"Фантастика 2024-197". Компиляция. Книги 1-36
Шрифт:
Лично меня впечатлил один смешной, но тем не менее, вполне официально задокументированный факт. Перед Третьей Мировой, что в России, что в Китае, майнингом криптовалюты занималось в разы больше людей, чем было занято в авиационной и космической промышленности.
Про уровень и специфику вычислительных возможностей статистика умалчивала, но отчего-то у меня имеется уверенное предположение, что майнинговые фермы, по этому показателю, у того же космоса выигрывали соревнование с громадным отрывом.
В этом мире проблем с криптовалютой нет, и они не предвидятся. Нет перепроизводства,
Как много у меня хлопот, и как мало времени! А ещё — я эгоист!
Эти два открытия пришли мне в голову внезапно, стоило только нам добраться до дома.
Положив перед собой чистый лист бумаги, я совсем было приготовился набросать план своих действий и перемещений на ближайшую пару дней, но меня постоянно отвлекали.
Сначала Светка, утащившая телефон к дивану, повысила голос и начала кого-то отчитывать за срыв поставок проката.
Потом Дарья уселась напротив и, зашуршав стопкой чеков из магазина, стала расписывать подарки, купленные нашим воспитанницам.
Алёнка, тихой мышкой устроилась у окна за журнальным столиком и, сдувая время от времени падающую чёлку, очень ловко управлялась с калькулятором, шелестя страницами сразу трёх объёмных бухгалтерских книг, две из которых на столик не влезли и раскрытыми лежали на подоконнике.
Ляо, успев сменить платье на лёгкую рубашку и брючки, чуть ниже колен, по-азиатски присела на медвежью шкуру у камина, черкая карандашом в словаре и помечая нужные страницы разноцветными закладками.
Одна лишь Аю олицетворяла собой спокойствие и порядок. Она истуканом застыла над длинным развёрнутым листом рисовой бумаги, и до сих пор не прикоснулась к кисточке с тушью, витая мыслями в ином измерении.
Вот так и рушится устоявшееся мировоззрение. Признаюсь, уже как-то привык к мысли, что я — Солнце. В том смысле, что когда я дома, то всё крутится вокруг меня. А тут моё Эго понизилось сразу на пару ступеней.
Оказывается, у жён, в их естественной среде обитания, совсем другие повадки.
Видимая часть айсберга, где мне демонстрировали озабоченность тряпками, зваными ужинами и прочей ерундой, повернулась другой стороной.
— Кто-нибудь подскажет мне, что у нас сегодня на обед? — задал я тестовый вопрос, не поверив собственным глазам, — Впрочем, занимайтесь своими делами, сам спрошу, — поднялся я с места, увидев пять непонимающих мосек, какие иногда можно заметить у занятых людей, когда их отвлекают от работы явной чепухой.
— Что у нас на обед? — спросил я у знакомой кухарки.
Давненько мы с ней познакомились. Ещё в ту пору, когда Дашка с её мамой — княгиней, наклюкавшись, затеяли песни у меня дома распевать, а кухарка страдала у них под дверьми, вытирая передником слёзы жалости.
— Да, что уж успела, — ответила она, теребя в руках полотенце, — На первое уха стерляжья, с грибами и икрой, на второе глухарь запечённый и дюжина рябчиков, ещё пирог с зайчатиной, и нарезки всякие, из балыков и окороков, — начала перечислять бойкая баба, загибая
пальцы, — Для узкоглазеньких… Ой, простите Ваше Сиятельство дуру грешную… — взвыла она.Ты продолжай, — дал я движением головы ей понять, что таких оговорок не одобряю, но наказаний не последует.
— Рис я для них отварила. Двух видов. И капустку «вырви глаз» им приготовила. Больно уж охочие они до своей апчхи.
— Кимчхи или чимчи, — поправил я.
— Так, я про неё и толкую. Понятно, что разносолы ещё всякие поставим. Всякие груздочки — рыжики, и прочее. К чаю пироги с малиной и черёмухой подадим, и сладости модные, из взбитого белка с сахаром, и «картошку» шоколадную. Больше мы ничего не успели приготовить, уж не гневайтесь. Нам только поутру про ваш приезд сказали.
— Нормально. Нам и половины не осилить, — улыбнулся я, представив, как убивалась на кухне эта баба, имея при себе всего лишь двух помощниц.
Если что, в столичном особняке у меня около дюжины работников кухни числится, не считая шеф-повара. Так что, будет, с чем сравнивать.
* * *
— Как жизнь, как здоровье? Всё ли хорошо в твоей Семье? — поинтересовался я у Анвара, после недолгой гонки по руслу реки на своём весьма специфическом транспорте.
Вон он, мой катер на воздушной подушке, и сейчас торчит почти у самых ворот верхней усадьбы Семьи Анвара. Совсем чуть-чуть до самого верха холма не дотянул.
— Благодарствую, батони. С Семьёй всё хорошо, даже внуки появились. Двое уже своими ногами пошли, — порадовался мегрел, давая понять, что без меня такого вполне могло бы и не случиться, и он это помнит и понимает.
— Я рад, что у тебя всё благополучно, — кивком поблагодарил я ладную молодку, что принесла нам кувшин вина и блюдо с тонко нарезанным сыром.
Наверняка какая-то из жён его сыновей расстаралась, заметив гостя у ворот.
— Всё, да не всё. Я много лет сыновей на совесть обучал, — прорезался акцент в голосе кавказца, что с ним бывало, когда он волнуется, — А теперь вижу, что зря время тратил. Они с весны не знают, чем себя занять.
Прикинув время своих разъездов, я вынужденно кивнул, признавая справедливость упрёка, пусть и с некоторой натяжкой по срокам.
— Об этом и хотел поговорить, — попробовал я вино на вкус. — Скажи мне честно, ты никогда в зале с Чашами ничего не замечал?
— Мелькает там что-то, но глазом не могу уследить. Вроде только мелькнуло, а постараешься увидеть, и там нет никого.
— Вот значит, как, — покачался я на задних ножках стула, разглядывая небо над головой, — И сыновья тебе ничего никогда не рассказывали?
— Сначала про котёнка заикались, а потом и вовсе про барса начали говорить. Опасались его. Потом приручить захотели, но он к ним не пошёл. А в последнее время и вовсе пропал.
— Значит, видят, — заключил я, довольно прищурившись, — Пожалуй, с Ираклия и начну, а мой котейко нам поможет.
— Ты про что, батони? — уже не на шутку встревожился мегрел, потеряв свою обычную невозмутимость.
— С Чашами обучу его работать, а Дух Источника помогать нам будет.