"Фантастика 2024-195". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
– Не утерпел? – улыбнулся в ответ собеседник.
– Захотелось чего-то особенного для этой встречи.
– Встреча тоже будет особенной?
– Скоро узнаем.
– Ну, что ж… Давай попробуем.
Они расположились на верхней палубе белоснежной яхты океанского класса, неспешно дрейфующей примерно в пятидесяти милях от южного побережья Исландии – лорд Саймон добрался сюда на вертолёте. Ради одного разговора. Прихватив бутылку редчайшего виски. И всё потому, что владельцу яхты старый лорд не мог отдавать приказы – только договариваться.
– Чудесный напиток.
– С восхитительным послевкусием, – заметил Саймон.
– Которое требует сигары.
–
Мужчины закурили, после чего старый лорд мягко поинтересовался:
– Ричард, малыш, почему ты предложил встретиться именно здесь? – И небрежно повёл рукой, указывая на бесконечный простор окружающего океана.
– Я догадался, что у нас планируется особенная встреча и, при всём уважении, дядя Саймон, не смог побороть ощущение, что если наш разговор куда-то просочится, меня даже титул не спасёт.
Старый лорд чуть склонил голову, показав, что полностью согласен с собеседником, но не удержался от уточнения:
– Отсюда не просочится?
– Даю слово.
Этого было более чем достаточно – Саймон знал, что владелец яхты щепетильно относится к данным обещаниям. Даже если они были даны без свидетелей. А свидетелей не будет: современные технологии позволяли прослушать разговор тысячью способов, но системы безопасности яхты блокировали их все.
– Я отправил охотника за технологией малыша Гамми, – перешёл к делам Саймон. – Пришло время обсудить, как мы ею распорядимся.
– Если заполучим, – уточнил Ричард.
– Я не сомневаюсь в успехе.
– И приготовил предложение?
– Разумеется. – Старый лорд повертел в руке стакан. – Я считаю, что технология малыша Гамми позволит нам раз и навсегда урегулировать проблему ливеров.
Слово произнесено. Слово очень серьёзное. Слово, которое невозможно вернуть.
Очень жестокое слово.
Старый лорд предложил полностью уничтожить низшее сословие. Убивать в Сети, в которой они живут. Которую им предложили в качестве альтернативы реальности – и они приняли предложение.
– Невозможно урегулировать проблему одним ударом, – ответил Ричард, попыхтев сигарой. Он тоже избегал слова «уничтожение».
– Поэтому я пришёл к тебе, – объяснил Саймон. – Кто-то должен выступить плохим парнем и устроить месиво. И продолжить крошить ливеров всё то время, пока мы будем устранять последствия его атак и делать вид, что ловим его. Кто-то должен стать Иродом, а у тебя есть для этого идеальная «оболочка».
Не «оболочка», конечно, а псевдоним, под которым владельца яхты знал весь мир. Но лишь единицам было известно, кто именно скрывается под этим страшным псевдонимом.
– Самой успешной будет первая атака, – медленно произнёс Ричард. – Затем ливеры поймут, что происходят и перестанут ходить в Сеть.
– Это невозможно.
– Какое-то время они выдержат.
Старый лорд покачал головой, обдумывая слова собеседника, затем улыбнулся:
– Значит, нужно максимально увеличить результативность первого удара. В каждой агломерации есть пиковые значения выхода в Сеть – будем бить именно в это время. А чтобы ливеры не разбежались – устроим информационную блокаду.
– Можно и так, – согласился Ричард. – Подумаем.
– Подумаем, – повторил довольный лорд. Он понял, что владелец яхты одобрил его идею.
– Дядя Саймон, ты поставил в известность хоть кого-то из Палаты лордов? Не хочу, чтобы дядя Генри или кто-нибудь ещё, затаил на меня обиду.
– Ричард, ты – глава одного из самых знатных родов, – мягко ответил Саймон. – Кто затаит на тебя обиду?
– Кто угодно, – равнодушно ответил хозяин яхты. –
Не хочу лишних врагов.– Появится враг – ты просто женишься на его дочери. Или пообещаешь жениться.
– Хм… – Лорд Ричард, которого весь мир знал под псевдонимом «Кандинский», рассмеялся, стряхнул пепел с сигары и поднял стакан: – Мы договорились, дядя Саймон, а теперь давай обсудим детали нашего плана…
– С вашей реальностью можно мириться только если не снимать AV-очки, – язвительно заметила Марлоу.
Впрочем, такие высказывания были в её стиле.
Реальность нейросетей – цифровые пространства, но Марлоу частенько подключалась к муниципальным видеокамерам и хорошо знала, что происходит за пределами Сети. И видела, что окружает Шанти сейчас. Агломерация Данциг, жилой сектор 14–14, торговая площадь Барабан.
Реальность.
Можно добавить «грёбаная», но зачем? Все знают, какова реальность нижних уровней жилых секторов: удушающая вонь, влажные стены, бетонные, а кое-где кирпичные, сырость, грязь, надписи на стенах, минимум фонарей, поэтому даже днём здесь царит полумрак. Но если надеть AV-очки, всё мгновенно меняется: симпатичную площадь – на ней специально сохранили старинные фасады – заливает яркий солнечный свет, в красивых павильонах сидят улыбчивые, неплохо одетые «оболочки», предлагающие разнообразный товар. В «Яркости» товар выглядит отлично, поэтому его обязательно нужно разглядывать в реальности.
Торговали же здесь всем, чем угодно, без всяких лицензий и пошлин. И, разумеется, без налогов. Торговали безбоязненно, хотя камеры по периметру Барабана присутствовали и в большинстве своём работали. Да и зачем бояться видеокамер, если контролёры Соцсогласия могли подключиться к любому чипу или AV-очкам, и посмотреть, чем занимался или занимается в настоящее время их обладатель? В агломерациях все под колпаком, но по негласной договорённости, на мелкие рынки смотрели сквозь пальцы: так они пребывали хоть под каким-то контролем и не выходили за определённые рамки, а начнёшь давить – торговцы вытащат чипы, снимут очки и перейдут на подземные уровни, где ни камер, ни дронов, ни негласных договорённостей.
В первую очередь на прилавках лежали продукты: «просрочка» из магазинов, которую закон требовал уничтожать; собственноручно выращенные на городских фермах овощи и фрукты; и даже краденые из ресторанов для биггеров деликатесы. Ходили слухи, что на таких рынках можно купить даже настоящее мясо, но Шанти не верила: фрукты и овощи, даже рыба с морепродуктами – пожалуйста, но мясо слишком дорого, чтобы его позволили красть. Торговали одеждой и обувью – пользованной, конечно, но среди барахла можно было отыскать вполне сносные шмотки. В отдельном ряду предлагали самодельные приборы для экономии, гарантирующие большее энергосбережение, чем в тех устройствах, что продавались в магазинах. Запчасти для имплантов и AV-очков, но только разрешённые – продавать боевые приспособления и военные приложения здесь не рисковали даже из-под полы, для таких сделок существовали рынки на подземных уровнях. Самый же дальний ряд рынка отводился под «барахолку»: коврики, покрывала, настольная лампа с абажуром, рассчитанная под энергосберегающие лампочки самого первого поколения, по нынешним меркам они потребляли колоссальное количество энергии, но ведь красивую, непохожую на стандартные светильники лампу не обязательно включать, достаточно поставить в углу и любоваться. И улыбаться, потому что под воздействием непонятной магии этой пыльной, подержанной лампы, даже капсула может показаться домом…