомневаться. Мне прямо даже на мгновение неловко стало за свои слова. Впрочем, извиняться я, разумеется, не стал. Не хватало еще этого.
— Что мы сегодня делаем? — осведомился у меня Аркаша после завтрака, когда мы пили по второй чашке очень и очень недурственного кофе. — Куда идем?
— Кто куда, — охотно ответил я. — Марго, например, дрыхнуть в номере завалилась и до темноты вряд ли пробудится. Ты можешь прогуляться по городу, посмотреть достопримечательности, купить сувениры и полакомиться местной кухней. Но телефон все же держи рядом, кто знает, может, зачем понадобишься.
— А ты? Какие планы?
— С приятелем одним повидаюсь для начала, — ответил ему я и одним глотком опустошил чашку. — А потом видно будет. Блин, кто там еще названивает? Что за люди, пожрать не дадут.
Но ответить на вызов пришлось, поскольку мой дорогой друг Анвар-эфенди помимо всего прочего крайне ранимо относится к тому, когда его игнорируют.
— Максим, я обеспокоен, — практически с места в карьер заявил мне он. — Ангелина-ханым сообщила номер рейса, но на нем не прилетела. Мои люди, поняв, что ее нигде нет, поговорили с кем надо и выяснили — ее не было на борту. Это абсолютно точно. Брат мой, не случилось ли беды?
Я глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Да что ж с вами всеми столько хлопот-то, а? И что теперь делать? Лететь в Москву, искать мою непутевую помощницу? Ведь думал, думал же, что надо проконтролировать ее отлет, помахать ручкой перед тем, как она в «зеленый коридор» войдет. Вот чего так не сделал? Знал ведь, с кем имею дело.
Штука в том, что с ней не обязательно случилось что-то плохое. Геля при всех своих достоинствах обладает и кое-какими недостатками, основным из которых является строптивость определенного рода. Ну вот не терпит она, когда за нее кто-то что-то решает. Спасибо за это следует сказать ее маме, которая чуть ли не с коляски начала реализовывать в дочери свои несбывшиеся мечты, потому то на гимнастику ее отдавала, то на фигурное катание, прививая тем самым Геле как ненависть к указанным видам спорта, так и к любому диктату в принципе. В результате это все разгребаю теперь я. Другая бы обрадовалась, что едет на халяву в лакшери-отель, где ее в попу будут целовать как в переносном, так и в прямом смысле, а этой все не так, все не эдак. Это ж не она сама туда надумала отправиться, а ее сослали, потому сидит сейчас у какой-то подруги на даче и клубнику трескает. Или из чувства противоречия все же летит к теплой волне, но в другую сторону. Куда-нибудь на Кубу.
— Спасибо, что предупредил, — обратился я к собеседнику. — Не волнуйся, она найдется. Всегда находится. Молодая, в голове ветер, могла просто забыть, что ей к тебе в гости лететь нужно.
— Це-це-це, — пощелкал языком Анвар. — Ты ей скажи, что так поступать нельзя. Что так нехорошо. Надо уважать тех, кто о ней заботится.
— Прими извинения, друг мой. Это мое упущение, знаю. Занят был, не проводил.
— И все же позвони мне, когда узнаешь, что случилось. Я переживаю. И она, и ты — вы дороги моему сердцу с той поры, как мы познакомились.